Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внизу под мельницей, огибая холм, текла река. Перед тем как сделать вокруг холма петлю, река, словно собирая силы и переводя дух, долго крутилась в большом омуте, свивала в жгут свои текучие прозрачные пряди. За ледяную ключевую воду и глубину непомерную омут прозвали Бесовым.
- Раз мельница Спирьки-Чёрта, значит, она Чёртова, - шутили крестьяне, - а раз так, то и омут Бесов...
Над омутом, у подножия холма, кусты и травы стояли яркие, зелёные, словно никакой засухи нет и не было. А почти рядом, наверху, коробилось, трескалось от непосильной жары поле и темнели, умирали, сгорали, как тоненькие свечки, стебельки ржи.
Надела земельного у Игната не было. Истосковавшись по работе, солдат всё время проводил на полосках деда Данилки и бабки Ульяны. Рыхлил землю, твёрдую, спёкшуюся в камень. Воду пытался носить с реки. Но что три дюжины вёдер могут поделать с палящим зноем, с жарой-убийцей?
- На мельнице галки так хозяевами и останутся, видно, - тяжко вздохнул дед Данилка. - Нам-то в этом году молоть нечего будет...
Игнат долго ходил вокруг мельницы. Остановился, подпрыгнул, повисел на крыле, которое накренилось ниже других.
- Что, Игнатка, задумал-замыслил? - спросил дед Данилка.
Он, положив руки на посох, сидел в тени мельчицы рядом с бобылём Савой. Тут же растянулся на земле Дурында, ни на шаг не отходящий от солдата.
Игнат отошёл от мельницы, уселся возле деда. Длинный нескладный Савушка только что вернулся с болота и принёс большую корзину грибов.
- Спасибо тебе, служба, - в который уж раз благодарил он Игната, теперь мужики по любой трясине ходят, что по лугу. Ух и места я в болоте отыскал - заповедные, право слово! Среди топи - остров. И луг там есть, и лес, и родники звенят, воркуют, как птицы. Трава на том лугу по пояс, ей-богу... Мягкая, ну прямо шерсть ягнячья. А грибов - не счесть. Как листьев, опавших осенью. И таких островов не один, не два...
И Савушка снова и снова показывал Игнату и деду Данилке свой нынешний грибной улов.
- Вот, глядите, каков барин! - крутил бобыль своих задубелых длинных пальцах толстячка-боровичка. - Ему знойко, он весь мокрый, а дух какой нутром земным тянет!
- А я уже забыл, какие они, грибы-то... Где им здесь расти, в таком пекле? - И дед Данилка нежно снял с тёмной шляпки гриба тонкий зелёный листочек.
Игнат взял листок из пальцев деда, понюхал его.
- Колосница болотная, - сказал он. - Горья трава, да раны заживляет хорошо. Приложишь - и затянется. Меня не один раз выручала матушкина наука травяная.
- Там на болоте чудес много, - радостно продолжал Савушка. - Я шалашик построил, ночую там.
- Чего ж ты, Игнат, на мельницу скакать начал? - спросил дед Данилка. - Задумал что или с какой радости?
- Наш командир говаривал: пускай ум наперёд в разведку, а без него как в потёмках, - сказал Игнат. - Мельница ведь ещё работать может.
- Да какая уж работа! - махнул рукой Савушка. - В неделю-то всего разок жернова и похрустят. Вон, гляди, поп Парамон едет, ему мешка два смолоть нужно. И снова хоть спи, хоть так сиди. Под вечер ветер набегает самая бы работа, эх, да нет её...
- Я в делах-то мужицких поотстал малость, - сказал Игнат, а мохнатые брови его грустно опустились почти на самые глаза. - Ежели нынче воду дать земле, рожь ещё может встать?
- Да где ж её, воду-кормилицу, взять? - удивился дед Данилка.
- Не о том речь, где взять, - озабоченно произнёс Игнат, - а спасёт ли вода хлеб?
- Кое-что авось и выручит, - проговорил задумчиво Савушка. - Всё лучше, чем ничего.
- Хуже не будет, - молвил дед Данилка. - Хоть и поздно, да дождик немного дело бы поправил...
- Что ж мельница зря пропадает? - В глазах Игната зажглись задорные огоньки. - Машет крылами, да без толку! Её так приспособить надобно, чтоб воду из речки гнала!
Дурында повернулся на бок, лицом к Игнату, удивлённо на него уставился.
- Как это... мельница... с речки? - не понял Дурында.
- Начну мастерить, тогда сразу разберётесь! - Игнат встал, потянулся. - Сейчас крылья жернова вертят, а будут воду таскать - и вся недолга. Только вот канавы рыть надобно, чтобы русло воде дать.
- Ох, мудрено! - Савушка ещё раз полюбовался на свои грибы и закрыл их лопухом. Тоже встал, взглянул на дорогу: - Отец Парамон опять сам зерно порешил на мельницу свезти... Никому не верит. Всё боится - обманут, объегорят!
Дед Данилка, положив подбородок на ручку посоха, всё ещё обдумывал слова солдата.
- Слушай, Игнат, а ведь мельница-то Спирьки-Чёрта, - произнёс дед. Он тебе не даст с ней мудровать.
- Солдаты чертей разве боятся? - усмехнулся Игнат. - Найду и на Спирьку управу. Он слова мне худого не молвит. Пошипит, как змей подколодный, да и замолкнет.
... Поп Парамон держал вожжи в одном кулаке. Лошадь лениво пылила по нагретой солнцем дороге. Парамон, пригревшись, клевал носом - видно, князь Стоеросов, как обычно, не дал ему ночью спать. Лошадь сама остановилась возле мельницы. Парамон раскрыл глаза, огляделся, перекрестился и крикнул:
- Возьми-ка, Дурында, поднеси мешки!
Как и предсказывал Савушка, поп привёз два мешка с зерном.
Завидя Игната, поп Парамон ощерил в улыбке свой чёрный зуб:
- День добрый, Игнатик! Что поделываешь? Мучица в твоей избе появилась уже?
- Нет у меня муки, - сказал Игнат. - А я тут деду Даниле помогаю пропадает землица-то.
- Всё горит, всё сохнет, - вздохнул поп и потёр лёгкие свои ладошки одна о другую. - Всё беды за грехи наши... Эй, Савка! Смели, когда ветер будет, муку, а я за ней Аринку пришлю!
Савушка с усмешкой взглянул на попа:
- Не могу я молоть муку.
Поп глаза вытаращил:
- Да что ты, Савка, сдурел?
- Нет, не сможет он, - подтвердил дед Данилка, - верно сказал.
- Смелешь ты мне муку или нет? - закричал Парамон Савушке. - Я брату скажу, он тебя в бараний рог свернёт! Я такую молитву сотворю, что налетит ураган, снесёт эту мельницу, щепку на щепке не оставит!
- Эх, Парамон, Парамон! - засмеялся Игнат. - Ты молись, чтобы бог превратил твоё зерно в муку, - это же легче!
- Тьфу, нечистая сила! - плюнул в сторону Игната рассвирепевший Парамон. Он от гнева стал красным как варёный рак. - Отчего не хочешь муку мою молоть?
- Савелий истину говорит: не может он твою муку молоть, - сказал Игнат. - Ведь не муку, Парамон, мелют, а зерно!
Парамон подумал-подумал и рассмеялся:
- И то верно! Ох, хитры вы, мужики! Ну да ладно: не всё вы, и я над вами посмеюсь, придёт время... Чего понапрасну на поле сидите? Шли бы в храм, мы бы все вместе вознесли молитву, чтобы дождь на землю пал!
- В эту пору дождя ждать - всё равно что от жука мёду, от рыбы песни, - сказал Игнат.
- Ты, Игнатик, шутки шути, а людей не мути, - серьёзно произнёс поп и погрозил Игнату пальцем. - В церковь надо ходить чаще, смиреннее станешь!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала - Петр Румянцев-Задунайский - Биографии и Мемуары
- Воспоминания солдата - Гейнц Гудериан - Биографии и Мемуары
- Десять десятилетий - Борис Ефимов - Биографии и Мемуары
- Очерки Русско-японской войны, 1904 г. Записки: Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г. - Петр Николаевич Врангель - Биографии и Мемуары
- На войне и в плену. Воспоминания немецкого солдата. 1937—1950 - Ханс Беккер - Биографии и Мемуары
- Петр Великий - Мэтью Андерсон - Биографии и Мемуары
- Альфред Великий, глашатай правды, создатель Англии. 848-899 гг. - Беатрис Аделейд Ли - Биографии и Мемуары / История
- Великий Макиавелли. Темный гений власти. «Цель оправдывает средства»? - Борис Тененбаум - Биографии и Мемуары
- Приключения парня из белорусской деревни, который стал ученым - Валерий Левшенко - Биографии и Мемуары
- А мы служили на крейсерах - Борис Васильев - Биографии и Мемуары