Весь Роберт Хайнлайн в одном томе - Роберт Хайнлайн

шоколада — очень питательно, в самый раз для растущих мальчиков. В обещанный ресторан Брайен повез нас вскоре после полудня. По-моему, тетя Хильда поступила очень мудро, настояв, чтобы мы сначала сделали все остальное, а уж потом отправились смотреть на тварей. Но все равно аппетита у меня не было никакого — покуда я не приняла решение: взять и удрать. К тварям не идти. Cui bono?[599] Специалист по тварям у нас тетя Хильда.

После этого мой аппетит восстановился. Между тем нас привезли обратно, только на сей раз надо было вылезать не у Имперского Дворца, а по другую сторону плаца. Тут до нас дошло — не сразу до всех, а в такой последовательности: Зебадия, папа, я, тетя Хильда, — что это офицерский клуб. Тетя Хильда углубилась внутрь уже на несколько метров, когда остановилась и спросила:

— Брайен, куда это мы приехали?

— Капитан, вы сказали: «лучший ресторан». Шеф-повар клуба был одним из главных поваров в «Кларидже», пока не нажил себе беду. Не смотрите на меня так, капитан Хильда: счет подпишет бригадир, расходы пройдут по статье «прием официальных гостей» и в конечном счете будут оплачены в Лондоне Его Императорским Величеством. Уверяю вас, Его Величеству платят больше, чем лейтенантам и даже бригадирам.

На самом деле счет подписал старшина клуба — некий полковник, заявивший тете Хильде, что платит за ее обед, потому что хочет наняться к нам на корабль судомойкой.

Только я собралась сообщить тете Хильде, что не буду смотреть на тварей, как оказалось, что я уже на них смотрю: сначала я заметила одну. Потом шесть. А вскоре их было уже целое поле. Я принялась объяснять Господу Богу, что этот сон мне не нравится, так что, пожалуйста, сделай так, чтобы я проснулась, но тут Брайен велел кондуктору остановить нашу тарахтелку, и я увидела, что на поле находятся также и люди. Люди были с кнутами, твари — в намордниках. Одна тварь — ну хорошо, один местный — ухитрилась сдвинуть намордник и запихивала росшую на поле травку себе в рот. Но тут по ее голой спине хлестнули кнутом.

Тварь вскрикнула.

В поле по другую сторону дороги никто не работал, туда-то я и отвела глаза. Через некоторое время я услышала, как Брайен спрашивает:

— Капитан Хильда, вы это всерьез?

— Бригадир же разрешил, не так ли?

— Да, конечно… Но я думал, что он меня разыгрывает. Что ж, хорошо, мадам.

Я ничего не поняла, страшно заинтересовалась и повернулась в ту сторону. Выяснилось, что твари в намордниках, боящиеся людей с кнутами, выглядят совсем не страшно — просто противно. Тетя Хильда снимала их на видео и стерео. Брайен разговаривал с каким-то человеком, который был одет как самый обычный фермер, если не считать Широкой Стрелы.

Брайен повернулся и сказал:

— Капитан Хильда, десятник просит вас показать, которого из местных вы хотите подвергнуть вскрытию.

— Произошло недоразумение, — ответила тетя Хильда.

— Как, мадам? Вы не хотите подвергнуть местного вскрытию?

— Лейтенант, мне сказали, что каждый день либо кто-то из них умирает, либо кого-то забивают. Я хочу вскрыть труп, причем в подходящем месте, с помощью хирургических инструментов и вообще в надлежащих условиях. Мне совсем не нужно, чтобы кого-нибудь из этих бедняг умерщвляли.

Мы тут же уехали, Брайен сказал:

— Из двух мест — бойня и лазарет — я предпочел бы второе. Ветеринар у нас бывший специалист с Харли-стрит[600]. Кстати, еще не было случая, чтобы люди чем-либо заражались от этих зверюг. Так что в лазарете не опасно, просто… э-э… неприятно.

Мы отправились в больницу для тварей. Я внутрь не заходила. Вскоре вышел папа, совершенно зеленый. Он присел рядом со мной и вымученно улыбнулся:

— Дити, капитан приказала мне выйти подышать свежим воздухом — и я не стал спорить. Ну как, ты мной гордишься?

Я сказала ему, что всегда горжусь своим папочкой.

Через несколько минут вышли Брайен и Зебадия с сообщением от Хильды: она намеревалась работать еще целый час, а то и больше.

— Капитан Хильда предложила, чтобы я вас куда-нибудь свозил, — доложил Брайен.

Отвезли нас всего-навсего в ближайший паб: колымага была отослана обратно поджидать Хильду. Папа и Брайен взяли виски с капелькой содовой, а Зебадия заказал «шендигафф» — и я тоже за компанию. Но это вам, конечно, не сухой мартини. Я потягивала свою порцию, пока не появилась тетя Хильда.

— Куда теперь, капитан Хильда? — спросил Брайен.

— В Имперский Дворец. Спасибо, Брайен, вы нам очень помогли.

— Ну как, капитан тетя, — поинтересовалась я, — разделала ты его на кусочки?

— Особенно разделывать не понадобилось, Дитинька. Это шимпанзе.

— Не оскорбляй шимпов, они чудные зверушки!

— Дити, эти создания находятся в таком же отношении к Черным Шляпам, как шимпанзе к людям. Физически они более сходны, но умственно… Доктор Уитстон извлек для меня мозг из одного трупа, и я узнала все, что хотела. Но зато я раздобыла кое-что действительно ценное — может быть, просто бесценное. Кинокадры.

— Шельма, ты же снимала на видео там, в поле, — удивился Зебадия.

— Да, Зебби. Но помнишь те снимки, что ты сделал для меня в Гнездышке, в гараже? Они у меня с собой: на некоторых видны накладки, с помощью которых те твари скрывали свои лишние колени и локти. Доктор Уитстон попробовал проделать то же самое с помощью хирургических шин над одним своим помощником — послушным и довольно умным местным. Тот не возражал, хотя и упал, когда попытался в первый раз пройтись с шинами на ногах. Но ничего: поднялся и стал прохаживаться точь-в-точь той скованной походкой, что была у нашего рейнджера. А также и у Азинуса, как я теперь припоминаю. И он прямо-таки пришел в восторг, этот помощник, когда доктор Уитстон нарядил его в брюки и старую куртку. Эти кадры вас уж точно удивят. Ни грима, ни пластической хирургии, одет во что подвернулось под руку — но вниз от шеи он выглядит совсем как человек.

Добравшись до Имперского Дворца, мы перегрузили присланные пакеты в Аю Плутишку — самим их носить нам опять не позволили: Брайен отдал распоряжение кондуктору, кондуктор — своей команде. Мы поблагодарили их, поблагодарили Брайена и откланялись, причем тетя Хильда выразила надежду, что увидится с ним опять в самое ближайшее время — и все мы высказались в том же духе. Я при этом чувствовала себя ужасной лицемеркой.

Он отдал честь и направился в офицерский клуб, а мы к парадной лестнице.

— Ну что, Дити, неплохо бы сейчас искупаться, а? — сказала