Сказ про Игната-Хитрого Солдата - Борис Привалов

- Ну, буйная головушка? Ну, Игнатик? - Поп Парамон улыбался во весь рот. - Посмотрел в реестр - легче стало?

- Может, и легче, - ответил Игнат.

- А мне тяжело... - вздохнул поп. - Фляга-то Дурынды с дырой, что ли? Ни капли в ней не осталось...

- У меня на такой случай всегда есть с собой, - сказал Игнат, вынимая из-под кафтана большую солдатскую флягу. - Бабка Ульяна варила, говорила, медовуха тут с баюн-травой замешана. Сны добрые от баюн-травы снятся.

- Ну разве только попробовать, - схватился обеими руками за флягу Парамон. - Как думаешь, Спирька? Попробуем?

- Отчего же, ежели солдатику не жалко, - согласился Спирька.

- Пейте, пейте, только мне оставьте, - предупредил Игнат.

Поп так присосался к фляге, что чуть не задохнулся:

- Ох, ох, хорошо зелье!.. Ещё... один глоточек...

Но Спирька вырвал флягу у брата, отхлебнул сам, помедлил, вздохнул и протянул Игнату.

- Да ладно уж! - махнул рукой Игнат. - Мне бабка Ульяна сколько хочешь наварит. Пейте сами вдосталь.

... Когда фляга опустела, Парамон уже едва держался на ногах. Игнат с трудом погрузил его отяжелевшее тело в возок.

Спирька пошатывался, но ходить ещё мог. Змеиные глаза его горели неукротимой злобой.

- Правильно, солдатик, понял! - сипел он. - С нами мирно надо... по-свойски... ты нам угодил, мы тебе... ты же не мужик...

- А Якова в реке бросаете? - спросил Игнат, когда Спирька взял вожжи.

- Обождите! - пробасил Дурында из реки. - Я тотчас...

- Лови, лови! - махнул рукой Спирька. - Не ровён час, князю-батюшке занедужится, а пьявки в хоромах все старые, квёлые. К ночи чтоб по всем кувшинам свежие были! Сам проверю!

Возок поехал в гору.

Дурында выскочил из воды. Он дрожал, зуб на зуб у него не попадал.

- Вот, Яков, какие дела! - развёл руками Игнат. - Дружки-то бросили тебя пьявкам на съедение!

- Ни-ни-чего, - быстро одеваясь, проговорил Дурында. - Когда Спирид-д-дон выпьет, он всегда такой... А так он ничего... ничего...

И Дурында бросился следом за возком.

Игнат усмехнулся, глядя ему вслед, покрутил ус и тоже зашагал вверх...

... Избушка была наполнена запахами сушёных трав. Дед Данилка и бабка Ульяна сидели на лавке, разбирали какие-то корешки.

- Что, Игнатушка? - нетерпеливо спросила Ульяна. - Выпили они? Всё до капли?

- Так ведь задаром! - улыбнулся Игнат. - Разве поп от такого откажется! Теперь дело за нами... Где Стёпка? Где Демид с Василием?..

7. Житие земное и небесное

Хитрость да умение всегда найдут применение.

Старинная поговорка

Спирька привёз вконец захмелевшего Парамона к поповскому, притулившемуся к церкви дому и свалил брата с возка прямо попадье на руки.

Попадья - маленькая, юркая женщина с головлй-луковицей, несмотря на жару повязанной неолькими платками, - легко удержала Парамона на ногах. Но идти прямо поп не мог - его заносило и кособочило, он порывался встать на четвереньки, щурился, что-то бормотал, громко и весело икал.

- Ари-ина! - низким, трубным голосом позвала попадья.

Из поповского дома выскочила маленькая босая девчонка. Сзади, из-под повязанного по-взрослому платка, задорным крючком торчала косичка.

Арина без слов поняла хозяйку, бросилась к еле стоящему на ногах попу, ухватила его за руку, подпёрла плечом.

Так, вдвоём с попадьей, они повели Парамона в дом.

Спирька не слезал с возка. Он поводил по сторонам затуманенными очами, слегка покачивался, словно его шатало ветерком. Казалось, что Спирьке удаётся усидеть на своём месте только потому, что он держится за вожжи.

- Но-но, к дому, - тронул лошадей Чёрт и уехал восвояси.

... Попадья с Аринкой проволокли попа через горницу, втащили его в опочивальню и уложили на перину.

Обычно в таких случаях поп засыпал сразу же. Но нынче он никак не мог угомониться. Ему мерещились какие-то чудища, он то бормотал несвязные фразы, то порывался куда-то бежать.

Аринка со страхом смотрела на своего хозяина.

- Не иначе, опоили Парамошу, - вздохнула попадья. - Всё Спирька, окаянная голова... Сгубить Парамошу хочет, хрипатый... Беги, Арина, за бабкой Ульяной. Пусть травами отпоит батюшку, навар сделает.

Когда Аринка привела бабку Ульяну, на село уже спустились лёгкие, как дымка, сумерки.

Сверкал в небе только церковный крест, освещённый уже скрывшимся за горизонтом солнцем.

Попадья обрадовалась, метнулась к бабке, ухватила её цепко за рукав, потянула за собой через весь дом.

Бабка Ульяна, едва поспевая за шустрой попадьей, застучала по половицам клюкой.

Перепил мой-то, перепил, - гудела попадья. - А всё Спирька... Сам двужильный, его никакое зелье не берёт... Темнеет уже, как бы князь-батюшка Парамошу не кликнул к себе... Беды тогда не миновать! Сделай милость, Ульяна, отпои Парамошу поскорее!

- Не впервой, чай, не впервой, - бормотала бабка Ульяна, оглядывая нагромождение перин и пуховиков, среди которых затерялся щуплый поп. Отгоним хворобу, отгоним. Вот тебе травка черевика сушёная, кинь её в горшок, пусть варится на малом огне.

- Ари-и-ина! - загудела попадья. - Слышь, что Ульяна сказала?

Девчонка выхватила травку из бабкиных пальцев, шлёпая босыми ногами по половицам, помчалась на кухню, к печке.

В доме стало совсем темно, пришлось попадье кликнуть Арину, чтобы та лучину зажгла.

Запахло чем-то пряным и смолистым.

- Лесная травка черевика дух даёт, - сказала бабка Ульяна. - Как первая звезда с неба упадёт, так и снимать надобно горшок с печи.

- Ари-и-ина! - приказала попадья. - Поди на крыльцо, гляди на небеса. Звёзды там проклюнулись?

Девочка выскочила на крыльцо, оставила дверь распахнутой.

Лучина в светце даже не дрогнула - так тихо было на улице.

- Есть звёздочки, - послышался тоненький голосок Аринки. - Много.

- Смотри лучше, - прогудела попадья, - как только увидишь звезду падучую, снимай горшок с травой.

Вечер уже почти погасил зарю, когда скатилась с неба первая звезда.

- Упала, упал-а-а!.. Ой-ой, кто это? - вдруг завизжала Аринка.

- Почудилось тебе что? - встала от стола попадья да застыла с разинутым ртом.

Аринка - с крыльца по стенке, по стенке - спряталась в самый тёмный угол горницы.

А на крыльце появилась маленькая белая фигура. Над головой её светился, переливался рой звёзд. На белом, как мука, лице были видны только огромные тёмные глаза.

- Что... кто... чего... - растерянно-испуганным, дрожащим басом забормотала попадья. - Кто это ты?

Маленькая фигурка в белом оказалась обладателем неземного голоса могучего, гремящего, от которого стены поповского дома задрожали.

- Я пришёл, чтобы взять на небо Парамона! - прогремел голос.

- Господи! - опускаясь на скамью, вздохнула попадья. - Допросился, Парамоша...

- Я жду, Парамон! - вновь зазвучал трубный глас.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});