Депутат за семь миллионов - Кирилл Казанцев

– Что такое? – спросил Ларин с издевкой. – Вновь будешь мне французской кухней голову дурить? Нет уж, изволь, я этого уже накушался.

– Предложение у меня к тебе есть. Деловое, – лицо Медниковой стало серьезным.

– Вот это уже другой коленкор, – приободрился Ларин. – Итак, я весь внимание.

Секретарша Стариканова пригубила шампанского и, промокнув губы белоснежной салфеткой, подалась вперед.

– Можешь спорить со мной, не соглашаться, но факт остается фактом – ты новичок на рынке продаж депутатских мандатов. А следовательно, еще не успел обзавестись постоянными клиентами-покупателями, не наладил связей с людьми, которые хотят провести своих холуев в Госдуму, – рассуждала женщина. – Я понимаю, что со временем ты их обязательно отыщешь. Но вот загвоздка. Времени-то у тебя нет, ведь до выборов совсем ничего осталось. А как я знаю, Нил Константинович поставил перед тобой четкую задачу – продать ровно двадцать мандатов. Правильно?

– От тебя ничего не скроешь, – Андрей уже подозревал, куда клонит Катя.

– И вот ты не закрываешь эту цифру. Вместо двадцати успеваешь найти только десятерых, и то это в лучшем случае. После чего Стариканов увольняет тебя к чертовой матери как не оправдавшего его доверие. Да к тому же и требует выплатить недополученные деньги. Как тебе такая перспектива? – ухмыльнулась Медникова.

– Откуда такая уверенность, что именно так и произойдет? – прищурился Ларин.

– Да потому что, кроме Мясниковича, из этой тусовки ты никого не знаешь, – проявила свою осведомленность женщина. – Но он свой заказ уже сделал. И больше с него ты ничего не поимеешь. А чтобы выполнить требование Нила Константиновича, тебе нужно получить еще несколько таких заказов. Знаешь кого-нибудь, кто готов их тебе дать?

Вопрос был риторическим. Ведь на данный момент Андрей действительно являлся в этом «бизнесе» этаким начинающим предпринимателем, не успевшим обзавестись собственной клиентской базой. А свой единственный козырь в лице владельца холдинга «Фарма+М» он уже использовал. И теперь ему кровь из носа нужно было найти других олигархов, желающих усадить в депутатские кресла своих протеже. Но выхода на них у Ларина не было.

– Это все лирика, – с напускной невозмутимостью парировал Андрей. – А где же само деловое предложение?

– Значит, я попала в самую точку, – хмыкнула Медникова и пристально посмотрела в глаза Ларину. – А предложение мое таково. Я свожу тебя с соискателями депутатских мандатов, предупреждая их перед этим, что ты не какой-нибудь проходимец, а надежный партнер, с которым можно иметь дело. На этом мое участие заканчивается. Твоя же часть работы – провести с ними переговоры, утрясти все нюансы, ну и, разумеется, выбить из них как можно больше баблоса. После чего положенную часть денег отдаем Нилу Константиновичу. А все, что тебе удалось накрутить свыше этой суммы, делим пополам, как равноправные партнеры.

Андрей почесал висок.

– Можно несколько вопросов?

– Валяй, – откинувшись на спинку стула, бросила Катя.

– Как ты выйдешь на этих самых соискателей? И почему они должны… – и тут у Ларина в кармане зазуммерил мобильник – он торопливо достал смартфон, глянул на экран и с озадаченным видом закусил губу. – Я сейчас вернусь, – пообещал он, вставая из-за столика.

– Что-то серьезное? – напряглась Медникова.

– Да так… – ответил Андрей неопределенно.

Через несколько минут агент тайной организации по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти уже сидел в салоне авто, припаркованного под окнами ресторана «Парижель». Тихо гудел кулером пригревшийся на панели приборов нетбук. Пока Андрей мог только гадать, что заставило его напарницу Машу прислать SMS-сообщение, а точнее, письмо на один из его электронных ящиков, переадресованное ему на телефон, со странными словами: «Срочно свяжись со мной по Скайпу». Ведь раньше подобным образом они не общались, а ограничивались текстовыми сообщениями в закрытых чатах, в «Твиттере», чтобы никто не мог увидеть их лиц или услышать голосов. Так того требовали правила конспирации.

А потому прежде, чем открыть канал связи в Скайп, Ларин отключил видеоизображение и подгрузил полезную утилитку, меняющую тембр голоса. И лишь после этого дал компьютеру «добро» на прямое соединение. На экране выскочило черное окошко. Раздались длинные гудки, перемежающиеся с потрескиванием. И, наконец, из динамиков раздался голос Маши, искаженный специальной программой, отчего казалось – говорит не человек, а робот:

– Извини, что так вышло. Но меня похитили…

Глава 8

Есть такая московская легенда. Будто бы в Кремле в кабинете у Сталина по ночам неизменно горел свет. Это для того, чтобы народ считал, будто вождь не спит, даже кромешной ночью работает, думает над тем, как сделать, чтобы людям лучше жилось. Ну, а сам Иосиф Виссарионович в это время преспокойно отдыхал или пьянствовал с соратниками по партийному руководству страной.

Именно потому москвичи и гости столицы в наши дни с сомнением качают головами, когда видят по ночам несколько светящихся окон в здании на Охотном Ряду, где, как известно, расположена Государственная дума. Как-то не верится им, что народные избранники по партийным спискам, которые-то и на заседания далеко не всегда ходят, по ночам работают на благо народа. Мол, иллюзия это, да и только. Просто народное добро депутаты не экономят, свет на ночь не выключают.

Однако такое явление с «бессонным окном» не всегда мираж. Случается депутатам и ночью поработать. Правда, народное благо здесь ни при чем, о своем пекутся.

В окне на третьем этаже величественного здания приглушенно горел свет. Не верхний, а лишь настольная лампа, прикрытая зеленым стеклянным абажуром.

Кабинет принадлежал одному из светлых умов якобы оппозиционной партии, широко представленной в Госдуме, – Сергею Семеновичу Волошину, а вот в гостях у него допоздна засиделся Артур Федорович. Любители корпоративного отдыха в Альпах на этот раз в настольный теннис на деньги не играли. Хотя стол для пинг-понга в просторном кабинете имелся. Только что они просмотрели очень интересное видео на компьютере и теперь глядели на лежащую между ними флешку.

– И как тебе? – поинтересовался Артур Федорович.

– Внушает, – вынужден был признать Сергей Семенович. – Убийственная бомба.

– А не перегнем ли мы палку, если…

– Ты лучше вспомни, каких бабок она нам стоила. Предлагаешь на тормозах спустить? Тогда зачем мы вообще все это затевали? Теперь клиенты к нам потоком пойдут, не будем успевать деньги от них брать.

– Кстати, – напомнил Артур Федорович. – Ты мне штуку «евриков» проспорил. Мы же, как ты помнишь, тогда на курорте в заклад пошли, ты говорил, что наш агент ничего толкового не доставит, а будет только деньги из нас тянуть. По-моему, вышел толк.

– Помню спор, но налички при себе нет. Только пластиковая карточка.

– Я и не тороплю. Значит, даем добро?

– Даем. Конец скоро Стариканову со всей его политтехнологической командой. Мы ему резко ценник урежем.

Мужчины крепко пожали руки, протянув их над столом. Сергей Семенович Волошин набрал на мобильнике SMS и стал ждать.

– Все, ушла, родимая. Дело сделано. По такому случаю не грех будет и вискаря выпить.

Он открыл бар с зеркальной стенкой, привычно откупорил бутылку, плеснул в стаканы.

– Ну, за удачу!

* * *

В последнее время Андрея Ларина стала преследовать бессонница. Хотя, казалось бы, и возвращался каждый день домой за полночь, уставший и вымотанный. Еле ноги держали. Но только стоило ему лечь на кровать и прикрыть глаза, как его тут же начинал терзать внутренний голос:

«Отдохнуть решил? А как же Маша? В отличие от тебя, она сейчас не в теплой постели лежит, а на какой-нибудь циновке. И то в лучшем случае. Скорее на бетонном полу или вообще на голой земле. А ты, такой негодяй, дрыхнуть вздумал. Так что на твоем месте я бы не разлеживался, а подумал бы, как из плена ее вызволить».

Но тут же подключался и рассудок, подсказывал, что, раз Дугин обещал вызволить Машу, значит, его люди с заданием справятся. А самому Ларину сейчас нельзя высовываться. Однако следом за рассудком подключались амбиции, озвученные внутренним голосом.

Поспорить с внутренним голосом было сложно. Но что мог поделать Ларин? Да ничего. Вот и мучался от бессилия, ворочался целую ночь в постели, а когда было уже невмоготу – вставал и бродил как лунатик по квартире. Уснуть удавалось лишь под утро. И то ненадолго – звонил будильник.

За окном стояла непроглядная темень. Словно черная дыра она засосала в себя и звезды, и луну, и дома с людьми. Ничего не оставила. Поглотила всех и вся.

Зевнув в ладонь, полусонный Андрей отвернулся от окна и зашаркал тапочками по паркету. Не шел, а скорее скользил по нему. Ларин уже наперед знал, куда пойдет и что сделает, так как каждую ночь он по нескольку раз проделывал один и тот же маршрут: из спальни в коридор, оттуда на кухню, заваривал кофе, после чего направлялся в рабочий кабинет, включал компьютер, листал ленту новостей на одном из популярных информационных ресурсов. Причем читал все рубрики подряд: и спортивные, и культурные, и политические, и экономические. Не потому что всем этим интересовался – просто таким образом он абстрагировался от действительности, переключал свое внимание, чтобы не думать о Маше. Ведь помочь ей все равно ничем не мог, а поспать хотя бы часик-другой было необходимо. И вот когда текст перед глазами начинал плыть, Андрей, сам того не замечая, уходил вместе с компьютером в «спящий режим», отрубался прямо в офисном кресле.