Кавказский транзит - Евгений Иванов

— Малыш, столько, сколько стою я, ты не зарабатываешь.

— Я старший лейтенант КГБ, — гордо попытался возразить Павленко.

— В том — то и дело, что всего лишь старший лейтенант, — усмехнулась она, развернувшись к нему все телом, добавила, — Я обслуживаю мужчин более высокого ранга.

После этих слов, Павленко почувствовал себя так, как будто на него вылили ушат холодной воды. Он молча налил себе водки в винный бокал и залпом выпил. Женщина улыбнулась, обнажив идеально ровные белые зубы. Это реакция ее явно забавляла. Она вытащила из сумочки аккуратный листок бумаги с номером телефона и протянула его Станиславу. Тот удивленно посмотрел на него, но в руки не взял. Тогда женщина, вновь склонившись ближе к нему, пояснила:

— Учитывая, что ты друг Жени, я найду для тебя подружку, которая будет соответствовать твоему званию. Звони.

Она сунула листок Станиславу в нагрудный карман рубашки и вновь вернулась к ужину.

В этот вечер Павленко впервые вернулся домой невменяемым. На утро жена ничего ему не высказывала, но с этого момента между ними произошло заметное отчуждение. Через несколько дней он все же решился позвонить Валерии, но не для того, чтобы она подобрала ему проститутку, а для того, чтобы извиниться и увидеть ее еще раз. Однако, женщина восприняла его звонок совершенно обыденно. После того, как он представился, она не стала его выслушивать, а грубо перебила, спросив:

— Записать есть на чем?

— Да, — удивленно ответил Станислав, взяв руки авторучку.

— Тогда записывай. Зовут Алина, — женщина продиктовала адрес и телефон, а затем добавила, — Она будет жать тебя с 19 до 20 часов. Платить ничего не надо, считай, что это презент фирмы. Возьми только что-нибудь с собой выпить и закусить, чтобы ни сидеть оставшееся время истуканами. Я думаю, девочка тебе понравится.

Не дожидаясь реакции Станислава, она отключила телефон. Он же, в свою очередь, продолжал сидеть за столом и не моргающим взглядом смотреть на телефонную трубку, издававшую короткие гудки.

Ранее Павленко никогда не изменял жене, но сейчас он был одержим желанием познать женщину, похожую на Валерию. Он наивно полагал, что та может познакомить его с девушкой обязательно похожей на себя. Поэтому, вопреки своей воле, он набрал номер телефона, который только что продиктовала ему Валерия.

Павленко шел на встречу с Алиной, в подавленном состоянии. Впервые он испытывал чувство вины перед женой, корил себя за этот злополучный телефонный звонок, но, тем не менее, продолжал идти, по пути заскочив в магазин купить коньяк и конфеты. Он быстро нашел указанный адрес и, стоя перед дверью, долго колебался звонить или вернуться домой. Но чувство непознанного оказалось сильнее простых жизненных ценностей. После второго звонка, дверь открыла молоденькая девушка в коротком розовом платье и босоножках на высоком каблуке, выгодно подчеркивающих ее стройные ноги. У нее были белокурые кудрявые волосы, карие огромные глаза и вздернутый носик. Она явно уступала по красоте Валерии, но была значительно ее моложе и непосредственнее, что придавало ей свою прелесть. Она с интересом взглянула на гостя и молча, пропустила его в квартиру.

С этого дня Павленко стал чаще обычного не ночевать дома. Жена постоянно упрекала его, что от него пахнет женскими духами, но Станислав придумывал все новые и новые оправдания, которые порой шли вразрез со здравым смыслом. Такая двойная жизнь, возможно, продолжалась бы и далее, но в один из дней, войдя утром в туалет, он ощутил неописуемую боль, о которой ранее только слышал, но никогда не испытывал. Первым делом, он бросился искать выходы на любого врача, который бы смог ему нелегально помочь и такой нашелся очень быстро. Однако, семейные отношения и без того изрядно пошатнувшиеся, это не спасло. Через пару дней признаки этой болезни проявились и у жены. После этого, оставаться в семье он уже не мог, переезжать к Алине, тоже не входило в его планы. Поэтому он переехал на постой в частный сектор к одной старушке, проживавшей недалеко от погранотряда. Жена настаивала на разводе, но он отказывался не столько оттого, что хотел сохранить семью, сколько оттого, что недавно был представлен к присвоению очередного воинского звания «капитан». В середине 1990-го года подобный скандал грозил ему неминуемым возвращением представления и взысканием по партийной линии. Поэтому сколько мог, столько он скрывал этот факт, пока жена самостоятельно не пришла к замполиту части с жалобой, что супруг не дает денег на нужды сына. Командир части и замполит долго общались по этому поводу с молодым офицером. Вариант возвращения «в семью» Павленко отверг сразу, так как жена не собиралась его простить. Принимать меры воспитательного характера с полной оглаской, влекло для командования нежелательные последствия. Павленко был не просто офицер, а офицер оперативного розыска. Элита погранвойск. Поэтому связь с проституткой грозила ему снятием с должности и исключением из партии. Командованию тоже не простили бы данный случай и наказали бы всех за недостаточную воспитательную работу. Поэтому было принято самое оптимальное в подобных случаях решение — перевод к новому месту службы в пределах части. Учитывая, что бердянское отделение погранконтроля структурно входило в состав отряда, то на перевод офицера достаточно было решение командира. Так, к тому времени капитан Павленко оказался в Бердянске.

Он подлил себе еще виски. По-прежнему проживая один, он вернулся к старому месту службы в надежде, что сможет вернуть семью и жить дальше, как нормальный человек. Но оказалось, что его длительное пребывание в Киеве не прошло бесследно. Его жена уже проживала гражданским браком с другим мужчиной, а Станиславу, ничего не оставалось, как вновь снимать комнату у одинокой старушки в частном секторе.

Павленко сделал большой глоток, скривился и, поставив стакан на табурет, вытянулся на диване. Он вспомнил тот злополучный день, когда познакомился с капитаном теплохода «Беркен» Челиком Акбулутом.

Стоял теплый июньский вечер. Пользуясь отсутствием семьи, Павленко часто тогда пропадал в порту, контролируя досмотр судов пограничниками и проверку документов у моряков. Обычно те возвращались на борт с пустыми руками. Иногда проносили с собой напитки или продукты питания. При входе в порт они показывали содержимое своих пакетов, получали свой паспорт моряка и дальше следовали на борт. Это была обыденная процедура, повторяющаяся изо дня в день. Однако, в этот вечер внимание пограничников привлекли двое матросов с теплохода «Беркен». При входе на КПП они пытались казаться необычно веселыми, шутили и непринужденно смеялись. Но их глаза не соответствовали поведению. Глаза были настороженными и неестественно бегающими. Каждый из моряков держал в руках непрозрачный пластиковый пакет. Павленко взглянул поочередно на каждого из них и на английском языке потребовал:

— Содержимое пакетов выложите на стол.

— Офицер, у нас нет ничего запрещенного, — ответил один из них, продолжая улыбаться.

— Я еще раз повторяю, содержимое пакетов выложите на стол. — более настойчивым тоном произнес Павленко.

Переглянувшись между собой, один из моряков поставил на стол термос, а второй открытую коробку из-под стирального порошка.

— Что здесь? — указал на термос Павленко.

— Обычная вода? — стараясь казаться невозмутимым, ответил первый.

Павленко глядя на моряка медленно налил воду из термоса в стакан. Затем понюхал ее. Вода ничем не пахла, но была бледно серого цвета с плавающими частицами грязи и водорослей.

— Что здесь? — обратился он ко второму моряку, указывая на коробку.

— Обычная земля, — в тон своему напарнику, ответил моряк.

Павленко заглянул внутрь. Там действительно была земля. Из курса «Подрывной деятельности спецслужб иностранных государств» высшей школы КГБ он хорошо усвоил, что по составу воды и земли, взятых в том или ином месте всегда можно установить характер производства любого предприятия, расположенного на той территории, либо наличия на объекте радиоактивных веществ. Это он знал в теории, но на практике столкнулся впервые. Павленко вытащил из стола дозиметр и поднес его к земле, прибор сразу же показал повышенный радиационный фон.

— Товарищ капитан, — обратился к нему прапорщик из состава наряда, — может быть, есть смысл пригласить радиологов порта, чтобы те сделали более углубленный анализ?

— Может быть, и есть, — ответил Павленко и вновь обратился к морякам, — С какой целью вы пытались пронести это на судно?

— Мы ничего не сделали противозаконного, — ответил один из моряков, который выглядел несколько старше своего товарища, — Наш капитан разводит комнатные цветы, вот именно он и попросил нас принести свежей воды и земли.