Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2 - Харро фон Зенгер

В [отданном] распоряжении говорилось: «Когда чжаосцы увидят, что мы отходим, они непременно бросят свои укрепления и станут преследовать нас; тогда вы стремительно ворветесь в чжаоские бастионы, сорвете знамена Чжао и водрузите наши ханьские красные стяги». Одновременно [он] приказал своим помощникам — младшим военачальникам выдать воинам очень немного пищи для укрепления сил, сказав при этом: «Сегодня же разобьем чжаосцев и устроим пир!» Никто из военачальников не верил в успех, но с притворной решительностью [они] ответили: «Так оно и будет!» Другим командирам [Хань Синь] сказал: «Чжаосцы уже заняли выгодные позиции на местности и построили свои укрепления, кроме того, не обнаружив на нашей стороне флага и барабана старшего военачальника, они не станут нападать на наши головные части, они будут бояться, что мы, достигнув неприступных гор, повернем обратно». После этого [Хань] Синь послал десять тысяч воинов в качестве передового отряда, и они, выйдя из горного прохода, заняли свои позиции, став спиной к реке. Чжаоские воины, издали наблюдая [за этими построениями], громко смеялись. На рассвете Синь водрузил знамя и барабаны старшего военачальника и под барабанный бой вышел из горловины горного прохода Цзинсин. Чжаосцы распахнули ворота крепости и бросились в атаку. Ожесточенный бой продолжался долго. Тогда Синь и Чжан Эр, делая вид, что бросают знамена и барабаны, стали отходить к войскам, стоявшим у реки. Строй разомкнулся, и их пропустили внутрь лагеря, а битва возобновилась с прежним ожесточением. В результате чжаосцы бросили свои укрепления, стали сражаться за ханьские знамена и барабаны, преследовать Хань Синя и Чжан Эра. Но Хань Синь и Чжан Эр уже успели скрыться в порядках армии, стоящей на берегу реки, и ханьские войска продолжали борьбу не на жизнь, а на смерть. Сокрушить их было невозможно. В это время две тысячи отборных конников, посланные [Хань] Синем в обход, в надежде развить успех, дождались момента, когда чжаосцы покинули свои позиции, и бросились на чжаоские укрепления. Они сорвали чжаоские знамена, [вместо них] водрузили ханьские красные стяги числом до двух тысяч. Чжаоские войска, не добившись победы и не сумев захватить [Хань] Синя и других, решили возвратиться в свои укрепления, но там уже развевались красные ханьские знамена. Среди чжаосцев наступило замешательство, они решили, что ханьцы уже захватили в плен вана Чжао и их военачальников. Они стали в беспорядке разбегаться. Чжаоские военачальники попытались рубить головы отступающим, но остановить бегства не смогли. Тогда ханьские войска взяли противника в клещи, армия Чжао была разбита и частично взята в плен. Чэнъань-цзюня [Чэнь Юя] убили на реке Чжишуй, а чжаоский ван Се был взят в плен. Затем Хань Синь издал приказ по армии о том, чтобы ни в коем случае никто не убивал Гу-анъу-цзюня [Ли Цзо], а тому, кто доставит его живым, была обещана награда в тысячу золотых. Нашелся в армии человек, который, захватив и связав Гуанъу-цзюня, доставил его к командующему. Синь развязал веревки у пленного, усадил его лицом к востоку, сам сел напротив, лицом к западу, и стал обращаться к нему как к наставнику. Военачальники приносили головы казненных и приводили пленных, поздравляли с победой. Они говорили Хань Синю: «В «Законах войны» сказано: «Располагай войска так, чтобы горы и возвышенности оставались справа и позади, а реки и водоемы находились спереди и слева». Ныне же вы, командующий, приказали нам развернуться спиной к реке и заявили: «Разобьем Чжао и устроим пир». Нам все это было не по душе. Однако в конце концов все окончилось победой. Почему так?» Синь отвечал им: «Все это есть в «Законах войны», только вы не осмыслили их как следует. Разве в них не сказано: «Бросай своих солдат в безвыходное место, и они будут жить, размести их в гиблом месте, и они уцелеют»? Кроме того, я, Синь, не располагал подготовленными и достойными мужами, и пришлось, как говорится, «посылать в бой людей с базарной площади». При таких условиях останется только поставить солдат в смертельно опасное место, там они будут биться за свою жизнь. Если же поставить их в безопасное место, они все разбегутся. Разве можно было распорядиться ими иначе!» [Сыма Цянь. Исторические записки. Пер. Р. Вяткина, т. 8, гл. 92, с. 112–116].

Хотя Хань Синь представляет свой головоломный план всего лишь как привлечение уже имеющейся китайской военной теории, Лу Утун превозносит его в пекинской газете для интеллигенции Гуанмин жибао от 28 августа 1998 г. в статье «Важнейшие достижения военной мысли при Западной Хань» [206 До н. э. — 24 н. э. ]: «В битве у заставы Цзинсин Хань Синь глубоко продвинулся по опасной местности и, расположившись спиной к реке, одолел чжаоское войско. Это был настоящий прорыв в военном искусстве китайской древности».

От победы Хань Синя у Цзинсин пошла поговорка «Сражаться с водной преградой за спиной» («бэй шуй и чжань») в значении «отступать некуда, победа или смерть». «Ухань: прочь иллюзии, будем биться спиной к реке!» Такой вот заголовок носило сообщение о борьбе с наводнением, к которому в столице провинции Хубэй не отнеслись с должным вниманием (Китайская молодежь [Чжунго циннянь бао]. Пекин, 19.08.1998, с. 1). Раз данный фразеологизм в образной форме служит призывом к проявлению крайней решимости перед лицом грозящей опасности, то согласно исследователю стратагем Юй Сюэбиню он выступает иным выражением стратагемы 28. Под заголовком «Пекинский восточный квартал отправляет высокопоставленных чиновников в «битву спиной к реке» для улучшения методов работы полиции» пекинская Рабочая газета (Гунжэнь жибао) от 21 мая 1998 г. сообщает, что в данном городском районе отделение городской службы общественной безопасности отправило на места 33 высокопоставленных чиновников. Чиновники были распределены по одиннадцати полицейским участкам, занятым регистрацией жильцов и подобного рода работой. Сохраняя свои должности, они должны были в качестве «помощников начальника полицейского участка» устранить так называемые «четыре трудности». Местное население жаловалось на то, что трудно: 1. обратиться с просьбой; 2. встретить приветливые лица, 3· услышать приветливое слово и 4. добиться исполнения просьбы. Спущенным в низы чиновникам пригрозили, что если по прошествии некоторого времени люди все еще будут проявлять недовольство, они потеряют свои прежние должности и останутся работать простыми полицейскими.

28.4. Как возвести в императоры несговорчивого отца[395]

Деспотичным, жестоким, воинствующим и порочным предстает император Ян-ди (правил 605–618). При нем закончила свое правление недолговечная династия Суй (581–618). Разразились крестьянские восстания. Императорские войска стали выказывать непослушание. Видя все большую неразбериху в стране, двадцатилетний Ли Ши-минь (598–649) решил, что дни суйской династии сочтены. Он вынашивал далеко идущие планы: завоевание империи. Втайне он стал расставлять свои сети. Одному ему было не справиться. Требовалась поддержка отца Ли Юаня (565–635).

«Область Тайюань, куда Ли Юань был назначен наместником, занимала выгодное стратегическое положение. От Центрального Китая она была защищена горными цепями Тайхан-шань и Утайшань. Через областной центр Тайюань, лежавший на берегах притока Хуанхэ р. Фэньшуй (Фэньхэ), пролегали важнейшие пути из Центрального Китая на запад. Основным местом пребывания Ли Юаня стал уездный город Цзиньян. Именно здесь осуществлялась подготовка выступления против Суй. Анналы (бэнъцзи) династийных историй полностью приписывают инициативу Цзиньянского восстания Ли Ши-миню, который всегда мечтал о воцарении клана Ли в Поднебесной, но долго не мог убедить нерешительного отца начать действовать. Согласно «Синь Тан шу» [Оуяна Сю (1007–1072)], Ли Ши-минь разработал план восстания совместно с бывшим уездным начальником Цзиньяна Лю Вэнь-цзином. План заключался в том, чтобы из нескольких десятков тысяч человек, спасавшихся от «разбойников» в Тайюане, создать повстанческую армию. С этим планом к Ли Юаню был направлен помощник управляющего (фуцзянь) императорским дворцом в Цзиньяне Пэй Цзи (560–619), подкупленный Ли Ши-минем. Ли Юань решительно пресек разговоры о восстании (возможно, не пожелав посвящать Пэй Цзи в свои сокровенные замыслы). Тогда Пэй Цзи выкрал из цзиньянского дворца императора Ян-ди красавиц (или красавицу) и направил их (ее) в подарок от своего имени Ли Юаню. Через некоторое время Ли Ши-минь и Пэй Цзи явились, чтобы сообщить о серьезном преступлении — осквернении императорских наложниц — и о неизбежности восстания как спасения от кары. Ли Юань вначале упорствовал и Даже пригрозил сыну арестом, но все же был вынужден согласиться поднять войска [ «Синь Тан шу» (Новая история династии Тан). Пекин, 1986, цз. 1, с. 2–3]» [Попова И. Политическая практика и идеология раннетанского Китая. М.: Восточная литература РАН, 1999, с. 15–16].