Гайдзин. Том 1 - Джеймс Клавелл

Помолчав немного, он спросил:

– Какая проблема возможна?

– Боль в животе и никакого результата, просто сильное недомогание. Тогда мы должны будем попробовать еще раз, с более сильным лекарством. Если и оно не сработает, тогда есть другой способ.

– Какой?

– Об этом еще будет время поговорить. – Райко со спокойной уверенностью похлопала рукой по свертку. – Тут должно быть все, что ей понадобится.

28

– Вы понимаете, Анжелика?

– Да, Андре, – ответила она, не сводя глаз с шелкового свертка. Ее спасение лежало у него на столе. Они разговаривали вполголоса, хотя дверь кабинет была закрыта от посторонних ушей.

Его часы пробили десять раз.

Он с сомнением посмотрел на нее.

– Мама-сан сказала мне, что было бы лучше, если бы ваша горничная осталась с вами.

– Это невозможно, Андре. Нельзя доверять А Со или еще кому-то – разве вы не объяснили ей этого?

– Да, но она так сказала. – С другой стороны коридора до них доносились приглушенные голоса и смех мужчин за обеденным столом, который она только что покинула – Сератар, Вервен, Дмитрий и несколько французских офицеров – сказав, что устала и хочет лечь пораньше. Направляясь в свои комнаты, она, по предварительной договоренности, случайно увидела Андре в его кабинете. – Нам… нам нужно проверить, все ли тут на месте.

Он не сделал никакой попытки развязать сверток. Вместо этого он нервно теребил шелковый кончик.

– Если А Со не будет, чтобы помочь, кто… кто уберет… бутылочки и травы и… вы же не можете оставить их на столе, и кто приберет за вами?

На мгновение в голове у нее все перепуталось, потому что она, какая глупость, не подумала заранее, как справиться с этой проблемой.

– Я, мне не понадобится помощь, не будет… ничего, кроме бутылочек и трав… и полотенец. Я не могу доверять А Со, это же очевидно, что я не могу доверять ей, и вообще никому, только вам. Помощь мне не понадобится. – Ее нетерпение приступить к лечению и навсегда покончить с этим перекрывало все тревоги и опасения, роившиеся вокруг нее. – Не тревожтесь, я запру дверь на задвижку и… и скажу ей, что встану поздно и чтобы она меня не беспокоила. Я, это ведь должно кончиться через несколько часов, к рассвету, да?

– С Божьей помощью, да, так мне сказала мама-сан. Я все же думаю, что вам следует рискнуть и оставить А Со.

– У вас словно разум помутился, да, определенно. Вы единственный, кому я могу доверять. Рано утром постучите ко мне, вот так. – Она стукнула по столу три раза, потом еще один. – Я открою только вам. – Она нетерпеливо развязала шелк. Внутри оказались две бутылочки с пробками и пакет трав. – Я выпью одну бутылочку прямо сейчас, а потом…

– Mon Dieu, нет, – сказал он и усталым жестом остановил ее. Нервы у него были на пределе, как и у нее. – Вы должны сделать все в правильном порядке, Анжелика. Сначала вам нужно положить травы настаиваться в горшочек с горячей водой, который вы приготовили. После этого выпейте одну бутылочку, выпейте залпом и не пугайтесь, если у питья окажется противный вкус, запейте его зеленым чаем с медом или заешьте конфетой.

– У меня есть несколько швейцарских шоколадок, которыми меня угостил мсье Эрлихер, они подойдут?

– Да, конечно. – Он достал носовой платок и вытер им вспотевшие руки, его воображение рисовало ему яркие картины, одна ужаснее другой. – Когда настой будет чуть теплым, скажем, через полчаса, выпейте по глоточку половину – вкус у него тоже будет неприятным. Потом расслабьтесь и ждите, лягте спать.

– Наступит какая-нибудь реакция, почувствую ли я сразу что-нибудь?

– Нет, я уже говорил вам, нет! Мама-сан сказала, что, как правило, ничего не происходит в течение нескольких часов – это должно быть похоже на… на сильную колику в животе. – Чем больше он говорил об этом, тем меньше ему нравилось, что он оказался замешанным в это дело. А вдруг что-то пойдет не так? Mon Dieu, надеюсь, второго раза не потребуется, подумал он, чувствуя тошноту, и постарался выбросить из головы все плохое, и избавиться от смущения и говорить сухо и бесстрастно, как врач.

– Это должно быть похоже на колику в животе, – сказал он, потея еще больше. – Это начало, Анжелика, колика. Я повторю еще раз: выпейте первую бутылочку, потом по глотку выпейте половину настоя, половину, помните, вы должны все сделать в правильной последовательности – расслабьтесь и постарайтесь уснуть, чем спокойнее вы будете, тем легче все пройдет. Когда… э… колики начнутся, залпом проглотите содержимое последней бутылочки, съешьте меду или шоколадку, затем выпейте остаток настоя – пейте маленькими глоточками, не залпом. Колики станут сильнее, и потом, потом должно начаться… мама-сан сказала, что это будет похоже на обильные месячные, поэтому… поэтому держите наготове… полотенце. – Он снова отер руки платком. – Душно здесь сегодня, не правда ли?

– Здесь холодно, и вовсе ни к чему так нервничать. – Она откупорила одну из бутылочек и понюхала ее. Ее носик сморщился. – Хуже чем парижский уличный туалет в августе.

– Вы уверены, что запомнили последовательность.

– Да, да. Не волнуйтесь, я…

Стук в дверь заставил их вздрогнуть. Она поспешно схватила бутылочки и пакет с травами и сунула их в свою сумочку.

– Войдите, – отозвался Андре.

Дверной проем заслонила гигантская фигура доктора Бабкотта.

– А, Анжелика, слуга сказал мне, что вы здесь. Я просто заскочил в надежде увидеть вас на секунду. Добрый вечер, Андре.

– Добрый вечер, мсье.

– Ах, доктор, право, я хорошо себя чувствую, – сказала она, вдруг забеспокоившись под его пронизывающим взглядом. – Нет никакой нужды…

– Я лишь хотел измерить температуру, послушать пульс и посмотреть, не нужно ли вам успокоительное. Всегда лучше проверить. – Она начала протестовать, но он добавил твердо и доброжелательно: – Лучше проверить, Анжелика, всегда безопаснее проверить, это займет одну минуту.

– Ну что же, тогда пойдемте. – Она пожелала Андре спокойной ночи и пошла по коридору к своим комнатам. А Со ждала в ее будуаре.

– А Со, – вежливо сказал Бабкотт по-кантонски, – пожалуйста, вернитесь, когда я позову вас.

– Разумеется, досточтимый доктор. – Она послушно вышла.

– Я не знала, что вы говорите по-китайски, Джордж, – заметила Анжелика, когда он сел рядом с ней и начал считать частоту ее пульса.

– Это был кантонский, у китайцев нет единого языка, Анжелика, они говорят на сотнях различных языков, хотя форма письма только одна и все они ее понимают. Любопытно, да?