Выход силой - Андрей Ерпылев

— К черту, — буркнул Князев, опуская на лицо дурацкоезабрало.

Сделанное из той же чеканной жести, что и поножи с на­ручами, оно изображало лицо какого-то получеловека-полузверя и не столько защищало лицо, сколько ограничива­ло угол зрения. К тому же крепилось на каких-то резинках, и любой серьезный удар сорвал бы его напрочь.

Как учили, Игорь тяжелой рысцой, позвякивая бутафор­ской амуницией, выбежал на арену и вскинул вверх руки со шпагой и маленьким, украшенным длинным шипом посре­дине круглым щитом. Щит был второй после шлема дета­лью, способной сослужить хоть какую-то пользу. Исключая верную шпагу, конечно, на которую и полагался в основном свежеиспеченный гладиатор.

За частой проволочной сеткой, в два ряда окружающей ристалище, он видел сотни лиц, замерших в ожидании, но все они плыли перед глазами и сливались в какую-то сплошную белесую массу, арена плавно поворачивалась под ногами, а тело казалось невесомым и налитым свинцом од­новременно. Неужели ему подсунули яд?

«Опоили... — натужно думал Игорь. — Предатель...» Диктор продолжал многословное перечисление его до­стоинств, но они для Князева сейчас превратились в один мерный гул.

«Что-то я должен сделать... - плыли в мозгу медленные куцые мысли. — Кого-то убить... Где это?.. Где оно...»

Закованный в доспехи рефери прянул от гладиатора в сторону, когда тот сделал к нему шаг, и трибуны взорвались истерическими воплями.

«Нет, этого я убивать не должен. — Игорь тупо просле­дил, как напуганный судья карабкается на сетку. — А где же тот?..»

И тут он увидел....

Эта тварь была страшна. И велика. Даже среди прочих тварей эта, наверное, считалась настоящим чудищем. Рога, когти и клыки покрывали, казалось, все тело, там, где оно не было прикрыто костяным панцирем. Тяжело поводя из сто­роны в сторону рогатой головой, монстр стоял посреди аре­ны, ища взглядом врага. И рычал, перекрывая рев толпы.

— Какой ты, братец, жуткий, — невнятно пробормотал

Игорь: распухший язык плохо ворочался во рту, а губы не

слушались. — Ничего... Прорвемся...

Он двинулся к чудищу, выставив вперед оружие и приго­товившись отразить бросок.

— Ну-у!

Что за ерунда! С той же скоростью, что на него наступал гладиатор, тварь пятилась назад, пока не уперлась задом в сетку, и съежилась, как побитый щенок. И тут словно ват­ные затычки выдернули из игоревых ушей: на него обру­шился водопад звуков.

— Убей! У-бей! У-бей! — скандировал зал.

А Игорь не мог.

Напади это чудище на него где-нибудь в дебрях Измай­ловского парка — он дрался бы отчаянно и заколол бы тварь, как только представилась возможность. Но сейчас — здесь — не мог. Это был не грозный противник, а жалко скулящее жи­вотное. В глазах его, Игорь мог поклясться, была мольба. Тварь просила пощады. Это был не поединок — от Князева требовали прикончить несчастного зверя, который, как и сам Игорь, просто оказался в сетях Ланисты и его подручных.

— Убей ее! - шипел рефери, бренча доспехами и тряся снаружи сетку. — Зарежь эту тварь! Заколи, как свинью!

Но острие шпаги, слегка царапнув костяную пластину, уже вонзилось в присыпанный песком дощатый пол арены, а Игорь, резко повернувшись, ушел за кулисы. Навстречу ему уже бежал наспех нацепивший свои доспехи Джонс, на бегу толкнув Князева плечом и повертев пальцем у виска. Через мгновение снаружи раздался рев пришедшей в себя твари и вопли восторженной толпы.

Шоумастгоуон...

* * *

— Какого черта ты не убил эту тварь?! — Михаил Серге­евич был в бешенстве.

— Потому что она не нападала на меня, — кротко ответил Игорь.

— А почему не нападала?!

— Откуда я знаю? Сыта была, наверное.

— Сыта? Да она порвала Джонса! Самого Джонса! Ты, сморчок, сидишь сейчас здесь, а Джонса лучший хирург Черкизона собирает буквально по частям. Да ему вряд ли удастся выйти когда-нибудь еще на арену!

— Мне очень жаль, Михаил Сергеевич, — поднял на Ланисту глаза Игорь. — Я честно не знаю, почему тварь не на­пала на меня. Может быть, одеколон виноват?

— Какой еще одеколон? — опешил хозяин.

— Да я побрился с утра, — невозмутимо сообщил ему Князев. — И одеколоном освежился. Может, запах этой тва­ри не понравился?

— Ты еще можешь смеяться? Клоун несчастный! Ну ничего...

Ланиста прошелся по комнате, выпуская пар, и сообщил

Игорю другим, почти спокойным топом:

—  Сейчас ты выйдешь па арену снова. Но сражаться бу­дешь не с тварью. Публика недовольна, публика жаждет крови. Ты будешь сражаться с человеком.

—  С кем? — Игорь привстал беспокойно.

—  С Алексом. Будет, на что посмотрел ь.

—  Он ничего мне не сделает, — сказал Игорь.

—  Это ты так думаешь. — Старик издал короткий смешок.

—  Не жаль одного из лучших своих бойцов? — Дышать стало труднее, но Игорь улыбнулся.

— Самого лучшего. — Ланиста ответил ему бледной хо­лодной улыбкой. - Теперь самого лучшего. После того, как эта дрянь порвала Джонс!

— А если у него не выйдет? — упрямо спросил Князев.

— Тогда лучшим станешь ты. — по-волчьи оскалил зубы Михаил Сергеевич. А потом мы и тебя закопа­ем, и кто-нибудь другой станет лучшим. Круговорот белка.

Сквозь интеллигентские очечки на Игоря глядели два звериных глаза, горящих ненавистью, но голос у Ланисты уже был ровный, бесстрастный. Вот оно. Это чудовище убить было бы по-настоящему правильно. Выхватить «шпа­гу» — и прямо в сердце.

— А ты зря мое терпение испытываешь, малыш, — про­шипел Ланиста. - Я ведь твоего брата уже разыскал почти... Прикончишь Алекса — найду.

Игорь тяжело дышал. Он не верил ни одному услышан­ному от этого человека слову.

- А Алексу ты что обещаешь? Его чем заманиваешь? Не­ужели неважно, кто из нас умрет, а кто останется?

—Какая мне разница? - покачал головой Михаил Серге­евич. — Главное, чтобы кровищи побольше, чтобы драка по­жестче. Главное — чтобы зрителям нравилось. Главное — рейтинги шоу. — Он криво усмехнулся.

—Неужели не важно, кто звезды этого шоу? — устало удивился Игорь.

—Звезд нужно менять. — вежливо объяснил Ланиста. — Ротировать. А то можно до Спартака доиграться...

—О чем вы? — нахмурился Игорь. — Не понимаю...

—И слава богу, — сказал Михаил Сергеевич. — Слава бо­гу, Игорек.

У Князева внутри похолодело.

—Откуда вы знаете мое имя? — Он вцепился в Ланисту взглядом.

—Работа такая у меня — все знать, — нехорошо засмеял­ся старик. — И знанием пользоваться. Кстати... Ты не думай, что драка у вас с Алексом будет понарошку. Можешь мне поверить, он с огромным удовольствием тебя распотрошит. Сначала притворится твоим дружком, усыпит бдитель­ность, скажет — всерьез драться не будем, а потом...

—Лжешь! — рявкнул Князев.

—Вот и убедишься на своей шкуре, — лениво ответил Ла­ниста, — как он к тебе относится... Вам ведь есть, что с ним делить, разве не так? А тут уж не до притворства, хе-хе...

—О чем вы? — растерялся Игорь.

- Ну как же... Не ты ведь один у Инги клиент, — иезуит­ски улыбнулся Михаил Сергеевич. — Есть и другие. И не все с ней нежны так же, как ты...

Игорь вскочил с табурета, стащил с головы нелепую кас­ку и швырнул ее в сторону. За ней последовали остальные

бутафорские доспехи.

— Отказываешься драться? — В голосе старика лязгнула сталь. — Твой выбор. Больше я терпеть тебя не стану.

Он свистнул, и в комнате появились двое людей. Одного взгляда на их неживые, равнодушные лица хватило, чтобы понять: работают убийцами. У первого в руках была удавка, у второго — свернутый черный брезентовый мешок, с легко­стью вместивший бы труп. В руке старика чертиком из та­бакерки возник пистолет с привинченным глушителем. Ла­ниста больше не угрожал. Он и вправду собрался убрать Князева — быстро и бесшумно.

— Не отказываюсь, — дернул головой Игорь и двинулся к выходу на арену со «шпагой» наголо. — Посторонитесь. А то задену ненароком железкой, поранитесь...

Ланиста кивнул коротко убийцам, и те отступили, пропу­ская гладиатора вперед.

— Иди, — произнес старик. — И пусть победит сильней­ший. Инга ждет, хе-хе...

Алекс уже разогревал публику, прохаживаясь вдоль сет­ки и вскидывая время от времени в руке двусторонний топор, сияющий полированными лезвиями. Каждое его дви­жение вызывало взрыв энтузиазма у зрителей. Он тоже был полуобнажен, как и Игорь, только голову с распущенными по плечам белокурыми волосами украшал не медный шлем с гребешком, а остроконечный, снабженный двумя кры­лышками.

«Что-то он там говорил про сценический образ викин­га, — вспомнил Князев. — Ну что же, мы почти в одинако­вом положении...»

Гладиатор заметил соперника, еще раз рыкнул, махнув над головой топором, и приблизился к Игорю.

— Ты что? — тревожно шепнул он. — С ума сошел? Где доспехи?