После измены. Буду счастлива снова - Анита Кароль

Ноги не держат, падаю на колени. В таком виде и застает меня моя мать. Я поднимаю голову, вижу лиловые тапочки с пушистыми бубенцами и ночную рубашку почти до пола.

− Э−эхх, − вздыхает она, упирая руки в бока. — Дожились, на карачках ползаем.

Поднимаюсь по стене, ставлю полку на место, а она обратно падает. Зараза!

− Ма, мы выиграли мост! Ну чуток отметили, как без этого? — оправдываюсь, снова прилаживая полку к стене. Мать отбирает у меня ее и легко вешает на место, потом собирает мелочь и складывает обратно. — О! Все получилось. Пойду кофе выпью… а ты спать иди.

− Ну да, я разве засну? Вдруг ты обваришься. Идем, сама тебе сварю кофе, − ворчит, толкая меня слегка в сторону кухни. — Вот если бы была у тебя жена, то она бы с тобой возилась. Заставляешь старуху вскакивать среди ночи. Эгоиста воспитала, на свою голову.

Обнимаю «старушку», которой летом только шестьдесят исполнилось. Да и выглядит молодо, вон, кудри еще наводит. Чмокаю в бигуди, чтобы не ворчала.

− Не подлизывайся проказник, − грозит пальцем, запуская кофеварку. Кутается в огромную сетчатую шаль. Готовит мою большую чашку, чтобы налить напиток. — У моей подруги Валюши внучка есть, такая красавица.

− П−фф… − выдыхаю я, закатывая глаза к потолку.

Попытка номер сто уже. У матери столько подруг, я со счета сбился. Выкладываю на стол смартфон из кармана стильного пиджака. Потом снимаю пиджак и вешаю его на спинку стула. Получается. С третьего раза.

− И не фырчи мне тут! Тебе скоро сорок, а ты все с мамой живешь, − продолжает ворчать.

Я смеюсь. Это она поселилась в моем доме, не хочет жить в городской квартире. Сколько раз пытался спровадить ее, но мать упирается. Кто тогда будет ухаживать за любимым сынулей? Жены же нет.

Если заводил отношения с женщинами, то встречался в городе, в квартире. Но мать и туда приезжала, если не ночевал дома, портила весь компот. Стал гостиницу снимать и прятать женщин от этой шпионки. Но вот уже месяца три ни с кем не встречался, как−то надоело.

И тут в моей жизни появилась Катюшка. Уже через сутки мне захотелось жениться на ней. Сейчас я безумно скучаю, даже тоскую. Как она там?

− Так что, субботу освободи, Валюша с Надюшей на ужин придут, − говорит мать, а до меня не сразу доходит, кто это такие и зачем нужен я на ужине. Отпиваю глоток ароматного черного кофе и тут же выплевываю его.

− Нет! — смотрю на нее со страхом.

Помню, чем закончились смотрины в прошлый раз, такая ботанка прилипучая попалась, чуть не угробила меня стихами Ахматовой. Особенно один застрял в голове, про то как не надо целовать ее, усталую, смерть придется целовать. Так вдохновленно она читала мне стих, что представил, как целую безносую.

− Никаких «нет», − стоит мать на своем, убирая мой смартфон на другой конец стола.

Она задевает пальцем разблокированный дисплей и на всеобщее обозрение выскакивает фото Катюшки. Мама долго разглядывает ее и потом вопросительно смотрит на меня.

− Руслан?

− Ну да, есть у меня женщина любимая… − признаюсь. Я уже протрезвел, и немного поразмыслив, секунду, решаю рассказать родительнице про Катюшку. — Ма, она такая… она просто чудо!

− И как чудо зовут?

− Катюша, − признаюсь с лаской в голосе. — Она живет на Алтае, в Горноснежинске. Мы с ней теперь совладельцы горнолыжной базы «Айсберг». Так что, не надо меня ни с кем знакомить.

− А сказать когда хотел? А познакомить? — наконец усаживается на стул и снова берет смартфон, разглядывает. — Красивая… ей сколько лет? У вас уже все было?

− Ма, это слишком интимный вопрос, − усмехаюсь, допивая кофе и отставляя чашку.

− Я тебя родила! Что может быть более интимнее?

Ну да, не поспоришь.

− Так сколько ей? — не отстает мать, а я ответа не знаю. Не разговаривали еще так подробно.

− Точно не знаю, − пожимаю плечами. — Лет двадцать семь, может чуть больше.

− И до сих пор не замужем? Что−то здесь не так.

− Замужем, ма… через десять дней развод у нее…

− Ты причина развода, негодник? — подскакивает и хватает кружку, чтобы помыть.

− Не я, − успокаиваю ее. Развод и предательство для моей матери как острый нож. — Ее история в точности как у тебя. Только детей нет. Пока.

Мать горестно вздыхает, уже жалеет бедняжку. Я еще добавляю, рассказывая, что у девушки астма, как у нее.

Обещаю встречу на новогодние праздники. Может, Катя приедет сюда, на берег Черного моря. Или я отвезу мать в горы. Ссылаюсь, что устал и ухожу в свою комнату.

Не раздеваясь падаю на кровать и включаю музыку потихоньку. Проверяю соцсети. Катя только что была онлайн. И чего ей не спится?

Она сама звонит, увидев, что я активизировался. Уже знает, что моя компания выиграла тендер. И что тусили маленько, знает.

− Ты уже дома? Никто тебя на свидание не уговорил? — спрашивает с опаской. Наверное думает, что я уединился с кем в гостиничном номере. Успокаиваю ее.

− Мне кроме тебя никто не нужен, Катюшка.

− Это поспешное решение, − смеется мне в ухо. — Пройдет пара недель, и я тебе надоем.

− Не надоешь. У нас есть дело незавершенное, − напоминаю. — А ты почему не спишь?

− Страшно. Снова осталась на базе, а тут волки воют рядом. Жутко. Да и вставать пора, у меня уже утро.

Да, забыл, что разница в четыре часа. Это у меня ночь в разгаре.

− Завтра домой уезжай ночевать, нечего в вагончике оставаться, − приподнимаюсь, расстегивая рубашку.

− Думаешь, в огромном доме одной не страшно?

Мне хочется продать компанию и уехать к ней. Даже знаю кому загнать. Узнал, кто копает под меня, хочет слияния. Отец.

Он ушел от нас к