Тишина в замке Блэкбёрд - Стефани Бахман

завален письмами, сломанными игрушками, свитками и книгами. Я повернула за угол, потом ещё за один, а потом, пригнувшись, чтобы пройти под низкой притолокой, я очутилась в маленькой уютной комнате. Окно в форме алмаза выходило в сад. Содрогнувшись, я поняла, что это в нём я видела Грету, прижавшуюся бледным лицом к стеклу.

Я покрылась мурашками. Тайная комната Греты! Здесь царил такой же беспорядок, как и в шкафу. Я увидела кукол со стеклянными глазами, большую разрисованную лошадку-качалку, гору плюшевых зверей. Здесь были и ведьминские принадлежности: любопытные артефакты и сокровища, маленькие серебряные колокольчики с ручками красного дерева, груды древних монет, ожерелья из костей. С полок свисали пыльные гирлянды из плюща и лавра, и множество розовых и лимонно-жёлтых, пахнущих розами и цитрусом свечей таяли в железных подсвечниках. В углу стояло мягкое фиолетовое кресло, а рядом с изогнутого деревянного посоха свисала лампа.

Но больше всего здесь оказалось книг. Это была тайная миниатюрная версия библиотеки моей мамы в Высоком кабинете. Полки здесь тоже шли до самого потолка. Была даже лестница на медных рельсах, но в этом беспорядке её не передвинешь. Я обошла комнату, скользя пальцами по корешкам с золотым оттиском.

Продвинутый спиритизм Луналины Мокшард

Изгнание и Чары. Том 7

Как путешествовать дорогами смерти и вернуться невредимым – практическое руководство для юных леди и джентльменов под редакцией Абсинтии Кларм.

В центре стоял пюпитр с пером и чернильницей. На нём лежала огромная раскрытая книга, и, подняв канделябр, я ожидала увидеть на страницах сплошь загадочные символы и магические формулы. Но нет… «Воробей, увидев, что ему нет места среди красивых, но нелетающих павлинов, взмыл в небо, где обнаружил замок, покоящийся среди облаков точно драгоценный камень…» Я рассмеялась от радости. Это была книга сказок!

Я почувствовала себя так, будто выиграла первый приз на криктаунской ярмарке. Ключ, который дала мне Грета, странная книжица, а теперь моя собственная тайная комната, где я могу спрятаться, когда окружающий мир или миссис Кантакер станут совсем невыносимыми. Я сомневалась, что Грета привела меня сюда по доброте своей призрачной души. Скорее всего, она ждёт чего-то взамен. Но мысль о том, что мне помогают даже призраки, очень ободряла. А может статься, и не только призраки. «В доме тридцать семь свободных спален, – сказала Миннифер в ту ночь, когда я пришла сюда. – Но мы подумали, что эта понравится тебе больше всего».

Они знают об этой комнатке? Наверняка знают, и я почувствовала прилив благодарности к моим тайным союзникам.

Я ещё раз обошла комнату, любуясь многочисленными сокровищами Греты, её небрежными акварелями и сувенирами из далёких земель. Но меня почему-то тянуло обратно к книге на пюпитре. Слова в ней не танцевали так, как в той, которую я нашла в трубе. Это была просто книга. Но потом я поняла, что моё внимание притягивала не сама книга, а то, что под ней: листок бумаги, маленький и плотно сложенный. Я вытащила его.

На нём тем же почерком, что и имя на книге из камина – почерком Греты, – было написано: «Пробуждающее заклинание». А дальше, более небрежно и поспешно – следующая инструкция:

Вокруг ног проклятых выложить:

Кольцо из розовых лепестков и полить розовой водой, чтобы приманить души обратно

3 ветки с куста ежевики, с обрезанными шипами

1 прутик тресгиллиамового дерева

1 серебряные ножницы, завещанные ведьме

1 якорь

«Пробуждающее заклинание? – подумала я. – Кого оно пробуждает?» Но я уже знала ответ. Его показал мне призрак Греты. Оно освободит от проклятия Грету, мою маму и Джона Бриджборна. Достать розовую воду и ветки ежевики будет нетрудно, а серебряные ножницы у меня уже есть. Но я понятия не имела, что такое тресгиллиамовое дерево и якорь. Придётся это выяснить. Я свернула листок и аккуратно положила его в карман ночной рубашки, а потом, захватив с собой столько книг, сколько могла унести, пошла обратно в свою комнату.

К тому времени было уже очень поздно, старинные часы на стене пробили полночь, но я была слишком взволнованна, чтобы спать. Получается, все в этом доме – все, кроме миссис Кантакер, – зависят от меня, и я их не подведу. Я свернулась под одеялом и в тусклом свете свечей принялась за чтение.

Земли за занавесом… Ах как мало мы знаем об этом, хотя и говорим о них часто. Те, кто отправился туда и смог вернуться, описывают страну мёртвых не как серую пустошь, какой её обычно представляют, а как некий вертикальный лабиринт пещер и садов, лесов и топей, больших оживлённых городов, транспортных систем, обширных рек, водопадов и деревень покинутых душ. На самой вершине находятся озарённые мягким светом зелёные пастбища для добрых, а внизу, на неизмеримой глубине, среди адских кругов и колец – тьма, дым и грохочущие машины для злых. Большинство душ оседают где-то посередине. Некоторых, очень плохих, сразу забрасывает в самый низ, где зелёный свет и листва рая кажутся не более чем полузабытым сном…

Чем больше я читала, тем лучше понимала, что миссис Кантакер не очень хороший учитель. Она игнорировала значительные исторические эпизоды и ничего не говорила о великих подвигах, которые совершали мои предки, или о высокопоставленных мёртвых, или о названиях городов и географии иного мира; и она ни словом не обмолвилась о снятии проклятий.

Я брала одну книгу за другой, любуясь иллюстрациями и стараясь разобрать все слова…

Те, что томятся в темнейших, самых отвратительных глубинах мира духов, всегда будут жаждать вновь ворваться в мир живых. Его свет и смех притягивают их как фонарь мотыльков. Если им удаётся вырваться из оков, они со стонами бродят по лесам и деревням мёртвых, пытаясь найти путь на другую сторону. Эти искалеченные духи охотятся на души как волки на зайцев. А разве есть охотничьи угодья лучше, чем мир живых, где души свежи и обильны, где их столько, сколько звёзд на небе? Бойтесь глубоких пещер и деревьев, рассечённых молнией, ибо оттуда выползают мёртвые. Бойтесь окон без занавесок и ламп, горящих без присмотра, потому что так они отыщут вас, будут подбираться всё ближе, таиться в тенях – злобные, алчущие и безумно холодные…

Вся дрожа, я посмотрела на окна и подумала, какими гостеприимными они выглядят со стороны: осколки света, несомненно, тёплые и уютные, духи в лесу, пойманные как рыба в сеть, наблюдающие и дожидающиеся, когда они смогут освободиться. Я встала и, задёрнув занавески, быстро нырнула обратно в постель. Открыв застёжки на большой старой книге в лиловой коже, я