Кречетов, ты – не наследник! Том 3 - Тимофей Тайецкий

выглядело по меньшей мере на шестьдесят, а я вел себя как джентльмен.

— Впечатляющий трюк, — произнес я, сжимая челюсти. — Хотя я видел и более странные вещи. Где девушка? Ее… лицо мне понравилось больше.

«Сиськи, ноги и задница, полный комплект.»

— Ты видел мать сына, вы никогда не встретитесь, — ответила провидица своим древним голосом. — Если ты не покаешься.

А?

— Знаешь, — сказал я, надув щёки, — ты сейчас не совсем убедительна. Я не вижу денег в твоём будущем, пожилая женщина.

— Правда причинит тебе боль, путник, — ответила провидица, раскрыв правую руку и растопырив пальцы. — Это не то, что ты ищешь.

— Ты знаешь меня? В твоих словах мало смысла. У меня уже есть женщина.

Провидица ухаживала за своей левой рукой, сжав её в кулак.

— Она родит королеву, но девочка будет твоей только наполовину. Хочешь знать её имя?

Я облизнул губы.

— Мне не очень нравятся твои слова, женщина, — прохрипел я, и старая провидица захихикала юношеским смехом.

— Богиня ненавидит тебя, потому что ты держишь в кулаке сердце её дочери. Великий рогатый в долгу перед тобой, и тот, у кого нет имени, обратит любовь твоего сердца в прах. Драконья шкура перенесёт тебя через Море Тумана, где рождаются все туманы. Чтобы никогда не возвращаться назад. Если ты найдёшь пиратскую темницу и отправишься за Бледные горы, ты никогда не обретёшь счастья, как и это королевство, но твоя тень никогда не будет забыта.

— А что, если я этого не сделаю? — спросил я, обливаясь потом и чувствуя головокружение.

— Ты умрёшь выставленным на всеобщее обозрение героем, — провидица сделала паузу, на её морщинистом рту появилась мерзкая ухмылка. — Что ты выберешь, укротитель монстров? Трон и бесчестье или шанс погибнуть за великое дело?

Я откашлялся и поморщился, вытирая слёзы с глаз. Воздух в палатке был гнилостным, заставляя меня отступить на шаг.

— Нет такой вещи, как великое дело, ведьма. Будущее — это то, что мы из него делаем сами, — произнёс я.

— Ах, так отвечали все короли, — ответила провидица, разжимая сжатый кулак, в котором блестела чёрная сфера размером с человеческий глаз, словно из обсидиана.

«Скрипнула кровать, иностранка прошептала: „Любовничек“.»

Я развернулся на каблуках и пошёл к выходу, наслушавшись суеверного бреда на всю жизнь.

— У дракона есть имя, — сказала она, когда я уже был на пороге палатки. И с видом одержимости добавила: — Помни, что даже боги ошибаются, Ярослав. Но не сердце, никогда не сердце.

* * *

Мужчина в шляпе моргнул и отскочил от меня, когда я вышел. Солнце ослепило меня. Заметив, что пара средних лет смотрит на меня восхищёнными глазами, я нахмурился.

Я повернул голову в одну сторону, но ничего не увидел. Поэтому я обернулся и заметил, что Велес двумя пальцами оттягивает себе левое веко. А затем отрывает его, держа поводья лошади в другой руке. Маленькое тело Филимона лежало на седле без сознания.

«Боже мой», — ошеломлённо подумал я и поспешил туда, забыв о странном провидце.

— Какого чёрта ты здесь делаешь? — рявкнул я на труп. Велес хрюкнул, один его глаз был странным, другой — молочным, без века, кровь текла по лицу.

— Мне было скучно! — огрызнулся Велес. — Прошло несколько часов!

— Хорошо… хорошо, — ответил я, оглядываясь вокруг с натянутой ободряющей улыбкой. Собралась толпа, чтобы поглазеть на похожего на труп незнакомца. — Но у тебя такое состояние кожи, — сказал я так громко, как только мог, как бы напоминая ему. — Ты не должен ходить при свете!

— Хм? Что это за бред? — заспорил Велес, но я подтолкнул его к зданию «Гильдии», забрав у него поводья.

— Он мёртв? — спросил я, немного обеспокоенно взглянув на лежащего без сознания Филимона.

— Нет, со стариком всё в порядке.

— Что ты с ним сделал?

— Он просто насмолился, — ответил Велес, а затем, подумав об этом, рассмеялся. — Ха-ха… ха-ха… хахаха!

«О, чёрт возьми», — подумал я, закатывая глаза, пока мы спешили по оживлённой улице.

— Подожди, — сказал я, останавливаясь прямо перед входом, и дрожь пробежала у меня по спине. Раб ждал меня наверху лестницы с терпеливым выражением. Глаза раба выглядели обеспокоенными.

Меня тоже терзало смутное беспокойство. Если Велес и Филимон здесь, то где тогда дракончик? Я знаю, что он любит компанию и ни за что не останется один.

— Где, чёрт возьми, Сухарь? — спросил я.

Откуда-то дальше по улице донёсся вопль. Женщина, испустившая его, перепугалась до смерти.

«Вот дерьмо».

«Чёрт возьми, нет».

«ЧЁРТ!»

«Может быть, это нападение животного?» — С надеждой подумал я, стараясь не реагировать слишком остро. Бешеный бог или кровожадный верблюд?

— МОНСТР! — кто-то истерически завопил, опровергая эту теорию.

— БОГИ ПОМОГИТЕ НАМ! — закричал другой, гораздо более набожный гражданин.

— НЕ ДАЙ ЕЙ СЪЕСТЬ РЕБЁНКА! — проревел третий с отчаянием в голосе.