Я вам не Сталин… Я хуже! Часть вторая: Генеральный апгрейд (СИ) - Зеленин Сергей

Осколочные авиабомбы, как правило, применяли из контейнеров: знаменитой «Хлебницы» - «ротативно-рассеивающей авиационной бомбы» (РРАБ) или несбрасываемой кассеты «К-100», представляющий собой обычный контей­нер ящичного типа.

Ещё вопрос Наркому боеприпасов:

- А можно сделать так, чтобы осколочные авиабомбы разрывались над землёй?

Замявшись с ответом, Горемыкин посмотрел на одно из своих специалистов и тот поспешно:

- Можно. Нужно разработать специальный взрыватель, срабатывающий после выкручивая «ветрянки».

Сурово сдвинув брови:

- А почему до сих пор такое не сделали? Почему за Вас, мне постоянно думать приходится? Головы своей нет? Или, она пустая как барабан Страдивари?

Тот, едва не божась:

- Я недавно в этой должности, товарищ Сталин!

Отмазка, что говорится – железная. Поэтому претензий не имею:

- Понятно…

Стою перед чем-то загадочно-непонятным, чешу репу:

- А это что?

- Система «Огненный град».

- Название достаточно впечатляет. А если подробности?

- В каждом контейнере «ЗАРП-500ТШ» находится триста термитных шаров весом по сто грамм или тысяча шаров по триста грамм или полторы сотни килограммовых неоперенных зажигательных бомб из электрона. При сбросе контейнера с высоты около двух тысяч метров, они разрываются примерно на трёхстах - накрывая площадь в три с половиной тысячи квадратных метров. 300-граммовый термитный шар, может прожечь стальную броню толщиной до пяти миллиметров, а стало быть, ими можно было уничтожать строения с металлической крышей, самолеты, автомобили.

Ничего про такие «вундерваффли» не слышал133.

Скорее всего, сия блестящая идея разбилась об суровые реалии тотальной войны: не говоря уже про электрон – сплав на основе магния, для термита нужна дефицитная в СССР алюминиевая пудра.

Лишь пренебрежительно поморщившись, мол – делать вам нечего, вот и занимаетесь всякой ерундой, спрашиваю:

- Из зажигательного - есть что-нибудь менее экзотическое?

Оказывается, есть: с 1936-го года выпускались авиационные жидкостные жестяные ампулы «АЖ-2», снаряженные самовоспламеняющимся сгущенным керосином марки «КС», которые пришли на смену стеклянным ампулам «АК-1». Ампулы заряжались в ту же «РРАБ» или специальный контейнер «АБК-П-500».

Ворчу:

- Вот это – другое дело. А то ишь ты – «Огненный град»! Выдумывают всякую херню, лишь бы от дела увильнуть… Фтопку!!!

- Понял, товарищ Сталин!

Идём дальше и переходим в раздел «фугасные авиабомбы».

Остановившись и, освоившись в номенклатуре, я пренебрежительно пинаю «ФАБ-100» - самый распространённый авиационный боеприпас в СССР, которых в «реальной» Великой отечественной войне - было применено до семидесяти процентов от общего количества авиационных боеприпасов:

- Пожалуй, этот боеприпас – лишний, товарищ Нарком. Ибо, он – «ни рыба – ни мясо»: как осколочный – излишен, как фугасный – маломощен… Требую немедленно снять «ФАБ-100» с производства!

Подошёл к следующей авиабомбе, напоминавшую по габаритам хорошего подсвинка и поясняю своё предыдущее решение:

- Калибр фугасной авиабомбы, должен начинаться с 250-ти килограмм. Как у всех белых людей и в первую очередь – германцев.

Заглянув в глаза Горемыкину:

- Вы ведь не считаете германских конструкторов дурней себя, товарищ Нарком?

- Эээ… Нет, не считаю.

- И правильно делаете.

Внимательно рассматривая боеприпасы, спросил:

- Кстати, не подскажите – почему у советских авиабомб носовые части заострённые, а у западных – тупые?

Тот, беспомощно разводит руками:

- Эээ… Извините, товарищ Сталин, не подскажу.

Один из стоящих конструкторов «подсказал»:

- Авиабомбы с затупленной головной частью, чаще применяются при внутренней подвеске – для экономии занимаемого объёма в бомбоотсеке. А с заострённой – при внешней, как создающие меньшее аэродинамическое сопротивление. В целях унификации же, в СССР было решено выпускать один аэродинамический тип бомб.

Киваю:

- Спасибо, больше вопросов нет. А Вам, товарищ Горемыкин, надо ещё работать и работать над собой. Если конечно, собираетесь в должности наркома остаться.

Пройдясь вдоль внушающих уважение своими размерами «ФАБ-500св», ФАБ-«1000св»,  «ФАБ-1500» и, наконец остановившись у самой большой - «ФАБ-2000св», напоминающей выброшенного на берег китёнка, спрашиваю:

- Каков наносимый ущерб?

Кто-то из бывших с Горемыкиным инженеров-специалистов, ответил за него:

- Бронепробиваемость – 1,8 метра бетонного перекрытия или 1,2 метра железобетонного. При взрыве бомбы на глубине 4 метра образуется воронка диаметром 20 метров. При взрыве на поверхности, радиус сплошного поражения взрывной волной и осколками, доходит до двухсот метров.

Восхищённо:

- Солидно!

Если с пяток таких скинуть на товарно-сортировочную станцию, то всей железнодорожной логистике на этом направлении - настанет кирдык как минимум на пару суток. Было бы только с чего скидывать.

Вновь докапываюсь до Наркома боеприпасов:

- Говорят, после Финской войны было обнаружено много неразорвавшихся авиабомб. Так ли это?

В этот раз, Горемыкин сумел ответить сам:

- Это так, товарищ Сталин. Специальной комиссией было обнаружено и обследовано 4127 несработавших авиабомб.

Я присвистнул:

- Нифигасе! А воевали то – всего ничего… Причина?

Тот, не моргая:

- Неправильное использование авиационных боеприпасов лётчиками.

Понимающе кивнув – после «Чёрной пятницы», такое объяснение выглядит наиболее логичным…

Но тем не менее, требую:

- Надо сделать так, чтобы авиабомбы – особенно таких калибров как эти, взрывались в любом случае, хотя возможно и не сразу. Для этого приказываю разработать специальный химический взрыватель замедленного действия, работающий по следующему принципу: при падении авиабомбы, от сильного сотрясения разбивается стеклянная ампула с кислотой и та начинает разъедать тонкую мембрану, за которой находится капсюль-воспламенитель. Ну а там – капсюль-детонатор и большой «БУМММ»…!

После войны заодно, меньше работы сапёрам будет ликвидировать «эхо войны».

- …Дошло на словах или на бумаге нарисовать?

Горемыкин посмотрел на одного из своих специалистов и тот тут же гаркнул:

- Принцип действия понятен, товарищ Сталин!

- Тогда работайте, товарищи.

Следующими вновь были «вундервафли» времён недоразвитого социализма - бетонобойные авиабомбы с ракетными ускорителями: «БРАБ-250», «БРАБ-500» и «БРАБ-1000».

Слушая с какой высоты и на сколько сии штукованы проникают в железобетон и, хорошо зная - что ни в один финский дот на «Линии Маннергейма» ими не попали, я прервал Наркома вопросом:

- А если такими - да по железной дороге на? Чтоб парализовать железнодорожное сообщение на перегоне между железнодорожными станциями

Тот, в недоумении раззявив рот:

- «По железной дороге»?! «На перегоне…»?! Зачем?! Разве не достаточно обычных фугасных авиабомб, товарищ Сталин?

Тяжело вздохнув, развожу руками:

- Недавно прошедшая Финская война, доказала – что нет, недостаточно. Единственное железнодорожное сообщение этой страны с заграницей - линия «Кемит - Торнио», служившая для ввоза военного снаряжения из соседней Швеци, оставалась невредимой до конца войны - несмотря на интенсивные бомбардировки нашей авиацией.

Совсем недавно при Главном управлении ВВС, при Управлении бомбардировочной авиации создана специальная авиагруппа, которая будет заниматься именно этой проблемой.

На словах объясняю, ибо каждый нарком должен знать мой «манёвр»:

- Железнодорожные станции – очень хорошо защищаются зенитной артиллерией, а вот сами перегоны – нет. Но попасть в железнодорожное полотно очень трудно – особенно ночью. Только с небольшой высоты.