Письма из прошлого - Олег Рой

Первое, что сделал Дима, — даже не заходя домой, отправился в риелторскую фирму и начал переговоры о продаже квартиры. Спасибо покойным родителям, жилье у него было очень хорошее — конечно, не псевдоевропейский коттедж с псевдояпонским же садом, из тех, которые в последние лет десять стали строить себе в пригороде «новые русские», но просторная трехкомнатная квартира улучшенной планировки в центре, в доме на Кировке, считавшемся накануне перестройки одним из лучших в городе. Покупатели на квартиру нашлись сразу, и даже удалось почти не потерять в деньгах, что обычно всегда случается, когда стараешься продать что-нибудь побыстрее. С дачей пришлось повозиться чуть дольше, но и эта сделка оказалась не такой хлопотной и волокитной, как опасался Дима. Пока оформлялись документы, Дима жил у холостого приятеля. Во-первых, просто не находил в себе сил переступить порог квартиры, где все напоминало о жене и дочке, а во-вторых, опасался, что Полина станет его искать, а видеть ее Дмитрию совершенно не хотелось. Ради этого он даже решил не восстанавливать старый номер пострадавшего в аварии мобильного телефона, а завел новую сим-карту.

Самым, пожалуй, неприятным моментом во всей этой истории стала необходимость выписать из квартиры Кристинку — Надя была прописана в доме своего покойного отца. Свидетельств о смерти жены и дочки у Димы не было. Еще в «Лесной поляне» Полина по его просьбе узнала, что оформлением похорон занималась теща, так что Дмитрию не оставалось ничего другого, как отправиться к ней, но сделать подобный шаг было очень нелегко, и Дима отважился на него далеко не сразу. Приехав в Надину деревню, где не был уже больше десяти лет, он не пошел сразу разыскивать нужный дом, а сначала зашел на кладбище и не без труда отыскал припорошенный первым снегом новенький памятник с фотографиями Нади и Кристинки. Увидев их улыбающиеся, живые, счастливые лица, Дмитрий с трудом сдержался, чтобы не разрыдаться. Он понял, что не найдет в себе сил на разговор с их матерью и бабкой и решил не ходить к ним. В глубине души он всегда был слабым человеком и знал это за собой. До темноты простоял Дима у могилы, а потом, вернувшись домой, написал теще письмо с просьбой выслать документы по почте, наврав, что не может приехать сам, так как еще не оправился после аварии. Через некоторое время пришла ценная бандероль со свидетельством о смерти Кристины и без какого-либо намека на его записку, из чего Дмитрий сделал вывод, что правильно поступил, что не стал встречаться с тещей. Видимо, пожилая женщина не могла простить ему, что он остался жив, в то время как два самых дорогих ей человека на свете погибли.

Только перед тем как отдать ключи покупателю, Дима все-таки заглянул домой, забрал дипломы и прочие документы, а также кое-что из своих вещей и сказал новым владельцам, что они могут распоряжаться оставшимся вещами по своему усмотрению. Одновременно с продажей квартиры он сделал еще один решительный шаг, отдаляющий его от прошлой жизни, о которой так хотелось поскорее забыть. Оформляя бумаги на выписку, Дима надумал заодно и сменить фамилию. Оказалось, что сейчас сделать это не так уж сложно: написал заявление в ЗАГС, заплатил пошлину, подождал пару недель — и получай новый паспорт, в котором тебя окрестят, кем хочешь, хоть Брюсом Уиллисом, хоть Петром Алексеевичем Романовым, хоть Васисуалием Лоханкиным. И это Диму очень устраивало. Он взял фамилию матери — Корсунский — и теперь имел все основания полагать, что его вряд ли найдут те люди, которых он сам не хотел бы видеть.

Дмитрий без всякого сожаления уволился с работы, положил вырученные от продаж деньги в вызывающий доверие банк, оформил кредитную карту, раздал долги и в тот же вечер сел на фирменный поезд «Магнитка». Он ехал в Москву и теперь уже совершенно не думал о том, что в столице его никто не ждет. Один виток спирали его судьбы закончился безвозвратно, и впереди была новая жизнь. Пока непонятно, какая. Но новая.

Дмитрий неоднократно бывал в Москве, знал в ней несколько приличных недорогих гостиниц и более или менее ориентировался в метро. Однако в этот раз он, как истинный провинциал, первым делом отправился в центр, на станцию «Охотный ряд» — но, конечно, не затем, чтобы посетить торговый центр на Манежке, поглазеть на Мавзолей и Кремль, сфотографироваться на Красной площади или кинуть через плечо монету на отметке нулевого километра перед Воскресенскими воротами. Он приехал сюда исключительно по делу — на Большую Никитскую улицу, где располагался офис заранее выбранного по Интернету агентства недвижимости. Изначально Дмитрий собирался купить квартиру в Москве, но столичные цены неприятно удивили: после беседы с риелтором выяснилось, что суммы, вырученной от продажи большой родительской квартиры и дачи, казавшейся Дмитрию весьма и весьма немалой, хватит разве что на скромную малогабаритную однушку — и то не в лучшем районе. Ну, или на комнату в коммуналке, однако такой вариант отпадал сразу, жить под одной крышей с неизвестно какими чужими людьми Дима не имел никакого желания. Он попросил у риелтора время на раздумье, вышел пройтись по улице, отправился, куда глаза глядят, и случайно забрел в уютный дворик со старинными особняками, в которых располагались кафедры медицинского университета и МГУ. Сам не зная зачем, Дмитрий заглянул на факультет психологии, и на глаза ему попалось объявление о возможности получения второго высшего образования.

Еще в родном городе Диме не раз приходила в голову мысль переквалифицироваться, получить специальность психотерапевта и сменить психиатрию на более перспективную и во многом более простую область. Помнится, он даже искал какие-нибудь курсы или вуз, но так ни на чем и не остановился, слишком много имелось «но». А теперь, казалось, сама судьба предложила нужный вариант. Дима еще раз внимательно прочитал объявление. Стоимость обучения была указана немалая — МГУ как-никак! — но Дмитрия это не смущало, деньги у него пока были. Да, пожалуй, об этом стоило подумать: вложить имеющиеся средства не в недвижимость сомнительного качества, а в объективно качественное образование. А квартиру можно пока не покупать, а снимать.

Так он и сделал. Дмитрию повезло найти небольшую, но уютную и относительно недорогую квартирку в десяти минутах ходьбы от метро «Семеновская». Сдавалось жилье не только с мебелью, но даже с необходимым набором бытовых мелочей, вроде посуды и постельного белья, и это оказалось весьма кстати. Дима с удовольствием поселился на новом месте, с которым не было связано никаких тягостных воспоминаний, и начал готовиться к поступлению в университет. Времени до вступительных испытаний оставалось не так уж много, его едва хватило на то, чтобы освежить в памяти основные знания по биологии, но этого оказалось вполне достаточно. В июле Дмитрий успешно прошел собеседование, хорошо сдал экзамен и вскоре оказался в числе студентов спецотделения.

С первого сентября Дима с огромным удовольствием и увлечением погрузился в занятия. Многое из того, что он изучал, было ему уже известно или, по крайней мере, частично знакомо, но это не ослабляло, а даже, напротив, подогревало интерес. Однако самым важным было то, что классические и новейшие методики и техники психотерапии, которыми овладевал Дмитрий, очень помогали ему самому. Всего через год жизни в Москве он сумел избавиться от воспоминаний о пережитой трагедии и очень гордился тем, что свел свои личностные проблемы к минимуму и полностью подчинил их себе. Долой лишние эмоции и переживания, которые только мешают. Да здравствуют разум и рационализм! У него снова появился широкий круг общения, друзья, приятели… и женщины, которые хоть и огорчались из-за того, что им не предлагают длительных прочных отношений, но были достаточно умны, чтобы не портить по этому поводу жизнь себе и Дмитрию. Благодаря многочисленным знакомствам Дима легко нашел работу. За два с половиной года он сменил несколько разных мест, и к концу второго курса прочно осел в одном из крупнейших столичных психологических центров. Именно там его вновь нашла удача.

Один из центральных каналов делал репортаж о работе службы психологической помощи, и режиссер передачи сразу же выделила из всех сотрудников центра именно Дмитрия. Его яркая, красивая и мужественная внешность, проникновенный, богатый интонациями голос и умение не теряться перед камерой не только сделали его главным действующим лицом репортажа, но и привлекли внимание владелицы телекомпании. Интересный молодой психотерапевт понравился Марине Леопольдовне настолько, что она изъявила желание познакомиться с ним лично и при встрече в уютном тихом ресторанчике высшей ценовой категории недвусмысленно намекнула, что совсем не прочь сойтись поближе. Дмитрий не стал отказываться. Марина заинтересовала его, понравилась и как человек, и как женщина, даже несмотря на то, что была старше его на одиннадцать лет, — очень уж разительно эта эффектная, ухоженная, образованная, раскованная в общении и отличавшаяся, если можно так выразиться, профессиональным обаянием дама была не похожа на большинство его знакомых. В результате случайная встреча привела к длительной связи, продолжавшейся больше семи лет. Пылкой страсти ни один из любовников не испытывал (на такие чувства Дима уже не был способен), но первое время они вполне комфортно чувствовали себя вместе. К тому же их союз во многом напоминал сотрудничество, причем выгодное для обоих. Марине нравилось появляться в людных местах под руку с красивым молодым мужчиной и увозить его к себе после мероприятий, а Дмитрия привлекала возможность научиться у Марины тому, чего он никогда не узнал бы и не освоил, не будь ее рядом — профессиональным приемам телеведущего и знанию всех тонкостей жизни мира, в котором он нежданно-негаданно оказался. Марина была состоятельной женщиной и любила тратить деньги, но Дима никогда не позволял ей тратить деньги на него. Дорогих подарков от нее он принципиально не брал, так как считал это ниже своего достоинства, но не имел ничего против помощи нематериальной. Поэтому благодаря любовнице у него появилось несколько состоятельных клиентов, в свою очередь рекомендовавших его многим своим друзьям и знакомым, а самого его стали часто приглашать на телевидение, в ток-шоу и на разные передачи, где требовалось мнение специалиста-психолога. Но на этом Марина не остановилась. Ей пришла в голову идея сделать для Дмитрия его собственную передачу, нечто вроде психологической консультации в эфире — беседы психотерапевта и клиента прямо перед камерой. Разумеется, роль клиентов исполняли подставные лица, да и разговор Дмитрия с ними шел по заранее намеченному сценарию и весьма отдаленно напоминал реальность, но зрителям знать об этом было совершенно не обязательно. Для пробы отсняли несколько пилотных передач, показали их по одному из центральных каналов — и передачи, к удивлению и радости создателей, стали иметь немалый успех. Не то чтобы Дима в одно прекрасное утро проснулся знаменитым, вряд ли такое бывает где-либо, кроме второсортных фильмов и романов, но он действительно становился популярнее день ото дня. У него выросло число клиентов, его стали узнавать на улице и в ресторанах. Его начали приглашать на тусовки уже не как спутника Марины Леопольдовны, а как Дмитрия Корсунского, известного психотерапевта, ведущего передачи «Задушевный разговор».