Забытая ночь (СИ) - Суханова Ксения

- Что ты делаешь? - его руки обхватывают мои бедра и начинают неторопливо поглаживать. 

- Ты сводишь меня с ума, Анюта. - он задирает мою футболку и я вспоминаю, что кроме неё на мне ничего нет. Пытаюсь натянуть её обратно, но Демьян кусает меня за правый сосок. - Твою мать... Рядом с тобой я ощущаю себя пацаном, который впервые в жизни добрался до женского тела. - я начинаю смеяться, но тут же замолкаю и вздрагиваю. 

- Что ты делаешь? - пальцы одной руки поглаживают мою промежность, а другие... 

Я вскрикиваю, когда один палец погружается в мою попку и замирает. 

- Тихо... - целует в губы. - У тебя когда-нибудь был анальный секс, Анюта? - я отрицательно качаю головой и сжимаю бедра. Мне совсем не нравится эта идея. 

Власов кивает своим мыслям, быстро целует меня в лоб и выходит из комнаты. 

Это что сейчас было? 

Демьяна нет около десяти минут, а меня опять начинает клонить в сон. Со мной такое было в подростковом возрасте. Организм чувствует истощение или недомогание, а затем дает команду "СПАТЬ" голове. Это бесит до безумия, но исправить я ничего не могу. Уже на грани сознания услышала шаги и тихий голос: 

- Опять... Это становится нормой, Анюта. 

Мне снова снился тот самый день, когда я рискнула всем.

- Ань, мне правда нужно туда попасть! - чуть ли не плакала от досады подруга. 

- Это слишком опасно. - скрестив руки на груди произнесла я и отвернулась к окну. Мы сидели в ближайшей к моему дому кофейне. Прошло всего две недели с того самого дня, когда наши с Никой жизни координально изменились. - Ты уже забыла, что произошло в прошлый раз? 

- Именно поэтому мне и надо сегодня вечером оказаться там! - подруга говорит про тот самый клуб, с которого все началось. 

Если бы я тогда не пошла с Никой, то никогда бы не оказалась в таком мерзком состоянии. Мой собственный отец меня изнасиловал. И, что делает эту ситуацию еще противней, он был моим первым мужчиной. 

Я вспомнила, как тот мужик, две недели назад, пытался потешить своё самолюбие с пьяной девчонкой и то, как он уснул, как только спустил штаны. Но еще я помню ту боль и страх, когда впервые почувствовала проникновение в себя. Я на всю жизнь запомню это состояние и не переживу, если подобное случится вновь. 

- Я не пойду с тобой. Родители сейчас в стадии конфронтации и второго такого ночного отсутствия мне не пережить. - я не рассказала ей про отца. О таком не говорят за чашкой кофе. 

О таком вообще никому не рассказывают. Во-первых: мне никто не поверит, а во-вторых: я потом не отмоюсь от этого клейма. 

- Пожалуйста... Мне страшно идти одной... - она кладет свою ладонь поверх моей и несильно сжимает её. 

- Так не иди. - я ценю Нику, но не могу пойти на этот шаг. Я боюсь. 

- Ты не понимаешь! - она повышает голос и на нас начинают оборачиваться, стараясь прислушаться к разговору. 

- Так объясни мне, Вероника. 

- Я кое-что забрала из той квартиры. - она оглядывается по сторонам и тихо, чтобы никто не услышал, продолжает: - Кое-что очень важное, Аня. Эти твари хотят это вернуть, а я... Я хочу, чтобы они понервничали. 

- Во что ты ввязалась, Ника... - ошарашено произношу и хватаю подругу за руку. - Отдай им эту вещь, пожалуйста! Иначе история двухнедельной давности может повториться и это в лучшем случае... 

- Перестань быть такой занудой! - она достает из сумки несколько купюр и бросает их на стол, а затем идет к выходу из заведения, бросив напоследок: - Сама справлюсь.

Глава 26

Анна

Проснулась, когда спина начала ныть от неудобной позы. В спальне снова никого, кроме меня не оказалось. Где Власов? 

Мужчина позаботился о том, чтобы я не проспала встречу Баб Вики в аэропорту и, поэтому, моя сумка лежала на прикроватной тумбе. А вот сам мужчина в очередной раз уехал по своим делам. 

Телефон показывал начало пятого утра. Просто замечательно. Я проспала практически сутки и чувствовала себя так, словно по мне трактор проехал. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На дисплее были уведомления о непрочитанных сообщениях от Ильи, Баб Вики и одно от Власова. С него я и начала. 

К утру буду дома. Сладких снов, Анюта. 

Вроде бы такая мелочь, но греет душу. Демьян вообще относился ко мне очень хорошо. Он всегда интересовался моим самочувствием, следил за тем, чтобы я сбалансированно питалась, переживал так, как никто до этого... Если не считать Баб Вику и Илью. 

Но это совсем иначе воспринимается. Мне очень приятно, что Власов обо мне заботится, принимает мои заморочки и... Ценит. Как девушку. Как свою вторую половинку. Именно так я это ощущаю. 

Но... Где-то внутри меня сидит та Марианна, которая кричит, чтобы я не велась на заботу и ласку, не принимала её, ведь потом будет больно. Я все еще жду удара и боюсь оказаться в тюрьме, в которой прожила шестнадцать лет. 

И я не знаю, что со мной станет, когда мужчина охладеет и предложит прервать наши отношения. Мне страшно об этом думать. 

Он стал моим якорем и моей погибелью. 

С этими мыслями я добралась до своей квартиры и принялась наводить порядок, предварительно ответив всем, кто писал сообщения и звонил за вчерашний день. 

За неделю моего отсутствия накопилось достаточное количество пыли, которую следовало убрать. Уборка помогла отвлечься от тревожных мыслей и настроиться на долгожданную встречу. 

Покончив с домашними делами, я приняла душ и принялась неспеша приводить себя в порядок: слегка подкрутила волосы утюжком, придав им небрежный вид, сделала макияж и надела свой любимый красный сарафан на запах. Его я покупала несколько лет назад, когда искала платье по случаю юбилея Баб Вики. Платье на праздник не нашла, но зато влюбилась в это произведение искусства из легкой льяной ткани. 

Когда я сидела на кухне и разбирала рабочую почту, начал настойчиво звонить телефон. Кто бы сомневался, что на экране высветится "Власов". 

- Ты еще не выехала? - он до неприличия строг, словно обсуждает какой-то деловой проект. 

- Нет. 

- Хорошо. Жди. - и сбрасывает. 

В смысле "жди"? Он что, решил вместе со мной поехать в аэропорт? Совсем рехнулся? 

Пытаюсь дозвониться до начальника, но он не берет трубку. Вот так всегда! Когда ему что-то требуется, попробуй не ответить, убьёт на месте, а сам... 

Я не планировала знакомить семью и Власова. Я вообще не представляю, как будут развиваться наши отношения дальше. 

Долгие минуты ожидания кажутся часами. И, когда я наконец увидела на дисплее звонок от начальника, то не отвечая ринулась к выходу из квартиры. 

Мужчина стоит облокотившись на бампер своей машины и пристально меня рассматривает. На нем были темные джинсы и белая хлопковая рубашка, с расстегнутыми верхними пуговицами. Я впервые вижу его в повседневной одежде, без строгих костюмов и пиджаков. 

Сегодня он какой-то другой. Дело даже не в том, как он одет, а в его взгляде... Что-то изменилось. Но хорошо это или все-таки плохо? 

- Доброе утро. 

Я останавливаюсь около Демьяна и начинаю рассматривать его. Что произошло этой ночью? 

- Ты сбежала, Анюта, посреди ночи из моего дома? - он притягивает меня к себе и целует. 

- Я всего лишь вернулась домой. - обхватываю его лицо ладонями и вглядываюсь в глаза. - Что-то случилось? Что-то плохое, да? - он заметно напрягается и сжимает меня в своих объятиях. 

- Это работа, милая, всегда что случается. - целует меня в лоб и отстраняется. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ладно, не хочет рассказывать, значит не надо. До аэропорта мы добирались в полной тишине. В воздухе явно ощущалось исходящее от мужчины напряжение. А я с ума сходила от накатывающей тревоги и не могла понять причины её возникновения. 

Кому я рассказываю... Я прекрасно все понимаю. 

- Зачем ты вообще поехал со мной? - спросила, высматривая знакомые силуэты в толпе.