Возвращение - Елена Езерская

– А если он еще какую пакость сделает?

– Не бойся. Я не позволю ему вредить нам. Или – постой, Забалуев угрожал тебе? Что он сказал?

– Он… – смутилась Татьяна. – Он велел к нему вместо сладкого к чаю прийти.

– Вместо сладкого? – вспылил Андрей. – Что же, он у меня получит, все получит! А ты иди к себе, отдыхай и не думай об этом мерзавце. Я с ним сам разберусь.

Татьяна, кивнув, ушла, а Долгорукий бросился к Забалуеву.

– Ты что себе позволяешь, подлец! – с порога закричал Андрей, врываясь в комнату для гостей.

– Невежливо, ох, как невежливо, Андрей Петрович, – укоряющее произнес Забалуев, приподнимаясь на кровати и упираясь в спинку. Он был в нательном белье и юрко стрелял глазами. – Врываетесь, как будто я ваш крепостной, кричите истошно – дом весь разбудите, сестрицы снова плакать начнут. Опять скажете, что я виноват?

– Слушай, ты, подонок, – Андрей сжал кулаки и приблизился к кровати, на которой возлежал Забалуев, – если еще раз к Татьяне пристанешь…

– А зачем она тебе, князь? Ты же жениться собрался, – нагло сказал Забалуев.

– Ты не за меня думай, ты за себя отвечай!

– Похоже, Андрей Петрович, все эти волнения так вас напрягли, что вы сами думать уже не можете. Кто-то должен вас направлять, да на путь истинный наставлять, раз уж маменька ваша не в здравии.

– И не вы ли этот кто-то?

– Правильно, я. И поэтому слушай меня, дорогой шурин, внимательно. Мне деньги нужны. Твой дружок разлюбезный, Репнин, покоя мне дает, накопал против меня чего-то. И потому мне срочно надо долг один погасить. А так как ты мне к приданому подступиться не даешь, сам подумай, где эти деньги достать. А я пока повременю его сестре все рассказывать.

– Тебе что – мало? – в ужасе посмотрел на него Андрей. – Живешь в нашем доме, сидеть будешь с нами за одним столом. И тебе еще деньги нужны?

– Деньги всегда нужны. А Татьяна… Да у меня таких Татьян будет! Были бы ассигнации…

– Какой же ты негодяй!

– Да кто угодно! Лишь бы с деньгами, – Забалуев насмешливо посмотрел на Андрея и принялся устраиваться на постели поудобнее. – Теперь ты все знаешь, князь. Думай, как беду мою исправить, а я пока послежу, чтобы тайну нашу от невесты твоей поберечь.

Андрей хотел броситься на него, но сдержался и до боли сжав кулаки, выбежал из комнаты. А Забалуев тихонько рассмеялся ему вслед и с головой ушел под теплое пуховое одеяло.

* * *

Утром приехал исправник, и Андрей попросил его немного подождать в гостиной – он хотел сам первым зайти к матушке и узнать, как она чувствует себя.

– Андрюшенька! Мой маленький мальчик! Где ты был так долго, а? – слабым голосом приветствовала его Долгорукая.

– Не хотел тебя прежде тревожить, – мягко сказал Андрей, подходя к ее постели.

– Иди ко мне. Садись, – Долгорукая похлопала ладонью по одеялу. – Опять заигрался с деревенскими мальчишками? Так нельзя, Андрюшенька, они у тебя растаскают всех твоих солдатиков, папа будет ругаться.

– Как вы себя чувствуете, маменька? – Андрей сделал вид, что не заметил этих ее слов.

– Отвратительно! Отвратительно, Андрюшенька! Скажи папеньке, пусть доктор больше не делает уколов. Я уколов боюсь!

– Хорошо, родная, – дрогнувшим голосом пообещал Андрей. – Обещаю, что ничего плохого больше с тобой не случится.

Вернувшись в гостиную, Андрей растерянно развел руками.

– Она по-прежнему думает, что отец жив, и мы еще совсем маленькие. Чего вы надеетесь добиться этим допросом? Вряд ли она поймет и услышит вас.

– И все-таки я должен попытаться, это моя обязанность, – настаивал исправник.

– Хорошо, – кивнул Андрей. – Но сначала я попрошу слуг помочь ей одеться и после приведу матушку сюда.

Исправник кивнул и остался ждать в гостиной, пока Долгорукая в сопровождении Андрея не вышла к нему.

– Итак, – приступил к допросу исправник, когда Андрей усадил мать на диване напротив. – Я бы хотел, княгиня, чтобы вы взглянули вот на этот любопытный документ.

– Что это? – Долгорукая по-детски широко открыла глаза и беспомощно оглянулась на стоявшего за ее спиной Андрея.

– Это показания господина Забалуева, – пояснил исправник, – который свидетельствует против вас и которого вы, в свою очередь, оклеветали.

– Это Сонин эскиз? – Долгорукая взяла лист в руки и пробежала его взглядом. – Ужасно неудачная работа. Стоит ли хранить нелепые заготовки?!

Андрей ей даже и помешать не успел – княгиня ловким движением быстро разорвала листок на мелкие кусочки.

– Вы едва изволили взглянуть, – покачал головой исправник. – Но это была лишь одна из копий. И сдается мне, этим поступком вы только подтвердили правильность выдвинутых в ваш адрес обвинений.

– Она сделала это несознательно, она не понимает своих поступков, – воскликнул Андрей.

– Не знаю, не знаю, – исправник с сомнением посмотрел на княгиню, которая с самым что ни на есть отрешенным видом переводила взгляд с одного на другого. – Послушайте, ваше сиятельство, обвинения против вас ужасны, и вам следует отнестись к этому допросу со всей серьезностью!

– Да, как вы смеете так разговаривать со мной? – нервически задергалась Долгорукая. – Вот вернется мой муж из Москвы – он вам покажет, он вас научит соблюдать правила приличия!

– Ваш муж? – нахмурился исправник. – Вы уверены, что он сейчас в Москве?

– А где же еще ему быть? Гостит у генерал-губернатора, князя Голицына. По делам государственной важности!

– Хорошо, хорошо, – кивнул исправник, с сочувствием посмотрев на Андрея. – А сейчас успокойтесь, может быть, ей надо выпить воды?

– Я распоряжусь, – кивнул Андрей и хотел было отлучиться, но княгиня тут же вцепилась ему в руку и притянула к себе.

– Андрюшенька, ты бы взял меня под локоток и повел в спальню? А? – тонким слезливым голосом попросила она.

– Вот видите, – с грустью сказал Андрей, – я же предупреждал, что все это бесполезно. Она совершенно беспомощна.

– Пожалуй, вы правы, – исправник задумчиво почесал горстью в затылке. – Ладно, я еще раз посоветуюсь с доктором Штерном. А пока оставляю ее здесь под вашу ответственность.

– Можете не сомневаться, – кивнул Андрей, – я буду наблюдать за ней. Это ведь моя сыновняя обязанность.

После ухода исправника Андрей отвел Долгорукую в ее комнату. Она тут же повеселела и кинулась к туалетному столику. Принялась пудриться, пробовать румяна и доставать из коробочек свои украшения, примеряя их одно за другим. Андрей еще сильнее расстроился и вышел из комнаты. Но следом за ним к матери прокралась взволнованная Лиза.

Она почти не спала этой ночью – все смотрела в неверном свете свечи на портрет, найденный в иконке, и не могла дождаться утра, чтобы тут же расспросить мать об этой женщине.