Записки охотницы (СИ) - Муравская Ирина

Весело завтра будет, да.

ВОТ ТЕБЕ РАЗ, ВОТ ТЕБЕ ДВА

Просыпаюсь утром, и до меня не сразу доходит, где я нахожусь. Почему все серое? Что за каменная стенка? Почему от черных плотных штор так темно? Почему они вообще черные? Ах да, я же не дома.

С тоской сползаю с постели, долго роюсь в чемодане в поисках туалетных принадлежностей, умываюсь, раздвигаю шторы (с помощью пульта, привет новшества) и с ужасом понимаю, что практически проспала полдня.

За стеклянной стеной пасмурно и ветрено. Это что, обычная погода для Москвы в конце июля? Тоскливей не придумаешь. Спускаюсь вниз в поисках чего-нибудь съестного, но увы. Кухонные полки пустые, даже чая нет. И что делать? Поднимаюсь обратно, чтобы разбудить Еву, но той нет на месте. Уже куда-то ускакала, козочка.

Точно умерла бы с голоду, если бы не найденный буклет из ресторана, расположившегося на первом этаже башни. Заказываю оттуда, что делать. Спасибо, с доставкой у них шустро. Поела и вроде как жить захотелось.

Ева вернулась часам к пяти. Необычайно серьезная.

— Собирайся, тебя ждут.

Понятно. Уже все подготовили для казни. Без особого настроения натягиваю черные брюки и тонкий белый свитерок с открытыми плечами. С сомнением оглядываюсь на окна и накидывая сверху черный кардиган без рукавов.

Спускаемся вниз вместе с Евой и направляемся в соседнюю башню, носящую гордое звание “Федерация”. Вот оно как, все рядышком. Не отходя от кассы. Поднимаемся на пятьдесят какой-то там этаж и оказываемся в просторном холле. Офисные этажи под командованием всевластных богов? И смешно, и страшно.

Нервы на пределе, а от напряжения начинают сводить зубы. Снующего мимо народу немного, но достаточно, чтобы я чувствовала спиной прожигающие взгляды. Знают заразы, кто я такая и куда иду.

Ева тиха как мышка. Даже не сопротивляется, когда прошу ее покараулить рюкзак с катаром (не оставлять же в чужой квартире). У меня в кармане кардигана лишь телефон. Включила его пару часов назад и обнаружила около сотни пропущенных вызовов и несколько сообщений. Большинство от Димы, разумеется, но было несколько звонков и от Стаса.

Вот последним я сильно удивилась. Чего это он обо мне вспомнил? Решил поинтересоваться, куда это я сбежала с утра пораньше? Ах да, я же как бы на него работаю. Долго сидела в кресле у окна, мяла трубку, но в итоге так и не решилась перезвонить Диме. Даже сообщения не прочитала. Потом, все потом.

Проходим холл, обустроенный в стиле лучших офисных компаний, и подходим к двухстворчатым черным дверям, украшенным зеркальными вставками. Пришли.

— Мне туда нельзя, так что… удачи, — осторожно бросает мне Ева.

Ничего не отвечаю, но только сейчас замечаю, что она в одной из тех футболок, которые купила ей я. Индийские мотивы, бахрома и забавные слоны на груди. Это она рандомно выбрала именно или решила таким образом меня подбодрить? Последнее. Определенно, последнее. В обед точно была в другом. Мысленно благодарю ее за ненавязчивую поддержку.

Подхожу к двери, но не сразу решаюсь войти. С неудовольствием замечаю в отражении маленьких зеркал внешний вид. Бледная как смерть. Хоть сейчас иди и выкапывай себе могилу. Это я в таком виде должна предстать перед судьями? Не дождутся.

Решительно трясу головой, перекидывая волосы на одно плечо и натягивая на лицо маску непрошибаемой самоуверенности, захожу без стука. Бросаю лишь один взгляд на длинный прямоугольный стол, занявший большую часть кабинета, и решительность тает, как снегурочка, заснувшая в солярии.

С десяток лиц: мужчины, женщины. Догадываюсь, что именно они из себя представляют, но лично почти ни с кем не встречалась. Валькириям моего ранга (того, что у меня был) нечасто предоставлялась возможность познакомиться с Асами (Что такое Асы? Основной пантеон богов, как-то так).

Однако Хельсту (свою бывшую начальницу) узнаю моментально. С такой ничего не сделают лишние пару веков (возрастные рамки и процесс старения в нашем случае особа весьма изворотливая и чудаковатая, об этом позже). Знакомые сухие черты лица. И это несмотря на, в общем-то, привлекательную внешность. За прошедшее время изменилась только ее прическа — когда-то длинные светлые волосы (у валькирий бытует преобладание нордических корней) теперь превратились в короткий ежик.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Еще одного человека узнаю безошибочно: мужчина в возрасте, не то, чтобы старый, но количество прожитых тысячелетий (приравнивающихся к дурной бесконечности и моменту создания мира) накладывают отпечаток. В темных волосах переливается седина, идеально очерченная бородка и бельмо на глазу — Один (ударение на “О”, прим. авт.), наш верховный владыка. Однажды мне довелось встретиться с ним.

Только вот не Хельста и Один заставляют меня изумленно выдохнуть, словно невидимый кулак со всей дури только что зарядил мне под ребра. Их я ожидала увидеть, а вот эти двое… В ужасе понимаю, что мной всё это время играли. Они ведь знали. Знали, конечно. Не могли не знать.

Отвожу глаза в сторону, сдерживая почти неконтролируемое желание сбежать. А Дмитрий и Станислав Данилов тем временем продолжают меня разглядывать.

БОЖЕСТВЕННЫЙ САММИТ

— Проходите, — от общего стола откалывается мужчина и приглашающим жестом тычет куда-то. Лощенный и худощавый. Длинные светлые волосы собраны в хвост и строгий, но одновременно обезличивающий светлый костюмчик.

Бездумно скольжу глазами вдоль его руки и вижу стул. Одинокий и никому ненужный стул возле панорамных окон, за которыми беснуется ветер. Стул, кстати, как раз напротив “судейского” стола. Хлеба и зрелищ, господа.

Вот же блин, ноги-то не слушаются. Да все тело не хочет слушаться хозяйку. Все на что у меня хватает сил — не смотреть на Диму и Стаса, а дальше полный хаос. Но и стоять как конченная идиотка тоже нельзя.

Варвара, соберись! Не позволяй себе раскиснуть. Некоторые личности только этого и ждут. Будешь их радовать? Нет, не на ту напали. Правило третье: никогда не показывать слабостей.

Так что выключаю к чертовой матери эмоции и надменно (даже, наверное, слишком надменно) пересекаю кабинет и присаживаюсь на несчастный стул. Мало того, перекидываю ногу на ногу, сцепляю руки в замок и холодно поднимаю глаза на “хвостатика”. Мысленно его так окрещиваю и вроде как немного успокаиваюсь. Я готова. Пускай видят, что страхом меня не запугать.

Кивок в ответ показывает, что собрание можно считать открытым. Далее меня коротко консультируют, что сейчас пойдет ряд прямых вопросов и что я, конечно же, должна отвечать предельно честно. Да на здоровье. Если не учитывать двух личностей, присутствующих тут, мне почти уже плевать на исход беседы.

— Начнем, — меня будет допрашивать лощенный хвостатик? Видимо, он сегодня играет роль обвинителя. А остальные что, будут смотреть? — Ваше имя, закрепленное за вами при рождении, Рандгрид?                                                                                

— Да, — сухо отвечаю. — А ваше?

В глазах непонимание.

— Мы сейчас обсуждаем не меня.

— Мне комфортней знать, с кем я имею дело.

Без особого удовольствия, но хвостатик согласно кивает.

— Мое имя Форсети.

— Среди людей вы тоже носите его?

Недолгая заминка.

— Если вам так удобней — Александр.

Мне удобней.

— Приятно познакомиться, Александр.

Форсети. Так, так, так. Передо мной бессмертный ас правосудия… кто бы сомневался. Кого еще можно было припрячь для подобного дельца?

— Рад, что мы разобрались. Итак, вы валькирия четвертого ранга?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Бывшая валькирия, — поправляю я.

Какой кислый взгляд.

— Очень уместное замечание. Вас отстранили. Напомните причину?

— Думаю, вы и сами знаете, — хорошо, что руки остаются сцепленными, а то все бы увидели, как меня потряхивает. Однако всё равно одариваю кабинет максимально скучающим видом.

Только вот Александр не желал вестись на природное женское обаяние.