Награда для Героя - Su.мрак

— Хорошо. Поклянётесь ли вы своей Магией, что ваш брат не причинит вреда крепости и её обитателям?

— Клянусь, — ведьма активировала стандартное заклинание.

— Ну, что ж, добро пожаловать в «Адово Пламя», мисс Паркинсон. Отдыхайте, у вас есть ещё несколько часов на сон. Подготовка ритуала, как вы знаете, может занять некоторое время.

— Просто Смит будет достаточно. Кстати, я хотела бы выразить своё восхищение тому, кто меня… нейтрализовал. Одним ударом вырубить опытного бойца, к тому же только что принявшего стимулятор — это серьёзный показатель…

Бывшая шпионка хотела добавить ещё что-то одобрительно-благородное, но её остановил грубый, насмешливый голос, раздавшийся со стороны двери в лазарет:

— Всю жизнь мечтал получить комплимент от пигалицы, — застывший в дверном проёме громила с испещрённым шрамами лицом мог бы напугать кого угодно, но Панси видела в своей жизни людей и пострашнее. К тому же, хорошо чувствующая опасность интуиция нашёптывала ведьме, что выглядевший, словно ночной кошмар, мужчина не представляет для неё физической угрозы.

— Х-ха! Уж не мистера ли «Ублюдка» я имею честь лицезреть?

— У-у, моя слава идёт впереди меня? И что же говорят в вашем вылизанном Бостоне о моей персоне? — пересечённый шрамом рот здоровенного колдуна скривился в издевательской усмешке. Басти, загрустивший после отъезда своего извечного противника по словесным баталиям Джорджа Уизли, оживал буквально на глазах.

— О, ничего особенного. Лишь то, что в Мерлином забытой дыре под названием «Адово пламя» есть бешеный мамонт с одной извилиной, да и то крепко контуженной в боях, и пудовыми кулаками, — Панси с огромным удовольствием включилась в перепалку, чувствуя просто физическое облегчение от возможности выпустить пар, отведя душу за весь этот грёбаный день, начавшийся с такого провала, и схлестнуться ядовитым языком с достойным противником. Кто мог скрываться за этим непрезентабельным прозвищем, она не знала, да и, честно сказать, знать не желала. Главным было не имя собеседника, а сам процесс «общения».

— Ого! Какие дифирамбы от чернявой мелочи ростом от горшка два вершка. Деточка, а ты часом не заблудилась? Так дядя Басти тебя проводит до международного камина, бантиком перевяжет и отправит в любимый Бостон…

— Старый козёл! — Панси спрыгнула с кровати и застыла посреди комнаты, упрямо уперев руки в бока, позабыв про усталость и надетую на неё девчачью пижаму в мелкий цветочек. — Да если бы у меня так не тряслись руки после подъёма по стене, я бы тебя по той площадке размазала тонким слоем!

— Ах ты, мелочь! Северус, можно я выпорю эту языкатую ехидну? — опешивший, было, Басти, едва успевший увернуться от проведённого вёрткой, едва достававшей ему до груди ведьмой захвата, попытался скрутить мелкую фурию, но, получив локтём в нос, вынужден был временно прекратить военные действия.

— Нет, Басти, нельзя, она теперь одна из нас и к тому же, вместо Ника будет принимать участие в ритуале, так что договариваться вам придётся… полюбовно, — едва сдерживавший смех Северус поспешил срочно ретироваться из лазарета, утянув за руку жену, опасаясь, что после двойного возмущённого вопля вслед им посыплются серьёзные проклятия. — Идём, пусть сами выясняют отношения, нам ещё надо перекрыть все виды доступа в крепость и подготовиться к ритуалу.

— А эти двое друг друга не прибьют?

— Да что им сделается, кобрам ядовитым? — спустившись по лестнице в общий зал, Принц попал под перекрёстный огонь четырёх пар глаз: насмешливых — Блэка, слегка настороженных — Драко, удивлённых — Мигеля и откровенно испуганных — Ника.

— Северус, что там происходит? — Малфой нервно поёжился после очередного, особо громкого взрыва.

— Ничего особенного. Дипломатические переговоры двух сторон.

— Да-а? А больше всего похоже на локальный вооружённый конфликт, — Гарри невозмутимо допил кофе и заклинанием отправил чашку на кухню. — И ещё: у нас проблема. Я сомневаюсь, что Ник сможет выдержать ритуал.

— Простите, синьор Принц, но… я не могу гарантировать, что выдержу многочасовую боль, — темноволосый маг виновато развёл руками и опустил взгляд. — Я понимаю, что подвёл вас, но лучше уж откажусь сейчас, чем подставлю синьору Миону под удар.

— Всё в порядке, Ник. У нас есть замена. Кстати, поздравляю, к нашей компании отщепенцев прибавилось ещё два человека — Панси Паркинсон и её брат Алекс.

— Вот как? Хорошая работа…

— Хорошая работа будет тогда, когда мы подготовим всё необходимое. Руны, как вы понимаете, сами собой не начертятся, так что — вперёд, господа маги!

Работы, как оказалось, было действительно непочатый край. Хватило всем, да так, что перед ритуалом, начавшимся далеко за полночь, всем его участникам даже пришлось пить Укрепляющее зелье. Но вот Гермиона, босая, с распущенными по плечам тщательно расчёсанными волосами, в белой рубахе до пола опустилась на колени в центре с таким трудом начертанной звезды, а остальные в алых мантиях со скрывавшими лица капюшонами образовали вершины шести лучей на расстоянии вытянутых рук друг от друга, и ритуал начался.

Драко стоял, замерев словно изваяние, с раскинутыми в стороны руками, вцепившись словно утопающий в соломинку, в ладони Блэка и Северуса. С его губ автоматически срывались слова катренов, а в раскалывавшейся голове билась только одна мысль: «Выстоять. Выдержать. Не сломаться». Боль, вначале едва заметная и совсем не страшная, нарастала с каждым произнесённым заклинанием, с каждой минутой, постепенно распространяясь по всему телу. Казалось, болело всё, даже то, что в принципе болеть не могло. Поток магии, развевавший капюшон и ерошивший концы волос, отдавался электрическими разрядами в обнажённых нервах. Мягкий свет свечей резал глаза. Мелодичные строфы катренов отдавались в ушах гулким набатом. Воздух, словно каменная плита, давил на грудную клетку, заставляя бороться за каждый вдох. «Я не выдержу… Это выше моих сил…» Но взгляд в очередной раз падал на застывшее, словно изваяние индейского божества, лицо Блэка, и упрямая гордость, ещё жившая в глубине измученной души, отвечала: «Нет! Если может этот гриффиндорец, смогу и я!» и Малфой упорно удерживал своё уставшее тело в вертикальном положении, словно сомнамбула, повторяя латинские заклинания… Сколько это длилось? Минуту? Час? Два? Пять? Двенадцать? Он не знал. Помнил только, что это Магия не даёт им испытывать усталость, голод, жажду, из всех чувств оставляя лишь всепоглощающую БОЛЬ. И снова строки катренов. И снова — боль. Замкнутый круг. Вот очередной мучительный приступ взорвался в голове, на мгновение заставив волшебника дрогнуть: «Они, видимо, созданы из стали, а я — не могу!», но тут взгляд слезившихся глаз выхватил струйку крови, стекавшую из губы, прокушенной Панси, а в правую руку до боли впились пальцы Блэка. «Им тоже плохо, значит, я не один…» — и боль словно бы отступила на второй план, сменившись решимостью: «Выдержу! Не сдамся!» Мучительная ломота продолжала нарастать, но уже не подавляла и не туманила сознание, зрение внезапно прояснилось… и в этот миг Драко увидел уродливые чёрные лианы, опутывавшие застывшую в центре фигуру ведьмы, из-под ранивших кожу острых шипов струйками стекала кровь, но Гермиона ни словом, ни движением не выдавала терзавшую её боль. «Неужели она сильнее меня? Нет, врёшь! Не дамся!» Он повторял катрены снова и снова, уже не обращая внимания на боль, и с нарастающей радостью смотрел, как одна за другой рассыпаются прахом чёрные сети рабского контракта. Вот освободились ноги… руки… спина, и, наконец, с громким треском сгорела сжимавшая горло колючая мерзость, дав возможность ведьме выпрямиться и вздохнуть полной грудью. Отзвучал финальный речитатив… и семь участвовавших в ритуале магов, словно марионетки, у которых обрезали ниточки, рухнули на пол, разрывая круг и тяжело дыша от усталости. «Всё!»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});