Рубеж - Евгений Васильевич Шалашов

не тот. Не пойдет крестьянство и пролетариат за теми, кто объявит о необходимости «грабить награбленное». Если сосед богат, значит, на то воля Аллаха. Но вот начать религиозную, а ещё лучше — национально-освободительную борьбу против засилья чужеземцев, да ещё и неверных — очень даже возможно. Разумеется, британцы имеют большой опыт колонизации, стараются оставаться в тени и на поверхности всегда выступают не они сами, а их приспешники — компрадоры, местная знать, но если пламя народного гнева поднимется, то головы полетят у всех. Разумеется, потом будет передел собственности, но, если нефтянку в Ираке приватизирует только местная знать, ориентированная на собственную страну, без доступа англичан — так мы не против. А без запчастей иракцы не останутся. Поможем. И нефть им добывать и продавать тоже поможем, если что.

— А что-то можно сделать?

— Если постараться, то можно, — улыбнулся министр. — Если вернуть принца в Ирак в тот момент, когда король Абд аль-Илах тяжело заболеет, или — с ним случится еще более тяжкое событие, то принц Зейд станет законным правителем Ирака. За ним пойдут и арабы, и курды.

— Так в чем проблема? — поинтересовался я.

— Проблема в том, что мое министерство не имеет возможностей повлиять на естественный ход событий, кроме дипломатических методов.

Вот ведь, дипломат хренов! Нет бы напрямую сказать своему императору — дескать, ваше величество, мне нужны диверсанты, дайте десятка два, а лучше — сотню. А он тут политесы разводит. Впрочем, дипломату сложно отрешиться от своей маски.

— Но у вас имеются люди, которые смогут аккуратно подвести наших людей к принцу Зейду, а еще и такие, которые имеют доступ к королю?

— Мы очень давно работаем с Востоком, ваше величество.

Опять тумана напускает. Ладно, шут с ним.

— Значит. Ваше высокопревосходительство… от моего имени свяжитесь с начальником Генерального штаба Шапошниковым, он вам поможет. Если у него будут сомнения — пусть свяжется со мной.

— Но люди Фраучи специализируются на Европе, — сделал удивленные глаза министр. Ишь ты, а ведь мог бы и не показывать своей осведомленности. Впрочем, от министра иностранных дел скрывать диверсантов нелепо. Это же ведомство Пылаева должно их прикрывать, если что.

— Ничего, — хмыкнул я. — Наши люди везде за своих сойдут. Хоть в Европах, хоть в Азиях. Надо будет — они марсианами прикинуться.

Глава 15

Медовая история

С Сонечкой мы понимали друг друга с полуслова и всегда находили общий язык. Ну, странно бы не находить. Моя супруга умудряется общаться не только с моим рыжим телохранителем и его потомством, но и со вдовствующей императрицей.

Жаловаться грех, однако и любимая жена иной раз доставляла мне хлопоты. Не скажу, что очень большие, но все-таки. Когда из дирекции бывшего Путиловского завода в военное министерство доложили, что готов пятидесятый танк из той партии, на которую пожертвовала свои бриллианты императрица Всея Руси, решили не ждать, а сразу же объявить, что подготовлен танковый корпус имени Ее Императорского Величества Софии. До корпуса ещё ой-ой-ой как далеко, но кто нам мешает назвать полк танковым корпусом и вручить ему корпусное знамя? Значит, пусть будет корпус, только изрядно недоукомплектованный. Но по мере производства танков, подготовки военнослужащих, доведем и до штатного. А нужно ещё и «турецких» танкистов искать. Но если на должности рядовых или младших офицеров ещё туда-сюда, то как быть со старшими? Покамест назначили командиром корпуса полковника Ростислава Колчака — сына прославленного ученого, а в моей истории — одного из руководителей белого движения. Все-таки, согласно семейным преданиям Колчаков, их предок происходит из знатного турецкого рода, перешедшего на службу России. Значит, за отсутствием этнического турка сойдет и его потомок.

Ростислав Александрович не пошел по стопам отца, выбрав карьеру военного, а в будущем, по мнению Говорова, может стать неплохим командующим корпусом. Генеральское звание полковнику присваивать не стали, пусть повоюет и докажет, что имеет право. Сонечка, то есть, императрица София, разумеется помчалась на вручение боевого знамени, торжественного освещения танков и все такое прочее. Как-никак, девчонка теперь именуется шефом и не полка даже, не дивизии, а корпуса.

Я бы тоже рванул вместе с ней, но у меня и другие дела есть.

Так вот, Сонечка, вместо того, чтобы приехать к танкистам в платье, при всех регалиях, решила, что будет правильнее появиться в комбинезоне, как у танкистов…

Нет, комбинезон, даже не ушитый, на юной императрице смотрелся прекрасно! И все танкисты, посмотрев на свою «маленькую царицу» (а так мою Соню звали в народе!), настолько воодушевились, что были готовы рвануть из Старой Руссы аж до Берлина, а потом до Парижа. А скажет императрица-сестрица (еще одно наименование Сони, потому что до матушки она определенно не тянула!), так пойдут и до Лиссабона, а потребует — так и Аляску обратно вернут.

От меня Сонечка получила небольшой нагоняй, похмыкала, покивала своему супругу и властителю (вроде бы, я и для жены должен быть императором?), а потом долго хихикала, рассматривая снимки в газетах.

Вот, тут-то я и пожалел, что Сонька приняла крещение, а не ходит в парандже. Я бы её сейчас в неё засунул, чтобы все, кому не лень, не пялились на мою жену. Но это ещё полбеды. Все-таки, я человек из иного времени, а со своей прежней супругой даже на пляж ходил и ничего. Но тут почему-то по иному воспринял. Всё же на всю Россию прогремела со своими фотографиями.

А вот, что потом было! Журналисты, разумеется, узнали, что танки строят на приданное императрицы. Впрочем, секрета-то из этого никогда и не делали, но одно дело, если в газетах прописать о жертве государыни, а совсем другое — если на фотографиях изображено то самое «приданое» — мощные башни, гусеницы и орудийные стволы! По всей России опять поднялся шум. Турецкая диаспора дружно пожертвовала на танковые войска миллион рублей. Еще три миллиона внесли жители Кавказа, потому что у моей Сони, по материнской линии, в жилах течет ещё и кровь аваров. Кто ее, кровь-то, без генетических исследований, проверит? Но у Кавказа свои понятия о родственных связях и своя память.

Но всех перещеголяли простые (и непростые, а титулованные) русские девушки и молодые женщины, принявшие сдавать в различные фонды и деньги, и украшения. У кого-то это был золотой перстенек, обручальное колечко, а кто-то вносил и такие вещи, как бриллиантовые гарнитуры или жемчужное колье баснословной стоимости. Владельцы аукционных домов «Сотби» и «Кристи» удавились бы от зависти. Как сообщил министр финансов, общая стоимость золота и драгоценных камней, что принесли русские женщины на алтарь отечества, превысила сотню миллионов рублей. Пожалуй, на эти деньги можно создавать танковые войска с нуля. Это и танки, и боеприпасы, и автомобильная техника, и боксы, а также всё-всё-всё, включая обучение танкистов.

Пожертвования — это прекрасно. Но была ещё и ложка дегтя. Девушки, увидев в кинотеатре документальную хронику, залистав до дыр газеты с изображением императрицы в комбинезоне, дружно рванули в военные комиссариаты проситься в «танкистки», а те, кто уже записался во Вспомогательный корпус и осваивал мирные профессии трактористок и водителей, завозмущались и принялись писать рапорта (именно так!), чтобы по окончанию учебы их перевели в действующую армию. Пришлось срочно отправлять супругу, вместе с бабушкой, вдовствующей императрицей Александрой Федоровной, а также с фотографами из проправительственных газет, в одну из гимназий, где ученицы выпускных классов осваивали газогенераторный двигатель. Не знаю, усвоили ли что-то гимназистки, но будем надеяться, что фотографии юной императрицы, с умным видом державшей в руках огромный ключ, на умы молодых девушек хоть немного, да подействовали. А потом, немного подумав, совершенно не жалея жену и бабушку,отправил их ещё в медицинский институт и в педагогический. Пускай там попозируют и поднимают социальный статус этих профессий.

Только «стряхнул с ушей» одно Сонькино самовольство, отругал ее (ну, отругал — сильно сказано, так, пожурил), как разразилась новая буря, а я узнал, что я «тиран и деспот», не пожелавший предоставить своей беременной супруге такую малость и мелочь, как турецкий мед, собранный дикими пчелами где-нибудь в Анталье'.

Увидев в газетах (заметим — не в оппозиционных, а моих, верноподданнических) серьезную полемику о том — должен ли русский император потакать капризам беременной супруги, или нет, я слегка офигел. Во-первых, какая сволочь слила инфу о том, что Соня беременна? Я, в какой-то мере, человек суеверный, а если беременность у женщины насчитывает несколько недель, то считаю, что болтать прилюдно об этом рано. Вот, когда станет заметен животик, тогда да, тогда и говорить можно. И кто мог знать об этом? Понятно, что мы с супругой, а ещё