Безальтернативная реальность (СИ) - Филипп Улановский

- А ты откуда знаешь, что говорят на Западе? Что, вражеские голоса слушаешь, да? – переспросил прекрасную полячку Петр.

- Откуда здесь вражеские голоса? – возразила представительница Карибати.

- Так мы же говорим не про «здесь», а про Землю... – произнесла Фатима.

Вася Курочкин, услышав про «голубых», очень заинтересовался этим:

- Так что, и пидеры у нас свои есть?

- Есть, есть, не волнуйся! Если хочешь воспользоваться их услугами, обратись к нашему профоргу, товарищу Венику! Он мигом тебе все устроит! – сообщил Дмитрий-младший.

- Так что же, Николай Петрович Веник работает у нас главным «бордельеро»? – удивился Дмитрий-старший.

- А то нет! И по совместительству – профоргом и завхозом...- доверительно проинформировал его младший тезка.

- С ума сойти! Космический бордель... – прошептала Ольга.

- И наркопритон! – отметила Харью.

- И маленькое Монте-Карло! – произнесла Таоляо Мичунг.

- А ты что, была там, что ли? – удивилась Тамара. - Бери выше! Целый Лас-Вегас!

- Значит, выходит, что мы несем с собой в дальний космос все пороки нашей планеты-прародительницы. Все, самое худшее, что было на Земле, мы, оказывается, взяли с собой... – отметился Павел.

- Я лично ничего такого с собой не брал! – ответил Вася.

А Петр добавил: «При чем здесь планета-прародительница?! Это всё было сотворено человеческим обществом, будь оно трижды неладно!»

- Так говоришь, будто сам ты – инопланетянин, или, по крайней мере, - дельфин... – смачно произнес Самвел, поглядывая на девушек.

- Я – человек, и поэтому не раз и не два ссужал товарища Иванова деньгами для игры в карты, - признался Петр.

- И ты, Петр? – удивился Дмитрий-младший.

- Деньги на космическом корабле? – спросил его старший тезка, повторяя интонацию, с которой на эту тему двумя минутами до того выразила свою мысль Харью.

- А что, ты думал, что здесь уже – коммунизм, и все деньги отменены? Не забывай, что среди поселенцев есть граждане республик, совсем недавно вступивших в Союз, пока не отвыкшие от денег... Здесь можно встретить и рубли, и иностранную валюту... – отметил Петр.

- А статья за спекуляцию?! – вставил свою фразу Гена Крокодилов, ранее только прислушивавшийся к разговору друзей.

- Кто же эту статью будет применять в космосе? Товарищ Чудилов? Или товарищ Алешин? И по отношению к кому – к гражданам, лишь недавно ставшим советскими людьми? – удивился Павел.

- Но товарищ Иванов – не из новой республики, а из Питера, - назидательно произнес Дмитрий-старший.

- Не Питера, а Ленинграда! Товарищ Иванов мне должен около 200 рублей. Одалживать то он одалживает, а вот возвращать – не любит и не умеет, - признался Дмитрий-младший.

- А у меня он одолжил сто пятьдесят, и тоже не вернул, - сознался Петр.

- Поэтому он вас двоих мигом заложит товарищу Алешину, если вы только заикнетесь об оружейной, - отметился Феликс.

- Да не буду я с ним на эту тему говорить! Я хорошо знаю, где он прячет ключи от оружейной каюты! - сообщил Дмитрий-младший.

- А опечатанная товарищем Алёшиным дверь тебя не останавливает? Как ты ее вскроешь? – спросил Павел.

- У меня есть оттиск печати товарища Алешина, - ответил Дмитрий-младший. – Я его сделал, когда товарищ Иванов валялся пьяный после очередного картежного проигрыша...

- Может, он притворялся пьяным, а на самом деле испытывал тебя? – выдвинул предположение Феликс.

- Нет, он действительно был бухим в дупель... – уточнил Дима-младший.

- Да... А почему у Иванова оказалась печать товарища Алешина? – с подозрением спросил Дима-старший.

- Дело в том, что таких печатей на самом деле две: подлинник – у Алешина, а дубликат хранится у товарища Иванова...

- Нет, не придется тебе, Дима, умереть естественной смертью... И даже Муцию Сцеволе тебе придется завидовать, - ответил Феликс. И его фразу подхватил Вася:

- Сгноит тебя Алешин в карцере как пить дать! А то и выбросит в открытый космос живьем!

Безальтернативная реальность - глава пятнадцатая

Филипп Улановский

Глава пятнадцатая, в которой бунтовщики оказываются в командной рубке

Не стоит описывать, как Петр и Феликс достали оружие, а затем оказались в командирской рубке. Сделать это оказалось даже проще, чем они вначале предполагали. Сторож оружия товарищ Иван Иванович Иванов оказался падким на деньги, и за пятьсот рублей он притворился спящим именно в то момент, когда Петр открывал склад с оружием. Промолчал и завхоз Веник, которому тоже «дали на лапу». Да и охранники на удивление быстро поверили в возможность эпидемии и даже вызвались пригласить в кабину врачей. Но Петр и Феликс сказали, что сначала поговорят наедине с пилотами, без врачей и посторонних. Поскольку все инструкции составляются для того, чтобы их нарушать, охранники доверились нашим заговорщикам (тем более - каждому из них Петр дал по двадцать пять рублей) и решили не сопровождать Петра и Феликса в пилотскую кабину.

Как только Петр и Феликс оказались в командной рубке, Петр быстро полез в свою объемистую сумку, достал из нее пистолет и, направив его на командира корабля, громко крикнул: «Руки вверх!». Командир и глазом не повел, словно на него каждый день наставляли пистолет Макарова и грозили пристрелить. Тогда Петр переключил внимание на первого пилота:

- А ну, Толя, поворачивай оглобли! Мы возвращаемся на Землю!

Костров тоже никак не отреагировал на угрозы Петра, твердо держа в руках штурвал. Не проявили никакой реакции ни второй пилот Сергей Огнев, ни штурман Михаил Савин. И лишь после этого командир корабля удивленно обернулся и обратился к Петру со словами: «Что, бунт на космическом корабле? Такого у нас еще не бывало...»

- Это не бунт, это – революция, - отпарировал Петр.

- Вы хотите вернуться? А что вы собираетесь делать на Земле? Вас же всех там перестреляют, как куропаток! А заодно убьют и нас, членов экипажа, а потом инсценируют катастрофу при посадке...

- Шеф, ты думаешь, что мы возвратимся на ту же Землю, с которой взлетели? – возразил ему Феликс.

Его поддержал штурман Савин:

– А про два гиперсветовых перехода, которые совершил наш корабль, ты что, Владимир Владимирович, совсем позабыл?

- Ничего на Земле не изменится, разве что наши, наконец, построят за это время коммунизм на всей Земле, - слабо возразил командир, для которого нынешний космический полет был седьмым.

- И тогда станет еще хуже, чем было? – саркастически заметил Петр.

- Вы что, закаканные революционеры, не читали новую Программу партии, принятую на 31-ом съезде КПСС? – спросил командир.

- Читали, как и все предыдущие программы, принятые за эти сто лет! А ты, Владимир Владимирович, веришь во всю эту галиматью?

- Это не галиматья, а генеральная линия нашей ленинско-сталинско-романовской партии, делегатом трех съездов которой мне посчастливилось стать! Конечно же, верю!

- Вот счастливый человек! Верь тогда себе на здоровье! Кто верит в Бога, а кто – в коммунизм...

- Бога нет! – обидевшись, отметил Владимир Владимирович.

- А Сталин жил, Сталин жив, Сталин будет жить! – это разве не то же самое? Приравняли рябого к Господу... – сказал Феликс.

- Да как ты смеешь на святое грязную руку поднимать и свою вонючую жидовскую пасть разевать? – возмутился командир.

- Я – участник межзвездного космического полета, поэтому, командир, за оскорбления по национальному признаку ты ответишь...

- Извини, с языка сорвалось. А ты ответишь за угрозы в адрес экипажа при исполнении служебных обязанностей...

- Отвечу, отвечу перед человечеством! – заявил Феликс.

- Ишь, как высоко мы метим! Да человечество плевать хотело на твои идеи!

- А мы здесь все – разве не посланцы от всего человечества?! – это уже сказал Петр.

- Нет, мы летим в качестве граждан самой прогрессивной страны на всей Земле! – это сказал Савин.

- И какой это прогресс, когда на борту есть карцер, а в экипаж включен специальный товарищ?! – возмутился Петр тираде штурмана.

- Тише! Зачем об этом кричать так громко! – поморщился Путилин.

- И какой ты после всего этого командир! Сам живешь в страхе за свою шкуру и звездочки... Всего боишься – и даже специального товарища... – укорил Петр командира корабля.

- Дались вам всем эти звездочки! – заорал командир, – когда я шесть раз летал в космос, я не кричал – за Сталина...

- Зато направлял приветственные телеграммы руководителям партии и правительства... – отметил Феликс.

- Так полагалось регламентом полетов, - продолжил обороняться Путилин.

- А кто составлял этот идиотский регламент? – эстафету обвинений подхватил Петр.

- По-твоему, американцы в 70-ом году не рапортовали с Луны своему президенту Никсону об успехе Америки? – парировал командир экспедиции.