Доктор Аддер - Кевин Уэйн Джеттер

аллигаторы какие-нибудь, выползли из канализации через унитаз и сожрали, начиная с задницы, согбенного над ним послушного мальчугана с законопослушным спазматическим запором. Неважно. Я не удивлен, что трущобные психопаты мной одержимы, вот честно. Интерфейс – это не наше с Бетричем совместное изделие. Это я и есть, я там разлегся и внедряюсь в могутной фрикции глубоко в подземелья ЛА. Они меня боготворят? Превосходно, просто чудесно.

– Господи. – Лиммита поразила бешеная энергия его слов. – Да ты реально чокнутый.

Он тут же пожалел о сказанном, вспомнив, что на столе разложен достойный арсенал маньяка: скальпель, пушка и перчатка.

Аддер, однако, лишь рассмеялся и подобрел.

– Я не до такой степени мегаломаньячен. Я всего лишь трудяга-хастлер с талантом жулика на доверии и скверным, как у всех тут, детством. У каждого найдется своя страшная история. И я предлагаю тебе работу. Вперед, давай, ты же этого хочешь, сутенеришко голодный. Не беспокойся, не придется тебе просыпаться ночью от чувства, что я рядом стою и слюнками на мачете капаю.

– Ладно, – сказал Лиммит, слыша, как учащенно колотится сердце. Его это немного дезориентировало. – Когда начинать?

– Я тебя завтра свистну. У меня сейчас только одно дело, и с ним я нынче вечером сам управлюсь. Ах да, еще кое-что, прямо сейчас.

Он открыл футляр перчатки и вынул сканер размером с булавку. Положил его на стол так, чтобы крохотный глазок камеры глядел на них обоих. Вытащил из кармана лабораторного халата рулончик банкнот и передал Лиммиту.

– Спасибо, – сказал Аддер, глядя прямо в сканер, – за то, что помог мне обзавестись этой вполне функциональной перчаткой, о которой я всегда мечтал.

Он поднял шпионский приборчик со стола и поднес его к ухмыляющемуся лицу.

– Думал, не так быстро тебя раскушу, да, Мокс? Кусай теперь локти, старый хрыч.

Он швырнул жучок в ящик стола и захлопнул. В комнате зазвонил телефон.

Аддер поднялся и пошел к аппарату. Лиммит остался сидеть в задумчивости.

– Романца? – услышал он голос Аддера. Остального не разобрал. «Я в деле, – подумал Лиммит, – так или иначе».

Спустя несколько минут разговор окончился.

– Эй, – окликнул Лиммит Аддера, когда тот повесил трубку. – Что произошло с той девушкой? Ну, женой Мокса?

Мгновение ему казалось, что Аддер не расслышал вопроса. Тот пустыми глазами смотрел сквозь Лиммита, словно в кресле никого не было. Потом глаза Аддера снова сфокусировались на его лице.

– С ней? – отозвался он. – О, думаю, она умерла.

Через окно доктор Аддер видел, как опускается над Лос-Анджелесом пламенеющее солнце. В кабинете смеркалось. Сидя за столом, Аддер наблюдал, как удлиняются тени мусора на полу, и тер лоб рукой. Несколько секунд назад он зашвырнул через комнату маленькую красную капсулу, которая должна была избавить его от мигрени, остаточного эффекта АДР. Капсула с легким щелчком отскочила от оконного стекла и пропала в остальном мусоре под ногами. «И то гадость, и это не лучше», – мрачно подумал Аддер.

Чтобы заглушить ноющую боль, он снова занялся содержимым конверта, полученного от Романцы. Когда Аддер вышел из АДР-транса, у ворот его уже дожидался фельдъегерь.

Первый документ, датированный днем недельной давности, описывал в деталях легализацию чего-то под названием «Исследовательские лаборатории Аддера»; на втором листе был армейский контракт для этой организации под исследования военного потенциала определенных устаревших или вышедших из употребления устройств ЦРУ. «Старый хрен Романца, – подумал Аддер с некоторым удовлетворением, – заслужил свою конфетку».

Наверняка законники больше и не пискнут. Мокс, конечно, уже пронюхал, что Аддер теперь полноправный хозяин перчатки.

Аддер погладил лежащий на столе чемоданчик, потом открыл и сложил бумаги внутрь. «Теперь она моя, – подумал он, – даже официально. Легальная исследовательская лаборатория – источник новых приключений!»

Позади раздался стон, потом зашаркало мяско. Отходняк у нее, должно быть. Он обернулся. В дверном проеме кладовой появилась юная шлюха: глаза красные, вид как с бодуна.

– Бля-а, – дрожащим голосом выговорила она, – как же мне херово. – Пересекла комнату, тяжело опустилась в одно из кресел перед столом. – Крутое зелье, доктор.

– Ты так думаешь? – уточнил Аддер. – Тебе больше не придется его пробовать.

Ее кожа казалась бледней и обвисала, словно не по мерке тела, маленькие груди обмякли, будто сдулись от возраста. Как если бы у нее внутри что-то сжалось от усталости.

– Ты что-нибудь запомнила?

Она покачала головой:

– Ничего. Вообще ничего.

– Никто никогда ничего не запоминает. Кроме меня.

– Что там было? – спросила она невыразительно, посмотрев ему в лицо. – Что ты нашел?

– Слышала про джанки-боллинг?

Она медленно кивнула. Вся кровь отхлынула с лица.

– Долгая Затея, – прошептала шлюха.

– Именно, – сказал Аддер, выдвинул ящик стола, извлек шприц и маленькую пробирку с бесцветной жидкостью. Выложил на столешницу. – Если хочешь, можем с этим повременить.

– Нет, – помотала она головой. – Вперед. Давай. Оно же не сразу устаканится, правда? – Под ее взглядом Аддер молча проколол иглой мембрану.

– Наверно, должна была я догадаться, что до этого дойдет, – сказала девушка. – Помню, в средних классах нас сюда повезли на… экскурсию. Нет, реально. Хотели припугнуть, чтоб не слезали с пути истинного. Больше так не делают. Это было днем, естественно – на улице только мусорщики всякие крутились. А потом из переулка прямо на нас выбрела девушка, проститутка. Все отскочили, кроме меня. Она упала на колени прямо передо мной. У нее в глазах было что-то странное. Пыталась заговорить, не знаю о чем, может, о мятой бумаге в ее руках. Помню, я подумала, что похоже на грязный букет роз. Потом подбежал мужик с лицом, как у крысы, вот прям как у крысы, и оттащил ее прочь. – Когда Аддер вонзил ей в руку шприц, она отвернулась. – В автобусе, когда мы назад в Ориндж ехали, мне дали успокоительное, хотя мне оно было не нужно.

Аддер сел обратно за стол и бросил на пол пустую пробирку.

– Может, тогда ты и выбрала этот путь, – согласился он.

– Я не боюсь, – сказала она. Действительно, Аддеру показалось, что к ней возвращаются силы, кожа наливается прежней упругостью.

– Не всегда будет так хорошо, – вежливо заметил он. – Понимаешь ли, эта штука действует последовательными циклами. В первый год, во время депрессивных фаз, ты будешь вспоминать все, чего лишилась, и думать о том, чего лишишься вскоре. Я считаю, тебе лучше знать. Так честнее.

– Я не пожалею, – мечтательно пробормотала она. – Ты такой ласковый. Мне никто не говорил, что ты таким бываешь.

– Не думай, что я такой на самом деле. Ты не более чем легкий заказ.

– Может, со мной все теперь поласковей будут, – продолжала она еще тише. – Интересно, станут они мне все на одно лицо или