Черные бушлаты. Септология - Александр Конторович

— Александр Яковлевич! Можно личный вопрос?

— Да, ради бога, Александр Сергеевич! Все что могу — расскажу без утайки.

— Какие у меня перспективы? В смысле, в отделе я чем теперь заниматься буду?

— Как чем? Тем же, чем и раньше занимались.

— Мерзюков ловить? Так для этого другие службы есть. Ведь у вас теперь целая бригада испытателей есть. С опытом «выхода».

— Ну, сравнили! С вами рядом я их не поставил бы!

— Но, Александр Яковлевич, у них есть другое преимущество. Они моложе меня, более развиты и лучше подготовлены. Методику вы уже отладили, надо полагать.

Травников вздохнул и налил себе минералки.

— Это так, не спорю. Но у вас такой опыт, которого нет ни у кого из них! Да и по медицинским показателям вы им уступаете весьма незначительно…

— Все же уступаю… Понимаю, моя последняя командировка была вызвана жесткой необходимостью. Ведь возврат мог и не состояться, так?

— Так.

— А сейчас чего ожидать?

— Ну… конкретных планов у меня нет.

— У вас? А у генерала?

— Насколько я знаю, у него тоже нет ничего срочного.

— Поймите, Александр Яковлевич, просиживать штаны в отделе я могу бесконечно долго. Надеюсь, что генералу это нескоро надоест. Меня-то такое положение вполне себе устраивает. А вот как долго это будет терпеть руководство?

— На его месте я бы вам зарплату платил только за сам факт существования! Вы и так сделали больше, чем это можно было бы ожидать! Поймите, вы уже сейчас — живая легенда!

— Ваши бы слова да богу в уши! Только, насколько я знаю, в штатном расписании отдела такой должности не предусмотрено.

— А вот это — уже моя прерогатива! — Академик разошелся не на шутку. — Мое слово еще значит кое-что! В том числе и для управления кадров! И вообще, Александр Сергеевич, у вас еще отпуск не закончен, чего вы раньше времени всполошились-то?

— Да не всполошился я… Одна мысль покоя не дает.

— Какая же? — остыв, спросил он.

— Вот «пациенты» мои… Манзырев, Леонов… Выходит так, чтобы я назад попал, они обязательно погибнуть должны?

— Не факт! В последнем случае вас «выдергивали» из вполне живого человека.

— Но ведь он погиб?

— Так бой же шел! Вы и сами лучше меня знаете, что там творилось. А если бы он себе спал мирно где-нибудь, так и уцелел бы вполне.

— Хорошо, а вот еще вопрос. Допустим, уволокли бы его с собой ушлые ребятки — предшественники ваши. И что бы он им сказал?

— Не знаю. И предполагать не берусь. Остается ли в памяти «клиента» ваша информация? Мы этого не знаем. И навряд ли узнаем когда-нибудь. Но, судя по тому, что эта информация еще нигде не всплыла, вероятность сохранения ее крайне мала.

— А если бы они меня туда притащили?

— И что вы им скажете? Чертеж «АК» нарисуете? Методика переноса вам неизвестна, да и толку от нее там? Наука в то время еще не умела делать подобных фокусов. Помните гипотезу о куске сахара?

— Помню.

— Я полагаю, что вот тут-то она и сработала бы…

В общем, ясности этот разговор не внес. Только еще больше запутал. Нет, в принципе, я бы не отказался некоторое время побыть живым символом успеха. Но, насколько мне известно, в этом мире ничего за просто так не дают. Вот чуток покрасуешься, щеки надуваючи, а потом как выкатят в лобешник — плати! «И будешь прыгать с тумбы на тумбу…» Не прельщает меня такая перспектива, ясности охота. А вот ее-то и нет.

Ладно, еще какое-то время у меня есть, чего ж нос-то вешать? В кои-то веки выпало отдохнуть вволю, так и будем этим пользоваться!

Начальнику Управления «В-2» генерал-лейтенанту Яковлеву В. П.

Направляю Вам материалы, полученные от источника «Вольт».

Начальник 6-го отдела Управления «С» СВР полковник Бирюков П. П.

Из аналитической записки на имя начальника Отдела «В-2»

… таким образом, анализируя заключения специалистов управления, агентурные материалы, переданные нам Службой Внешней Разведки, и выводы, сделанные информационной службой СВР, можно с уверенностью утверждать, что:

1) специалистами управления «Д-5» в течение последних полутора лет были произведены три попытки осуществления варианта «прокол»;

2) указанные попытки привели к неоднозначным результатам. И хотя в первом и во втором случаях последовала смерть испытателя, в последний раз наблюдалось исчезновение его из рабочей зоны установки переноса. Ввиду того что во всех случаях данные эксперименты являлись полуофициальными (нам неизвестно о письменных указаниях на этот счет), положение руководства отдела в настоящий момент является нестабильным;

3) вместе с испытателем бесследно исчезла часть оборудования, вооружение и снаряжение. Оставшаяся аппаратура была частично разрушена и выведена из строя. Ее восстановление в настоящий момент ведется ускоренными темпами. Отследить местонахождение испытателя и пропавшего оборудования не представилось возможным. Возникший после разрушения установки пожар сделал невозможным определение местонахождения испытателя;

4) все попытки наладить с ним связь или найти его следы в доступных архивных материалах остались безуспешными;

5) исходя из анализа рабочего материала эксперимента, были определены возможные точки выхода «прокола». Координаты точек прилагаются…

— Присаживайтесь, Александр Яковлевич! — генерал, привстав, указал рукою на кресло у журнального столика. — Я буквально пять минут, только справку допишу — и к вам. Там на столике чай уже приготовлен, угощайтесь!

Травников не спеша уселся в кресло и налил себе чаю. Похрустел сушками.

— Вот и все! — генерал вытащил из принтера пару листов бумаги. — Смотрите!

Наступила тишина. Академик просматривал текст. Яковлев тоже взял со стола чашку и отхлебнул чаю.

— М-м-да… Однако! — Травников положил бумаги на столик. — Как я понимаю, все сведения, указанные в этой справке…

— …проверены самым тщательным образом!

— Ну, в компетенции наших специалистов я не сомневаюсь.

— И каким будет ваше мнение по данному вопросу?

— Прежним. Современная наука не может в настоящий момент переправить куда бы то ни было живое существо. Организм, а главное — мозг, просто не выдержит таких нагрузок.

— А материальный объект?

— Тут спорить не стану. Просто не располагаю всей достаточной для этого информацией. Здесь необходимо подключать специалистов соответствующего профиля.

— Понимаю… Вы опять имеете в виду этого… как его, Марченкова?

— Марченко. Да, именно его. Он талантливый физик-теоретик и вполне способен дать нашим исследованиям соответствующий импульс в нужном направлении.

— Не знаю… — генерал встал из-за столика и начал прохаживаться по комнате. — Он десять лет работал за границей…

— Преподавал.

— Но при том уровне секретности, какой у нас принят… Это накладывает определенные ограничения и на его личную жизнь, да и на работу тоже. Пойдет ли он на такой шаг? Я уж молчу про наших безопасников, они-то вообще поседеют от такого «подарка»!

— Вам, Виктор Петрович, шашечки нужны, или все-таки ехать будем? Программами Марченко до сих пор пользуются в РВСН, а там с секретностью тоже — будь здоров! Он написал их еще пятнадцать лет назад, и, насколько мне известно, программного обеспечения такого уровня до сих пор нет ни у кого, кроме нас! Кстати, преподавать он уехал уже после этого!

— Как же его выпустили?

— В 1990-м? Это вы у меня спрашиваете? Будто не помните, что тогда творилось?

— Да… это я, действительно, чего-то перегрелся…

— И неудивительно! — хмыкнул академик, кивнув на лежащие напротив него бумаги. — Да и у меня чуть крыша не поехала, когда про все это услышал. Сначала было решил — все, амбец, прорвались американцы. Потом сел, закурил и начал уже спокойнее размышлять. А после прочтения вашей справки и вовсе успокоился.

— Может быть, вы заодно и меня успокоить сможете?

— Попробую. Сколько лет американцы уже работают в этом направлении? Я имею в виду «транспортировщиков».

— Больше двадцати.

— Отлично! Чего им удалось достичь на этом поприще?

— Вы имеете в виду конкретные достижения по проекту?

— Про них я и сам знаю. Нет там ничего. Меня интересуют, так сказать, побочные результаты.

— Дайте сообразить… Технология аккумуляторов повышенной емкости и стойкости, они как раз для этого проекта и разрабатывались… Защищенные каналы скоростной передачи данных. Сверхскоростная видеосъемка. Суперскоростной компьютер уменьшенных габаритов. Ну, из серьезного, пожалуй, что и все…

— И где еще все это может быть использовано?

— В армии, где же еще!

— А что числится в достижениях у «мозговиков»?

— Методика подготовки летного состава. Она также может быть успешно использована и при подготовке космонавтов, да везде, где требуется успешное сочетание умственной работы и выполнение физического труда повышенной сложности в неблагоприятных условиях. Да что вы меня-то об этом спрашиваете, Александр Яковлевич? Это уж вообще по вашей части, кому, как не вам, все это знать?