Повелитель блох - Ирина Комарова

— Пивка еще можно?

— Без проблем. — Содержимое еще одной темной бутылочки немедленно оказалось в кружке.

Собираясь с духом, Зарик сделал один большой глоток, другой…

— У меня есть одно такое желание, существенное. Я хочу убить человека.

Местифуфель даже подпрыгнул от радостного возбуждения. Неужели повезло? Убийца — это тебе не обычная слабо-грешная душа, это товар ценный.

— Убить человека? — повторил он, с нежностью глядя на Зарика.

— Двоих, — уточнил тот.

Ганц сорвал еще несколько стебельков и поднялся с колен. Арра и Джузеппе, не задавая вопросов, смотрели, как он возвращается к ним, на ходу отряхивая штаны.

— Вот, держите. Эта травка здорово в себя приводит. — Ганц бросил каждому из них на колени по маленькому пахучему букетику. — Можно просто нюхать, можно виски натереть или за ухо заткнуть, или вот так. — Он ткнул пальцем себе в голову, показывая место, где вплел косичкой несколько таких же травинок.

— Это что же, Кошачья Улыбка? — удивился Джузеппе, растряхивая и разбирая свой букетик. — Никогда ее живьем не видел, редчайшая травка.

— Это она в Нюрбурге редчайшая, — усмехнулся Ганц, — а здесь ее на каждом лугу хоть косой коси.

— А я ее и не узнала бы. — Арра уже вплетала половину доставшихся ей стебельков в свою косу. — Нам, конечно, показывали всякие травы на картинках, только они не цветные были, черно-белые.

Она сгребла оставшуюся траву с колен, поднесла к лицу, понюхала.

— А если пожевать?

— В принципе можно, не отравишься, — ответил Джузеппе, — только горько очень. Потом рот долго полоскать придется.

Арра тут же выплюнула листочек, который успела отщипнуть, вытерла губы и снова стала старательно нюхать.

— Действительно, помогает.

— А как же. — Джузеппе разделил траву на три части, явно решив последовать всем трем советам Ганца сразу. Первым делом он закрепил одну часть за ухом, вторую сунул за обшлаг рукава, чтобы удобнее было нюхать, и теперь старательно тер виски зеленой кашицей, в которую моментально превратились хрупкие травинки. — С древних времен известное средство.

— Теоретики! — Ганц стоял перед ними, широко расставив ноги и уперев руки в бока. — Ну что, господа маги, оклемались наконец?

— Пожалуй, да. — Арра легко вскочила на ноги, крутанулась на месте, выхватывая меч, сделала несколько выпадов и, не глядя, швырнула меч обратно в ножны. — Я в порядке.

— Я тоже. — Джузеппе, наоборот, откинулся обратно на траву, разлегся, вытянув ноги и помахивая перед носом букетиком Кошачьей Улыбки. — Ганц, а у тебя там во фляжке костоломка еще осталась?

— Смотри-ка, узнал! — удивился Ганц, снова доставая фляжку и бросая магистру. — Разбираешься, значит.

— А ты думал. — Джузеппе, не поднимаясь, ловко поймал фляжку. — Про пиво усовершенствованное ты нашей Арре рассказывай, она девочка молодая, наивная, она поверит. А я во времена своей бурной студенческой молодости этой костоломки пару бочек выпил, не меньше… — Он отвинтил крышку, сделал несколько глотков. Снова закашлялся и сел. — Не в то горло пошло, — объяснил он немного смущенно.

— Еще бы. Сроду вам, магистрам, выпендриваться надо. Додумался тоже, костоломку лежа пить!

— Ладно, ладно, расшумелся, — проворчал Джузеппе, завинчивая крышку и отдавая флягу обратно. — Арра, хватит тебе прыгать, иди сюда!

Девушка, крутившаяся колесом уже метрах в пятнадцати от них, остановилась, выпрямилась, махнула рукой и несколькими длинными сальто вернулась на место. Села, скрестив ноги, и замерла в ожидании.

— Я хочу сказать вам, господа, — важно начал Джузеппе, — что если у кого и были сомнения, то произошедшие события доказали мою правоту. Сами понимаете, я говорю о нашей с Аррой реакции на амулет. Признайся, — он повернулся к девушке, — ведь ты сомневалась в том, что я его действительно чувствую.

— Это было как-то странно, ты чувствовал, а я нет, — опустила глаза Арра. — Но если честно, я больше сомневалась в том, что ты правильно определил направление…

— А теперь? — В голосе Джузеппе звучало торжество.

— Теперь, конечно, ясно, что ты ошибся совсем немного.

— Как это ошибся?! — подпрыгнул магистр. Самодовольное выражение мигом слетело с его физиономии. — Как ошибся? Вот смотри. — Он попробовал чертить пальцем по траве, но получившаяся серебристая пунктирная линия потерялась при первом же легком порыве ветерка.

Арра, мило улыбаясь, подтянула к себе рюкзачок, который снял с Искорки Ганц, достала оттуда большой лист картона и карандаш, подала ему. Джузеппе сразу, даже не поблагодарив, начал рисовать:

— Мы выехали из Имолы, вот отсюда, так? — От жирного кружка на краю картонки двинулась стрелка.

— Так.

— Ехали строго на восток, значит, вот здесь будет Ганцев постоялый двор, а мы сейчас вот здесь, так? — Еще один кружок и стрелка, продолжающая первую. Ганц подсел поближе, с интересом наблюдая за разворачивающимся действием.

— Так.

— Когда амулет активизировался, волна ударила вот отсюда, так? — На картонке появилась четкая кривая и из ее центра новая, двойная стрелка, направленная к предыдущим под углом около тридцати градусов.

— Так.

— Значит, и получается, что оптимальный маршрут… — Джузеппе внезапно замолчал. Взял картонку в руки, поднес к лицу, тщательно изучая. Встал, держа ее параллельно земле, покрутился, ориентируясь на местности. Очевидно, рассеяв последние сомнения, с силой швырнул на землю, сердито сплюнул и отвернулся.

Арра тихонько подошла сзади, положила руку ему на плечо, слегка встряхнула:

— Да не расстраивайся ты, Джузеппе! Подумай, это я сейчас такая умная стала, когда амулет активизировался, сейчас даже Ганц направление определить сможет!

— Ничего подобного, — быстро отказался Ганц, — я не смогу.

— Не лезь! — отмахнулась девушка и горячо продолжила: — А ты уже второй день тащишь меня, как слепого котенка, и ошибся-то самую малость! Ганц, ну скажи ты ему!

— То не лезь, то сама спрашивает… — проворчал он. И тут же деловито осведомился: — А на сколько дней пути ошибка вышла?

— Каких дней? Несколько часов, не больше! Джузеппе?

— Часа три, я думаю, — неохотно подтвердил магистр.

— То есть это мы сегодня уже можем до вашего бешеного амулета добраться?

— Об этом и речь, — кивнула Арра.

— Ну знаете: Ну вы, маги, даете! — возмутился Ганц. — Ну хуже дЪтей! До амулета рукой подать, надо быстрее ехать, порядок наводить, а они тут переживаниями и угрызениями занимаются! Джузеппе! Нашел время истерики устраивать! Ты с этой пакостью разберись сначала, а потом можешь хоть неделю страдать, слова никто не скажет!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});