Продолжение не следует - Алексей Михайлович Курбак

свысока, грустно-снисходительно вздохнул и выдал… Поэт!

— Да, тяжкий труд, суровая природа…

Зато — благословенная свобода!

Разминка

Каждому спортсмену известно: рекорды сами собой не рождаются. Как ни качайся-тренируйся, а чтобы прыгнуть высоко или далеко, копье с диском метнуть, пробежать быстрее всех и прочее, важно хорошо размяться. Без этого никак… Шахматы, шашки и покер не в счет.

Но спортивные радости доступны не всем. С трибун или по телевизору — другое дело. А реально в недавнем прошлом целой категории мужчин занятия спортом были официально противопоказаны. Более того — запрещены. Опять же кроме умственных, вроде домино.

Слыхали песню бывшей всесоюзной примадонны про «настоящего полковника»? Там он военный в кавычках, на самом-то деле — уголовник. Полагаю, как раз настоящий вряд ли смог бы ее очаровать… за саму мадам не ручаюсь, а героиню той песенки. Она ж — знойная женщина, при всех прелестях. А всамделишного нашего полковника видели когда-нибудь? Это, ей-богу, зрелище не для слабонервных!

Тем полководцам, как мне по секрету рассказывал знакомый армейский ворюга… простите, начальник вещевого склада, старший прапорщик Скорохватченко, так им даже ремни шили специальные. С растяжимыми вставками. На первый взгляд портупея как портупея, а ее можно было напялить хоть на носорога, и все равно выглядела как простая кожаная.

В Советской Армии все до мелочей было предусмотрено, расписано и регламентировано. Доходило до того абсурдов — некоторые важнейшие приказы издавались с учетом народного мнения и заботы о психическом здоровье этого самого народа.

По словам того же завскладом, специальным секретным приказом, доводившимся под роспись до каждого самого старшего офицера одновременно с вручением погон и папахи, было предписано: «При любых, самых чрезвычайных обстоятельствах, Вам, товарищ полковник, бегать категорически запрещается!» И пояснялось: по всенародному убеждению, вид бегущего советского полковника в мирное время вызывает бурный смех. А во время войны — панику…

Один мужчина, мой сосед и приятель Вова, каким-то непостижимым образом умудрился дослужиться почти до заветной папахи. Дорос, как он сам с гордостью говорил. Вернее, «докладывал». У них, профессионалов сапога, сложился свой особенный диалект. Не скажут «да» или «нет», а только «так точно» и, соответственно, «никак нет». Если надо что-нибудь сообщить, то — «довожу до вашего сведения» или «докладываю»… Каста, блин!.. Вот Вова рос-рос, да малость не дорос. В звездах. А по весомости — достиг-таки положенных габаритов!

Всю карьеру укрупнялся не только в званиях, но и в размерах. А поскольку анатомический рост мужчины в высоту по достижении двадцати пяти лет неизбежно прекращается, то для прибавления должной солидности к вертикальным полутора метрам ему пришлось раздаться вширь. И к моменту увольнения в запас уже не имело значения, как проходить в дверь — анфас или в профиль. Хоть по-пластунски, головой вперед либо ногами. Все измерения сравнялись…

Еще один мужчина, по имени Геннадий, всю сознательную жизнь служил в так называемой пенитенциарной системе. В тюрьме, короче. Надзирателем. Интересное словцо, составное. «Взирать» означает «смотреть». А «над» — понятно, сверху. Тамошним клиентам раз в день положена прогулка, специальный дворик отведен, с решеткой поверху. Вот он их с верхотуры и созерцал. Или надзирал.

Такого там насмотрелся… поэтому вполне понятно его стремление по выходу на пенсию людей видеть вообще поменьше, с любого ракурса.

Купил себе хутор за полста верст от ближайшего райцентра, до соседней деревеньки — тоже неблизко. Обзавелся коровой, козами, курами да пчелами. Сказал, уходит в агротуризм. Я возразил было: а туристы? За ними же присматривать придется? А он — сам, говорит, и аграрием буду, и туристом. Но против дружеских наездов насчет погостить, воздухом подышать не возражал.

И вот однажды Вова уговорил нас с женой навестить отшельника. Он как раз уволился, устроился в какой-то банк начальником охраны. А кем же еще? По чину и комплекции — полное соответствие! Машину приобрел подходящую. Пока служил, его специальный автомобиль возил, «козлик». Местами брезентовый, эластичный, практически безразмерный. А на гражданке выбор авто не ограничен, были бы деньги.

Вот соседу и разыскали что-то вроде автобуса, чуть поменьше в длину, но в ширину — один к одному. На таком и ездить-то в одиночку просто несолидно. Сели вчетвером с баулами, подарками да припасами, любой совковый «Жигуль» сразу бы крякнул. А у этой — лишь пружины чуть-чуть прогнулись. И то — с Вовиной стороны.

Хозяин баньку организовал, корову показал, похвастался своей дрессурой: поглядите, говорит, чего можно добиться — скотинка поутру с колокольчиком на шее в лес гулять уходит, а к вечерней дойке возвращается. Жилистое такое животное, и при вольном выпасе молока выдает вполне прилично! Где только траву находит… Я бы не удивился, если бы она зимой лапу сосала, в смысле копыто. Аграрий пообещал поработать в этом направлении. Похлопотал по хозяйству, подоил буренку, позвал нас к столу.

Что касается разминки, то с этой целью нам была предложена вещь под названием «медовуха». Можно, конечно, назвать ее просто самогоном из меда, но это не отразит всего многообразия произведенного эффекта. Женщины отведали чисто символически, удивились волшебству, да и остановились. Ну, а мужчины, естественно, продолжили тернистый путь к рекордам.

Офицеры, говорят, бывшими не бывают — понятия достоинства, чести мундира и толерантность к алкоголю остаются навсегда. Кстати, высокие звания кому попало не давались, за этим следили секретные кадровики. В числе прочих был критерий: кто после литра мордой в салате — выше майора ни-ни!

Наш хозяин, как и я, закончил службу Отечеству в скромном звании капитана. Поэтому соревнование с бравым почти полковником на его поле могло привести к излишествам. Мериться силами со старшим офицером себе дороже, и я потихоньку отполз, присоединился к дамам, созерцавшим пейзаж.

А Володя, достигнув седин, не утратил чисто детской любознательности. И в тот вечерок, приняв еще пару-тройку стопок, решил постичь глубинную суть веселящего зелья. Докопаться до корня. Мед откуда берется? Правильно, его добывают специальные летающие труженицы.

Побывать на агротуристической ферме и не поинтересоваться, как они, пчелки, поживают — на это Вова пойти не мог. Гена, кстати, предупреждал: с запашком к ульям лучше близко не подходить, но пьяному, как известно, море по колено… На дворе поздний вечер, медоносы уже не летают. Он и решил: добытчицы сыграли отбой. Смело так подошел, крышку на ближайшем домике приподнял, заглянул…

Вся компания в это время на лавочке у плетня расселась, покурить, поболтать о том о сем. И тут… Шум налетающей горной лавины, дрожащая земля… Братья Люмьер полжизни бы отдали! У них всего лишь прибытие поезда