Палата на солнечной стороне. Новые байки добрых психиатров - Максим Иванович Малявин

хочется.

Например, охранником. Эта работа, с виду непыльная и несложная, в последнее время стала очень популярной. А что – деньги платят не совсем уж никакие, график сутки через трое, форму и оружие выдают. Прохаживайся с важным видом и охраняй вверенное тебе имущество от остальных граждан, которым не так повезло с трудоустройством и вообще по жизни.

Пришел тут однажды на медкомиссию паренек. Хочу, говорит, в охрану устроиться. А то больше не берут никуда, я уже пробовал. Мой коллега Денис Анатольевич, который к тому времени успел уволиться из спецбригады и осесть в амбулаторной службе, пригляделся внимательно: что-то лицо мне ваше знакомо, мил человек. О, а вот и амбулаторную карту регистратура несет. Ну точно, мой участок. Что там? Ага, вспомогательная школа, курсы, попытки устроиться на работу, жалобы и запросы от работодателя, госпитализация, еще одна… А, так это вас мы тогда ловили по всему Новому городу! Это называется – был в расстроенных чувствах? Ну хорошо, тогда я могу сказать, что имею некоторое отношение к медицине.

Денис Анатольевич попытался объяснить, что дебил с оружием – это… как бы помягче сказать, чтобы не упоминать гранаты и теорию Дарвина? И не надо так возмущаться, я не обзывался, я лишь озвучил уточненный диагноз. Ах да, в нем еще про психопатоподобное поведение было, но это уже детали. Со зла диагноз поставили? Просто маму не слушался и в школу не любил ходить? И на работе работать заставляли? Ну хорошо, вот вам направление к психологу, пройдите тесты и возвращайтесь, продолжим разговор.

Через пару дней парень вернулся. Денис Анатольевич, прочитав результаты психологического исследования, развел руками – без обид, молодой человек, диагноз был установлен верно. Поэтому оружие вам доверять никак нельзя. Показатели интеллекта, знаете ли, невысоки, не говоря уже о поведенческих реакциях.

– Это у меня интеллект маленький?! – взвился парень, доставая из замызганного полиэтиленового пакета какие-то бумажки. – У тебя-то самого, Денис, сколько дипломов? Один, диплом врача. А у меня – целых три! Вот, гляди! Это – диплом слесаря! Это – диплом сварщика! Это – диплом плотника! Три, видишь? Значит, у меня интеллекта в три раза больше, чем у тебя!

– Ну вот поэтому я тоже не иду в охрану, – философски заметил Денис Анатольевич, стараясь не улыбаться. – Интеллектом, понимаешь ли, не вышел. Там с этим строго.

Как вылечить ипохондрика

Бывает довольно сложно предугадать, насколько далеко зайдут последствия сделанного тобою – будь оно сделано с умыслом или же, что случается гораздо чаще, по недомыслию. Динамит вон тоже с благой целью изобретался (по крайней мере, так было заявлено) – и что в итоге? Наши соотечественники в этом плане чуть более предсказуемы, поскольку в большинстве случаев имеют на выходе или автомат Калашникова, или самогонный аппарат, но тоже способны время от времени поразить воображение. Это я к чему? Да к тому, что даже не знаю, что сделают с человеком, который когда-нибудь изобретет эффективный способ лечения ипохондрии. То ли его зацелуют, искупают в овациях и отольют в граните родственники болящих и их лечащие врачи, то ли слезно поблагодарят, а потом тихонько прикопают сами ипохондрики. Как же так – ничего не болит, не свербит, не ломит и не щемит! И как теперь со всем этим жить?

Коллега тут однажды рассказывала об одной из своих давнишних пациенток. Был ли на ее памяти такой день, чтобы Зоя Ивановна не умирала от чего-то мучительно неизлечимого? Да ни одного! Хотя нет, постойте. Было, было целых два раза, когда она выписывалась из отделения неврозов, цветущая от внимания тамошних мужичков-пенсионеров, растроганная слезами счастья на глазах медперсонала, мелко крестящегося за ее удаляющейся от дверей отделения спиной.

Длилось, правда, считаные минуты – ровно до тех пор, пока на горизонте не появлялся комитет по встрече. Дочери, зятю и прочим родственникам тут же предъявлялась сгорбленная спина, маска вселенской скорби на лице и шаркающая походка. А вот нечего расслабляться! Член семьи, получивший по недосмотру слишком много свободного времени в свое распоряжение, обязательно употребит его на что-либо непотребное. А то и вовсе слушаться перестанет. А кто будет перестилать кровать, поправлять подушки и готовить что-нибудь строго диетическое?

Из каждого своего визита в диспансер Зоя Ивановна устраивала такое шоу, что сценаристам мексиканских сериалов оставалось только грызть сомбреро и в отчаянии удаляться в свои гверильясы – очередной мастер-класс по выжиманию слезы безвозвратно пролюблен. Родственники на подхвате за локти и подтанцовке перед регистратурой, соседи по лавочке напротив кабинета, раздавленные осознанием убогости своих симптомов перед этим многотонным букетом, срезанным не иначе как на клумбах девятого круга ада, тихое и как бы из последних сил «ваши лекарства снова не помогли» лечащему врачу – и Станиславский, рыдая, верит.

Увидев в очередной раз карточку Зои Ивановны, которую принесла регистратор, доктор тяжело вздохнула, но на этот раз, к несказанному облегчению, пришел только ее зять.

– Я, если честно, к вам даже не за советом и не за лекарствами, – анонсировал он с порога. – Наверное, просто пожаловаться.

Далее воспоследовал не очень долгий, но крайне эмоциональный мужской рассказ о том, как же оно все, как теща их всех и где он все это видал. А также, вкратце, перечень докторов других специальностей, которых эта дама регулярно посещает.

– Это же не человек, это какой-то киборг! – восклицал он. – Ведьмаку такое количество химии и не снилось! Она сходит к одному, выпишет таблетки, потом возьмет лекарства у вас, потом еще в одном месте по блату сделает укол – в двойной дозе, заметьте, – потом соседку заставит сделать ей капельницу – и вечером жалуется, мол, что-то ей слегка припекает! Да я бы ласты склеил от такой таблицы Менделеева в своем организме, а ей, видите ли, слегка припекает! А вчера она, после всех этих уколов и капельниц, закусив вашими таблетками, что-то загрустила и за полчаса усосала бутылку армянского коньяка, который мне друзья привезли. За полчаса! Просто наливала в чашку и пила, как водичку! А потом скушала четыре таблетки феназепама и пошкандыбала на лавочку перед подъездом, жаловаться старушкам, как ей плохо живется! Да я бы после такого уже апостолу Петру в домофон звонил! Я говорю жене – вот увидишь, она всех нас переживет, с этими ее недомоганиями!

Месяца через два после разговора с участковым психиатром, воодушевившись подсказкой, они уехали. Все. Уехала дочь с зятем, уехал сын со своей семьей. То ли дальневосточный гектар осваивать, то ли еще какие просторы – сложно сказать, но сотовая связь туда добивала через раз, обрываясь помехами на самом интересном симптоме. Зоя Ивановна тут же легла в