Свобода Маски - Роберт МакКаммон

Как только «Счастливый Случай» причалил к Плимуту и трап был опущен, Хадсон Грейтхауз и Берри Григсби поспешили прочь, чтобы найти начальника порта. Они были утомлены в своей грязной и засаленной одежде и, делая первые шаги по твердой, не шаткой земле, вынуждены были то и дело хвататься друг за друга, стараясь не упасть — будто один волчок мог обеспечить баланс для другого. Так или иначе, проделать путь вниз по трапу без падения им удалось.

Была уже вторая половина дня, когда «Счастливый Случай» вывесил сигнальный флаг, возвещающий о том, что судно стоит на якоре в гавани, но пришлось прождать четыре часа, прежде чем навстречу выслали баркасы. Причал в Плимуте был чрезвычайно многолюден сегодня, поэтому выгрузка занимала гораздо больше времени, случались заминки, которые задерживали все прибывающие суда. Те четыре часа казались самыми долгими в жизни и для Берри, и для Хадсона, которым не оставалось ничего, кроме томительного ожидания. А теперь настало время действия… а также время осознания всей усталости, грязи, зуда отросшей бороды Хадсона — будь она проклята — и прочих неудобств…

Где был начальник порта в этом смешении грузов, веревок, лошадей, повозок, людей, ругани моряков, криков капитанов и — как и в Нью-Йорке — нескончаемой толпы скрипачей, аккордеонистов, нищих, танцоров, жонглеров и торговцев выпечкой, было неизвестно. В общем… кругом царил хаос, а потом — совершенно неожиданно — из свинцового неба вдруг начал лить сокрушительный дождь, обрушившийся суровыми каплями на всех капитанов и скрипачей.

Вымокшие до нитки и почти ничем внешне не отличающиеся от нищих и оборванцев, Хадсон и Берри, наконец, сумели отыскать начальника порта, застав его в его кабинете с чашкой рома, наполовину поднесенной ко рту.

- «Странница», - сказал Хадсон, поняв, что этот человек собирается сообщить о своей занятости и попросить не беспокоить его. — Посмотрите ваши записи. Такой корабль прибывал в этот порт? Если так — на что я искренне надеюсь — то я хочу знать, когда это было.

Ответ последовал после того, как в ладонь начальника порта упало двадцать шиллингов. Также его разговорчивость была стимулирована сжатым кулаком Хадсона, который явно был готов раскроить ему губы. В книге учета было записано, что «Странница» действительно прибыла две недели назад, но судно должны были конфисковать по причине судебного процесса над капитаном Пеппертри, который пренебрег своими обязанностями и едва не загубил экипаж и всех пассажиров во время шторма. К несчастью, сам корабль затонул на третий день после того, как прибыл в Плимут, и до сих пор представлял собой определенную головную боль для начальника порта. Но что с того?

— У вас есть список пассажиров?

— У меня — нет. Они разлетелись так, будто сам Господь их подталкивал. У меня есть списки только для груза.

— Мы ищем молодого человека по имени Мэтью Корбетт, — сказала Берри в надежде ослабить некоторое напряжение, повисшее в этой комнате. — Он был пассажиром на…

— О! Я помню это имя! — ответил начальник порта. — Было довольно много возни на причале, когда корабль пришвартовался. Не так часто констебля призывают арестовать убийцу, как только тот спускается по трапу. Я знаю, потому что первым сюда явился проповедник, чтобы мне об этом сообщить.

— Убийцу? — нахмурился Хадсон. Сердце его подпрыгнуло. — Кто был убит?

— Иностранный граф, насколько я слышал. Я не знаю всех подробностей. Но этот Корбетт… парень, про которого вы спрашиваете… совершил убийство.

Хадсон и Берри переглянулись, у обоих на мгновение пропал дар речи.

Берри оправилась первой, хотя в голове ее все еще не могло уложиться это событие.

— Куда его забрали?

— В тюрьму, я полагаю. Я знаю, что констебль Монкрофф приходил сюда, чтобы арестовать его. Погодите-ка! — его глаза сузились до маленьких бусинок. — А к чему все эти вопросы? Вы в этом замешаны?

— Можно сказать и так, — ответил Хадсон. — Отведите нас в тюрьму.

— Это не то место, которое большинство людей хотят посетить у нас, но… так и быть, я вас отведу. У вас найдется еще пять шиллингов?

В течение часа Хадсон и Берри нашли карету и направились по дождливым улицам Плимута в сторону городской ратуши и тюрьмы, расположенной примерно в полумиле от гавани. В этом мрачном здании они выяснили, что констебль Монкрофф отлучился на день, а узника, который их интересует, более не содержат в Плимутской тюрьме. Записи по делу для общественного ознакомления не предназначались, и, нет, сказал констебль при исполнении — довольно крепкий человек со шрамом от ножа на подбородке и суровыми глазами, обещающими жесткую перебранку — они не могли здесь узнать домашний адрес Монкроффа. Им придется вернуться завтра утром, на этом — все.

— Хотя бы скажите нам, куда его увезли. — попросила Берри с ноткой мольбы в голосе. Она готова была разрыдаться от досады. — Можете сделать это, пожалуйста?

— Прочь отсюда! Монкрофф прибудет в семь часов ровно, — сказал молодой констебль, а дальше челюсти его сомкнулись, и предоставлять Берри никакой дополнительной информации он не собирался.

Хадсон с удовольствием выбил бы дурь из этого парня и покончил бы с этим, но перспектива провести ночь за решеткой его не радовала. Ничего не оставалось, кроме как вернуться в порт, забрать свой багаж и найти гостиницу на ночь. Что ж, думал Хадсон, теперь Мэтью придется год стирать его вещи.

Дождь все не прекращался. Темнота начала неспешно опускаться на город. Спутники снова сели в карету, возницу которой Хадсон предусмотрительно попросил дождаться их, и они снова отправились к докам.

Берри понуро молчала, и Хадсон решил приободрить ее:

— Мы зашли так далеко, что еще одна ночь ожидания ничего не изменит.

— Может изменить, — ответила девушка и снова замерла. Вся ее одежда была перепачкана после морского путешествия, волосы выглядели мокрыми и грязными, под глазами пролегали темные круги, и она могла поклясться, что в жизни не чувствовала себя такой уставшей. Берри успела забыть, как тяжело приходится человеку во время долгого плавания, даже когда путь проходит спокойно и без происшествий, как это и было на «Счастливом Случае». Благо, на этот раз она не послужила причиной того, что кто-то вывалился за борт, сломал ногу на лестнице или попал в любую другую беду, какую она только могла себе представить. Правда, одна женщина за это путешествие успела разродиться близнецами, и Берри пришлось ассистировать судовому врачу в процессе, но этот опыт нельзя было назвать ни позитивным, ни негативным.

— Мы знаем три вещи, — сказал Хадсон, пока лошади продолжали скакать со своей скоростью, не обращая внимания на удары плетей возницы. — Граф Дальгрен мертв, Мэтью в ответе за это и Мэтью выжил, где бы он ни был. Поэтому нам следует держать нос по ветру. Мэтью жив. Пока это все, что мне нужно знать, чтобы с чистой совестью захотеть отведать хороший ужин со стаканом лучшего вина, которое только может позволить себе бедный путешественник. А что насчет вас?

— Я могла бы съесть лошадь, даже сырую, — отозвалась она. — И открыть бутылку зубами, чтобы добыть вина. Но… меня не покидает мысль об отсутствии Мэтью в местной тюрьме. Что-то в этой истории мне очень не нравится.

— Что ж, может быть, тюрьма переполнена, и его перевели куда-нибудь. Мы выясним это утром, сейчас волноваться об этом бессмысленно. Стоит пожалеть себя и не тратить нервы. Лично я и так уже достаточно седой, спасибо, с меня хватит.

Она посмотрела на него и увидела серьезное и обеспокоенное выражение на его уставшем, осунувшемся лице с тяжелым взглядом. В ответ на это девушка, вырвавшись из мрачных туч собственных мыслей, одарила его самой лучезарной улыбкой, на которую только была способна. Хадсон был таким на протяжении всего путешествия: когда она нуждалась в сильном плече, на которое могла опереться, он всегда был рядом — истинный джентльмен, а также верный и преданный друг Мэтью. В самом деле, через что бы Мэтью ни пришлось пройти, что бы ни стояло перед ним сейчас, ему повезло, что такой столп мужества, как мистер Грейтхауз, готов прикрыть его спину. Улыбка девушки угасла, потому что, в голове родились новые вопросы.

— У меня есть две вещи, о которых я хотела бы спросить вас, — сказала она. — Первая… вы действительно думаете, что он убил человека?

Хадсон почесал бородатый подбородок и подумал, что если в бороде еще не завелся легион вшей, он готов будет танцевать джигу от радости.

— Убийство, — торжественно повторил он. — Так это можно назвать только с одной стороны. Мэтью, возможно, помог Дальгрену отправиться на тот свет, но убийцей я его за это назвать не могу, — это была скользкая тема для разговора, поэтому Хадсон предпочел перевести ее. — Ваш следующий вопрос?