Никодимово озеро - Евгений Титаренко

― Плащ Генин прихватил кашемировый! Гена с тех пор в себя не приходит, — объяснил он.

Николай опять рассмеялся:

― Видик у него действительно пришибленный!

Галина фыркнула.

― У нас где-то валяется один — можете подарить ему, Сережа, если вы о них так беспокоитесь!

― Галя ревнует всех на свете ко всем, — объяснил Николай. — Не обижайтесь, Оля, но пока не было вас — она была здесь единственным ярким центром!

― Ты сам становишься похожим на тех мужиков, — серьезно предупредила Галина.

Сергей не понял ее, демонстративно вздохнул.

― Я их обещал еще на тот берег переправить…

Алена тронула его за руку.

― Сережа, все это не очень интересно. А мне даже неинтересно совсем. Если ты со мной можешь быть скучным, то хоть при других сделай вид, что ты не такой. — До чего же правдоподобно умеют играть женщины! Сергей не нашел, что ответить на длинный Аленин упрек. Из любопытства раза два потом украдкой заглянул ей в глаза. Но до самого поворота Алена стойко сохраняла в лице обиду.

* * *

В Южном, как по уговору, все стали сдержанными.

Алена заученным движением высвободила у Галины свой локоть и, едва тронув прическу, взяла под руку Сергея. Ни у него, ни у нее (да и у Галины с Николаем, наверное, тоже) не было желания заходить в больницу всей разношерстной компанией. Галина первой издалека увидела возле дома Костю, и, к общему удовлетворению, проблема «кто куда» отпала.

― Костя наверняка от врачей! Пойдемте к нему!

Костя помахал им рукой, но ждать не стал, а сразу шагнул в калитку, как бы приглашая следовать за ним.

Алена не выказала по этому поводу никакого протеста, и потому Сергей вслед за нею, шаркнув у порога босоножками, вошел в дом.

Здесь был тщательно восстановлен первозданный уют. Нежный тюль чуть колыхался на распахнутых окнах, и уличный воздух, и яркие отблески на полированной мебели, и мягкая, темно-оранжевая, с неброским орнаментом дорожка под ногами должны были свидетельствовать о незыблемости порядка и чистоты в доме.

Сергей невольно воссоздал в памяти утреннюю ситуацию: беспорядочно раздвинутые стулья, повернутый ближе к центру стол в завалах грязной посуды, шум дождя о стекло, себя за темными окнами, Костю, Анатолия Леонидовича у двери…

В теплой шерстяной рубашке, в старательно отутюженном костюме брат Галины выглядел старше и солиднее, чем вчера, хотя по-прежнему сутулил свои узкие плечи. Не было и той снисходительной улыбки, что кривила его губы накануне, которую либо он заимствовал у Николая, либо Николай у него, — Костя выглядел утомленным и озабоченным.

У Лешки наметился какой-то благоприятный сдвиг, сказал он, врачи утверждают, что не сегодня-завтра дела его станут лучше.

Алену усадили на узкий диванчик у стены. Обтягивая платье на коленях, она глянула в сторону Сергея, требуя, чтобы он держался возле нее. Но Сергей пристроился у окна, непроизвольно выбрав место, несколько обособленное от других. Галина сразу отошла к зеркалу, чтобы кончиком безымянного пальца поправить помаду на губах. Костя закурил, стоя у стола.

― Так что свои каникулы, Оля, вы еще проведете как надо. — Он поднял глаза от пепельницы, но глянул не на Алену, а куда-то в стену мимо нее. — Алексей теперь в долгу перед всеми. Ему что, а другие волнуются! Лично я согласен так умереть когда-нибудь. Заснул — и не проснулся…

― Кос-тя! — обернулась Галина.

Чувствуя себя, как в собственном доме, Николай не вошел в комнату вместе со всеми, а почему-то остался в коридоре. Но во время Костиной речи он заглянул через приоткрытую дверь, так что его могли заметить лишь Сергей да Костя, показал двумя оттопыренными пальцами, что есть выпить.

Костя ответил сестре: «Молчу!» — и кивнул Сергею на выход.

Сначала Сергей тряхнул головой: «нет», «не пью», потом спохватился, что ему следовало бы выйти в коридор, понаблюдать за ними — для того и находился он здесь… Но уж если тем понадобилось секретничать — они нашли бы для этого иную возможность.

Костя вышел, бросив мимоходом: «Я сейчас…» Галина перехватила их жестикуляцию, заговорщицки подмигнула Сергею.

― Мы, наверное, пойдем… — сказала Алена.

Галина движением руки остановила ее.

― Куда? Костя и Николай сейчас вернутся! У них там свои заботы — голова болит после вчерашнего.

― Я не потому, — заметила Алена. — Нам надо тетю Валю проведать.

― Се-ре-жа! — умоляюще протянула Галина. — Еще чуть-чуть, а?.. Посидите? Мне как-то спокойнее с вами… Честное слово! — Она приложила руку к груди.

― Мне все равно, — буркнул Сергей. — Как Алена.

Алена, не поворачивая головы, медленно покосилась на него.

― Мне бы тоже все равно, если бы не Валентина Макаровна… Но немножко мы еще посидим, — добавила она, предупреждая какое-то новое словоизлияние Галины. Та благодарно просияла в ответ.

― Оля… — И заметно смешалась. — Может быть, это некрасиво, не вовремя… Но ведь я совсем не знаю Алешину маму… Какая она?

Алена повела своей классической бровью. И больше ни один мускул не дрогнул на ее лице.

― Хорошая.

― Ну… бывают строгие, бывают придирчивые…

― Тетя Валя добрая, — сказала Алена.

― Вы, Сережа, не слушайте! ― потребовала Галина. Сергей посмотрел в окно. — Ты познакомишь меня с ней, а?

Алена секунду помедлила.

― Хорошо. Потом, ладно? Сейчас неудобно…

― Нет, нет! — обрадовалась Галина. — Когда-нибудь. Когда все это… — Она не договорила: Костя и Николай вошли вместе. Пили они или нет — угадать по их виду было невозможно.

― Я, девушки, должен хоть иногда показываться дома! — от порога известил Николай. — Если вы разрешите — я сбегаю на минуту.

Алена хотела сказать «до свиданья» — он опередил ее:

― Не прощаюсь. Надеюсь, еще увидимся.

Костя взял стул и, закинув ногу на ногу, сел у другого окна, напротив Сергея. Веко на его правом глазу дергалось, когда он, слегка отодвинув тюль, посмотрел на улицу. И от него не ускользнуло, что Сергей заметил это. Галчонок! Сделай нам хоть чаю или кофе по стаканчику.

― Мы сейчас уходим, ― сказала Алена.

Повинуясь жесту ее руки, Сергей сделал движение, чтобы подняться. Галина шагнула сначала к нему, потом к Алене: Сергея тронула за плечо, удерживая на месте, Алене перекрыла дорогу к выходу.

― Ради бога! Костя, это все потому, что ты такой мрачный сегодня! («Я!» — фальшиво удивился Костя.) Надо было меньше пить вчера. Оленька, я же тут все время одна, среди мужчин, ни однешенькой подруги! Тем более сегодня… Пошли заварим чаю, у меня к тебе еще просьба будет! А мужчины пусть как хотят…

― Десять минут, — предупредила Алена и, слегка запрокинув голову, отчего стала еще взрослее и выше рядом с Галиной, прошла вместе с ней к выходу.

Костя проводил их ничего не выражающим взглядом. А когда дверь за ними закрылась — снова обернулся к окну.

В затянувшейся паузе молчание стало напряженным.

Тронув косточкой согнутого пальца опять задрожавшее веко, Костя в пол-оборота внимательно посмотрел на Сергея.

Было в нем что-то настораживающее: в нарочитой сутулости, в отсутствующих глазах, в усталой улыбке одним уголком рта, — затаившийся у окна, он своей продуманной неприметностью напоминал туго собранную пружину — невозможно угадать, в какую сторону изогнется она, разворачиваясь, куда ударит.

― Как чувствуешь себя?

― Ничего, — ответил Сергей. — Я же вчера почти не пил. Я этим не увлекаюсь.

― Что с утра не приехали?

― Алена хозяйничала. Я перемет выбирал. Да и тетя Валя звонила, что все по-старому, — ответил Сергей. И с внезапной убежденностью понял, что Костя не верит ни словам, ни беспечности его. Открытие это обрадовало Сергея. Ни правда, ни полуправда о нем Косте неизвестны. И если тот строит какие-нибудь догадки в его адрес, — они чем неопределеннее, тем беспокойней. Надо только с идиотской невинностью в лице говорить и говорить ему какую-нибудь чепуху… Чтобы он думал, будто ему, Сергею, ведомо больше, чем это есть на самом деле.

― Да! Я перевез там одних, живут на заимке, по тому берегу. Николай и Галя познакомились с ними (он был уверен, что Костя уже знает об этом). Там, говорят, у них еще один был, стащил плащ у Гены и в пятницу пропал куда-то. Вечером. Перед пожаром! Владислав — один там, с бородкой, говорит: может, он усадьбу Татьяны спалил? Галя ваша сердится, что я связался с ними. Ну а меня попросили — не откажешься… Интересные типы!..

Наверное, Костя понял его.

― У тебя здесь есть друзья, кроме Лешки?

― Нет. Знакомые есть, а друзей — нету.

― Тогда ты зря так: со случайными людьми, в тайге…

― Да ну! — засмеялся Сергей. — Какая это тайга? В двух шагах от дома. Мы тут на двадцать километров исходили кругом. Когда и рудника не было! — добавил он, чтобы подчеркнуть свою принадлежность к здешним местам, в пику тем, кто прижился недавно.