Их долго и счастливо - Кэти Роберт

нам немного.

— Звучит как рай, — и это послужило бы двойной цели — поставить Тео на место, чтобы Мэг не вела себя слишком глупо, чтобы жить, убегая, чтобы доказать свою точку зрения.

Она не могла притворяться, что это была единственная причина, по которой она хотела спрятаться здесь. Каждый раз, когда она позволяла своим мыслям успокоиться, отпечаток рук, которые толкали её вниз по лестнице, давил ей на спину. Даже осознание того, что это был всего лишь призрак воспоминания, ничего не изменило в панике, которая подступила к горлу при воспоминании.

Она могла умереть.

Она бы умерла, если бы человек, который толкнул её, добился своего.

Более того, Мэг знала то, о чём Тео и Гален очень тщательно умалчивали с момента нападения. Тот, кто хотел её смерти, не собирался скрываться в ночи только потому, что на этот раз им помешали. Они попытаются снова. Возможно, они замышляют сделать именно это прямо сейчас. Она вздрогнула.

— Мэг?

Мэг выдавила из себя полуулыбку.

— Извини, просто в голову пришли мрачные мысли.

В голубых глазах Ноэми появилось сочувствие.

— Ты хочешь поговорить об этом?

— Нет, не совсем, — она посмотрела мимо женщины в коридор, ведущий вглубь комнаты. — Я серьёзно отношусь к фильмам, если ты серьёзно относишься к вредной пище, — когда Ноэми не сразу пошевелилась, Мэг вздохнула. — Я в шоке. Я очень стараюсь не быть такой, но я такая, и я зла на своих мужчин, но это совершенно другая проблема. Мне придётся обсудить это с ними позже, после того маленького трюка, который мы только что провернули, и это прекрасно, но я действительно просто хочу потусоваться и не быть консортом какое-то время.

Ноэми, наконец, кивнула.

— Как насчёт этого? Сегодня ты не консорт, а я не Хаксли. Мы просто Ноэми и Мэг.

— Звучит как рай.

— Хорошо. Ты выбираешь фильм. Я позвоню вниз, на кухню.

Глава 8

Поездка, которая должна была занять два дня, вместо этого заняла чёртовых десять. Когда ему было двадцать шесть, Гален совершал такое турне в качестве начальника службы безопасности, и он справлялся с ним за тридцать шесть часов. Поговорить с главой семьи, получить необходимую информацию, свалить. Очевидно, это был не вариант в качестве консорта. Когда он вошёл в дверь семьи Ванн, они, должно быть, завели телефонное дерево, потому что все остальные семьи ожидали его прибытия и вытягивали его. Они настаивали на том, чтобы угостить его вином и ужином, уклоняться от его вопросов, допрашивать его о политике, которую рассматривал Тео. О, они бы не назвали это чем-то таким грубым, как поджаривание на гриле. Расспросы, вежливые и настойчивые, пока ему не захотелось начать крушить вещи. Что ещё больше усложняло ситуацию, семьи, которые отпускали ехидные комментарии о том, что он был сыном предателя, когда ему было шестнадцать, теперь практически кланялись и пресмыкались, чтобы не разозлить его.

Ему это не должно было нравиться.

Власть никогда не была целью Галена.

Безопасность и стабильность — да. Власть — нет.

Его вертолёт приземлился недалеко от поместья Хаксли, подняв ветер, достаточно сильный, чтобы пошатнуть группу ожидающих людей. Среди них был и сам Хаксли, что значительно облегчило работу Галена. Он похлопал пилота по плечу.

— У нас достаточно топлива, чтобы вернуться на Ранеи? — столица находилась всего в часе полёта.

— Мы заправились этим утром, прежде чем покинуть резиденцию леди Нибли. Мы готовы отправляться, когда вы готовы.

— Не бродите. Это не будет долгим визитом.

Тео продолжал уверять его, что во дворце всё под контролем, но нотки в его голосе выдавали в нём лжеца. Что-то происходило, и он не хотел, чтобы Гален знал об этом. Поскольку эту рутинную работу нужно было выполнить, Гален подавил желание немедленно лететь обратно во дворец и выполнить свой долг.

Это не означало, что он собирался позволить грёбаному лорду Хаксли задержать его. Десять дней — это на восемь дней больше, чем нужно, и он закончил с этой проклятой рутиной.

— Да, консорт.

Он снял наушники и выбрался из вертолёта. Лорд Хаксли попытался что-то сказать сквозь шум вращающихся лопастей вертолёта, но Гален покачал головой.

— Внутри.

Если бы они стояли и кричали друг на друга на лужайке, это затянуло бы разговор. Он не стал дожидаться согласия Хаксли. Он просто прошёл мимо краснолицего мужчины и поднялся по лестнице, ведущей к входной двери.

Внутри было ненамного лучше. Когда Хаксли стал главой семьи, он отремонтировал дом, снеся всё, что напоминало ему о родителях. Хотя Гален мог оценить это чувство, результатом стала безвкусная демонстрация богатства, от которой у него заныли зубы. Технически Гален был лордом в своём собственном праве, со значительным доходом, который волшебство Тео на фондовом рынке превратило в поистине выдающийся. Кроме того, он рос во дворце вместе с Тео с шестнадцати лет. Демонстрация богатства не пугала его.

Не запугивание заставило его сравнить Хаксли с бродячим псом, которому нужно было обоссать всё вокруг, чтобы доказать, что у него самый большой член в комнате. От невероятных золотых прожилок в мраморе под его ногами до массивного нарисованного — чёрт возьми, нарисованного — портрета самого Хаксли, расположенного над входом, этого было достаточно, чтобы вызвать у Галена изжогу.

Я здесь только для того, чтобы передать сообщение.

Он повернулся к Хаксли, но мужчина уже продвигался вглубь дома.

— Кофе?

Он не оставил Галену особого выбора, исчезнув в коридоре и оставив пару нервно выглядящих женщин в униформе горничных, которые, честное слово, развевались за ним, как выброшенный мусор. Они посмотрели друг на друга, на зал и на Галена, как будто не были уверены, куда им следует идти.

Он решил за них. Гален преследовал Хаксли. Этот человек знал, зачем он здесь. Информационная сеть семей была почти такой же хорошей, как и его собственная. Единственная причина, по которой он удивил леди Ванн, заключалась в том, что Тео никого не предупредил — даже пилотов — перед тем, как отправить Галена в это небольшое путешествие.

Хаксли провёл его в гостиную, которая была такой же вычурной, как и прихожая, начиная с рам с позолотой вокруг всех картин и заканчивая бесценным антикварным столом, на который Хаксли обычно клал ноги, когда садился на один из стульев.

— Что я могу сделать для вас, консорт?

Гален не потрудился присесть. Он не пробудет здесь так долго. Были семьи, которым он должен был угождать и целовать задницу. Только не эта. Хаксли почти объявил о своей решимости увидеть падение Тео на коронации.