Зимний Бал в Северной Академии - Sandra Hartly

недостаточно настойчив в своих намерениях. Выказывая тебе определенные знаки внимания, я старался не напугать, после всего, что с тобой произошло. Ты почти перестала дрожать, едва я коснусь тебя рукой, и уже несколько месяцев не пыталась защищаться от меня магией…” — маг запнулся и глубоко вдохнул.

Понимая, на что намекает мужчина, и видя, как он боится услышать отказ и не решается прямо сказать о своих намерениях, я решила помочь, — “Честер, для тебя помолвка была не такой уж фиктивной, это я, кажется, уже поняла. Но ты не напирал все это время, позволяя мне привыкнуть и отойти от общения с драконами, и я благодарна. Говори прямо,” — слегка наклонив голову, я натянула улыбку, чтобы успокоить явно нервничающего мужчину.

Честер улыбнулся, шумно выдохнул и достал из кармана небольшой черный ободок для пальца, такой, какие обычно надевали при обручении перед алтарем древних драконов. — “Понимаю, что пылких чувств ты ко мне не испытываешь, но я не юный маг, и знаю, что в семье важнее взаимопонимание, чем огонь страсти. Я могу дать тебе защиту, при этом не ограничивая. У тебя большой потенциал, снежинка, и выйдя замуж за простого работягу с севера, ты зачахнешь. Я же позволю тебе развиваться, и как только займу кресло ректора, добьюсь для тебя места в Академии. Таверна — это не то, чего ты достойна. Я хотел бы и дальше заботиться о тебе, Аврора, если ты позволишь и согласишься стать моей.”

Мужчина протянул ободок и замер. Боясь лишний раз вдохнуть, он не мигая рассматривал мое лицо, пытаясь оценить реакцию на свои слова и прозвучавшее признание. Несколько минут мы молча смотрели друг другу в глаза, а потом я протянула руку.

“Это честь для меня, вир Дымов,” — едва слышно прошептала, и Честер шумно выдохнул, надевая темный ободок на мой указательный палец.

“Я сделаю все, чтобы ты была счастлива, моя снежинка,” — прошептал мужчина и, привлекая меня ближе, наклонился к губам.

Подавив желание отстраниться, я прикрыла глаза и положила ладонь на грудь Честера, показывая, что не возражаю, и в следующую секунду ощутила касание его сухих прохладных губ. Я помнила, чему научил меня Максимильян, и ответила на поцелуй мужчины. Но в отличие от первого поцелуя с драконом, не было ни огненной волны по телу, ни волнующих мурашек. Все, что я ощутила — сухие холодные губы мага и привкус свежести, словно он пил настойку из трав, которыми я обычно полоскала рот утром.

Неохотно отстранившись, мужчина часто дышал. Словно ценное сокровище, он прижал меня к своей груди и пытался успокоиться, обдавая горячим дыханием волосы на макушке. Несколько минут я слушала, как быстро стучит сердце мага. — "По какой-то причине я чувствую себя мальчишкой с тобой, Аврора. Уже и не думал, что способен испытать нечто подобное," — тихо засмеявшись, сказал вир Дымов.

В отличие от Честера, я была абсолютно спокойна. Решение согласиться я приняла головой, понимая, что мужчина идеально подходит мне, и это было большее, чем то, на что я смела надеяться, работая в таверне на севере. Красивый, образованный и неглупый мужчина. Хоть я и не совсем понимала, почему он выбрал меня, но была благодарна. А еще его слова внушили надежду, что наш брак будет не таким уж ужасным, каким я представляла замужество раньше.

Задолго до вручения диплома я думала о том, как сложится моя дальнейшая судьба. Рано или поздно мне пришлось бы принять это решение, и я с ужасом представляла одного из посетителей таверны, в котором собиралась работать, в качестве своего супруга. Огрубевшие от мороза и работы руки, и покрасневшая кожа, сиплый голос и хронический кашель. И что самое противное — гнусное сопение во время исполнения своих супружеских обязанностей один раз в месяц. Было глупо надеяться на что-то другое, работая в окружении охотников, заготовщиков леса и торговцев.

От работающих в таверне девушек я узнала многое о том, какими становятся отношения вира и доны ночью за закрытыми дверями спальни. Это было совсем не то, о чем шепотом рассказывала мне Ками, но я допускала, что у драконов все по-другому. Поэтому, с ужасом представляла себе первую ночь после обряда обручения. Как рассказывали подавальщицы, главное — покрепче зажмуриться и не сопротивляться, тогда все быстро закончится. "Чем больше сопротивляться, тем больнее будет," — это напутствие я слышала от каждой из замужних дон, которые неожиданно делились откровениями, после нескольких стаканов крепкого пойла.

Пока я вспоминала рассказы девушек о том, что предстоит порядочной замужней доне, Честер вошел в бальный зал, где собрались студенты факультета бытовой магии, ректор и наш декан. Весь курс состоял из нескольких десятков студентов, потому и преподаватель у нас был всего один, который был и деканом.

Отдав виру Брому значки, которые заменяли нам диплом, ректор пожелал нам легких преград на широком пути и покинул зал. Вот и вся торжественная церемония вручения дипломов.

Я слышала, что на церемонию студентов боевого факультета приглашают родителей студентов, и диплом у них чуть ли не позолоченный. В каждом указано имя студента и выбит герб Академии. Копия каждого диплома хранится в архивах академии, а дипломы наследников великих родов висят на стенах в библиотеке.

На бытовом факультете — просто небольшой серебристый значок, без всяких опознавательных знаков, а проверить, действительно ли маг прошел обучение, можно направив запрос ректору. Списки студентов хранятся в архиве пятьдесят лет, а после сжигаются в печах вместе с мусором.

Пожилой декан осмотрел своих студентов и, разделив значки на две стопки, отдал половину Честеру со словами, — “Давай уже покончим с этим поскорее.”

Мне значок торжественно вручил будущий супруг. Честер одарил меня улыбкой, поцеловал руку и подмигнул. И это было большее, чем сухой кивок от декана другим студентам. Пока вир Дымов разбирал списки и относил перечень имен нашего курса в архив, я побрела в общежитие и быстро собрала свои вещи.

Утром, пока я осматривала пустую комнату и пыталась сдержать слезы, явился мой будущий муж и, вытаскивая прямо в коридор, подарил весьма не целомудренный поцелуй. Казалось, его не смущали ни завистливые взгляды покидающих академию студенток, ни мои покрасневшие щеки.

Пришлось быстро одеваться, когда мужчина сообщил, что меня уже ждет телепаж, который он заказал еще неделю назад. Уверенно прихватив клетку Визардиса, Честер сам закрыл мою бывшую комнату и заявил, что остальные вещи он сам пришлет ко мне домой.

Похоже, мое согласие на обручение придало мужчине уверенности, и на все попытки возразить и