Неомаг - Андрей Дорогов

  - Черт! - резкая трель телефона, рванула натянувшиеся нервы, пятки скользнули по дну ванны, и она с головой ушла под воду. Руки вцепились в гладкий фарфор и она с плеском выдернула себя наружу.

  Телефон не умолкал, трезвоня в кармане халата. Она протянула руку - не достать, пальцы хватали воздух в паре сантиметров от сброшенного на пол шелка. Катя приподнялась из пенной шапки и, перегнувшись через край, подцепила таки упрямую ткань, потянула на себя, нащупала плоскую, заходящаяся истошными трелями, коробочку. Как только она дотронулась до него, звонок резко оборвался.

  Катя вздохнула, ну вот такое настроение порушил. Ноги второй раз скользнули по скользкому фарфору и она, дернувшись всем телом, упала в воду. Затылок глухо впечатался в стальную, блестевшую хромом, полку. Многочисленные баночки с шампунями, кремами и притираниями посыпались на пол. Завязанные в тугой узел волосы, смягчили удар.

  Удар не был сильным, но его хватило на то что бы выбить из девушки сознание. Тело с головой погрузилось в воду. Катя почти сразу пришла в себя, дернула руками, пытаясь ухватиться за края ванны и вытянуть себя на поверхность. Привычного гладкого фарфора не было. Словно уютный мир ванны - превратился в огромный враждебный океан. Она колотила руками, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь, но вокруг была лишь одна вода...

  Иван Васильевич.

  Он потер руки, готовясь плеснуть в пузатые рюмки - черный ямайский ром. То, что поиск не удался - его не расстроило, ну вот ни на грамм, ни на миллиметр не расстроило. Да он, положа руку на сердце, шибко то и не старался. Темная история, ну ее на болото, так для вида попыхтел и отбой - мол не вышло, господа милиционеры, с кем не бывает. Да и не хотелось ему лезть снова в темноту, негостеприимная она была в этот раз - холодная и угрожающая, не такая как всегда. Правда и уходить сразу он тоже не торопился, заприметил, едва войдя в комнату - початую бутылочку с ромом - его любимым, черным. Да не абы каким, а самым что ни наесть натуральным - ямайским. И вот дождавшись ухода начальства, он подкатил к своему куратору - строгой женщине средних лет, с роскошной гривой каштановых волос и с такими шальными глазами, что у Василича (так он, в мыслях, себя называл) при взгляде в этот карий омут - моментально потели ладони и начиналось шевеленье в штанах.

  - Лидия Аркадьевна, плеснули бы в рюмочку - голова болит, сил нет, - начал подкат он, жалобным голосом.

  Та стрельнула в него, враз потемневшим глазом, иронично изогнула уголок четко очерченного рта и достала пару пузатых, темного стекла рюмок.

  Василич намек понял, засуетился, щелкнул застежками кожаного, щегольского портфеля - достал лимон и плитку горького шоколада.

  Темный, густой ром пошел хорошо, ароматная жидкость расслабила обоих и мужчину и женщину. Они сидели напротив друг друга, почти касаясь коленями, Василич увлекся - сыпал анекдотами и историями из своей "сыскной" практики. Лидия Аркадьевна оттаяла, улыбалась уже не только уголками умело подведенного рта - между губ поблескивала ровная полоска зубов. Вьющаяся мелким бесом, упругая прядь волос вырвалась из строгой прически, она сдувала ее, но та все возвращалась на гладкий лоб - прикрывая потеплевший, искрящийся весельем глаз.

  Рука Василича перекочевала на круглое колено, Лидочки (так в пылу рассказа он назвал ее, а она не поправила) и та не сбросила ее, а напротив накрыла его пальцы своей мягкой ладошкой.

  Раздухарившись, опьяненный крепким спиртным и близостью красивой женщины, Иван Васильевич разлил остатки рома и поднявшись провозгласил - За прекрасных дам и... продолжение вечера.

  Подмигнул, раскрасневшейся женщине, махнул рюмку, не глядя, подхватил со стола дольку лимона и залихватским движением кинул ее в рот и... страшно захрипел, побагровел лицом и заметался по комнате - лимон встал поперек горла мешая дышать, от чего-то бросился к балкону. Жалобно охнул отлетевший в сторону столик, завизжала испуганная женщина. Нога ловеласа поехала по половинке не дорезанного лимона, и он с грохотом вылетел с открытого, по причине жары, балкона.

  Спасло его то, что оперативная квартира была на втором этаже, а скорая приехала через пять минут.

  - И как он?

  - Хреново, перелом тазовых костей, проломлен череп. После операции пришел на пол часа в себя, все твое имя бормотал - он, поможет, он поможет. Потом впал в кому.

  - Ха, здорово, значит, вы теперь решили попробовать, что со мной будет? Не жахнули я так же как они? - слова вышли чужими, наждачной бумагой продираясь сквозь горло.

  - Ты, Максим, из другого теста вылеплен, с тобой по-другому будет.

  - С чего такая уверенность?

  Крюков развел руками, печально улыбнувшись.

  Максим прикрыл глаза - Катя, Катенька, Катенок - как же так? Открыл глаза, - Хорошо я согласен, только сейчас я не смогу, обождать надо, через неделю буду готов - попробую.

  Крюков поморщился, - Так долго нельзя ждать, время как песок сквозь пальцы уходит, поздно через неделю будет, поздно.

  Оглушенный известием, о гибели Кати, Максим не обратил на его фразу внимания и не спросил чем так важна для них объект поиска, как выяснилось потом зря.

  - Хорошо, через три дня, мне подготовиться надо.

  Крюков кивнул, - Добро, через три дня я у тебя.

  - Приходи один, приноси фотографию и карту города, где ее видели.

  - Больше ни чего не надо?

  - Да, чуть не забыл, личные вещи - дневники, письма какие-нибудь, белье нижнее, любимые вещи, игрушки.

  Крюков опять кивнул - как дятел, мелькнула злорадная мысль.

  - И приходи один, понял? Один. Да и последний вопрос ты уверен что со мной не произойдет "несчастного случая" как с другими?

  - Уверен.

  - С чего такая уверенность? - Максим выжидающе глядел на него, не то что бы он боялся, но...

  Крюков покачал головой - Давай на этот вопрос я отвечу после дела.

  - Хорошо, на этот и еще на много других, у меня их достаточно накопилось.

  - Если смогу, - опер повернулся и вышел.

  Глава 10.

  К предстоящему делу следовало подготовиться. Перво-наперво выгнать из себя всю ту дрянь, что они с Крюковым по напихали в себя. Водка, табак. Максим с наслаждением закурил - последняя. Сидел, пускал дым в потолок, бездумно глядя перед собой - оставшиеся секунды перед боем. Докурив, пошел в ванную - долго мылся, переключая воду с ледяной на горячую. Потом выпил стакан минералки с медом и лег спать.

  Проснулся, когда за окном стояла непроглядная ночь. Привычно размялся, давая мышцам адаптироваться, и когда покрылся тонкой пленочкой первого пота понюхал свое плечо - пахло плохо. Спирт и никотин начали выходить - это хорошо.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});