Лишнее Золото-2 - Игорь Негатин

— Что-то не тянет, — коротко отрезал я.

— Это ещё почему? — спросил Чамберс и удивлённо уставился на меня. — Монахом тебя не назовёшь.

— Не хочу выслушивать христианские нравоучения. — Карим сделал большие глаза, но я не заметил и закончил свою мысль. — Людям, которые их исповедывают, в реальном мире делать нечего!

— Солдафон, — в этот момент, мимо нашей компании прошла Елена и бросила в мою сторону злой взгляд.

— Вот зануда, — покачал головой я.

— Вижу, что вы уже подружились? — в нашу словесную дуэль подключился Чамберс.

— А как же иначе? — ответил я. — Мы просто влюблены друг в друга…

16

5 год, по летоисчислению Нового мира

Ангар Nr. 39, Порто-Франко

— Не п-пью…

— Правильно. Я вот тоже — сейчас это допью и… брошу, — голоса звучали совсем рядом. Рядом, но как-то неестественно и плоско. Как через вату. И говорят на русском… Это ещё что такое? Все наши гости уехали и русских среди них не было.

— Эй, кто там пить надумал? Вчера не нагулялись? — я поднял голову от подушки. — Горло вырву!

— Не бузи, Нардин! Никто, никуда не пьёт, — раздался голос Шайя, — это фильм.

— Фильм?! Какой ещё, к дьяволу, фильм?

— Ты что, Поль, совсем тут одичал?! Про видеомагнитофон слышать не доводилось?

— Чёрт подери! — я сел на койке, стирая ладонью остатки сна. Да, уже начал забывать. В этом мире быстро отвыкаешь от таких привычных вещей, как телевидение, реклама и кинотеатры. Были разговоры про создание частной радиостанции, но идея быстро заглохла.

— Смотрю «Белое солнце пустыни», — пояснил Шайя. — Вчера вечером взял у Насти. У неё есть несколько кассет, с русскими фильмами.

Да, конечно. Совсем забыл. Два дня назад, в наш вагончик, мы притащили телевизор и видеомагнитофон, обнаруженный в одном из ящиков. Была и видеокамера, но кого нам здесь снимать? Разве что Рино и то, с сюжетами будет сложновато. Или он что-нибудь грызёт, или дрыхнет, раскинувшись на свободной койке. Вот и сейчас рысёнок развалился на кровати Эндрю. Прикрыл лапой глаза и тихо сопит, уткнувшись носом в подушку.

Всё, поспать уже не получится. У Карима, после последней контузии, случались перебои со слухом и звук телевизора он выкручивает на полную мощность. Пока принимал душ, он приготовил кофе. Кофейный аромат несколько примирил с ранним подъёмом. Выбиваю из пачки сигарету. Звонкий щелчок зажигалки…

За окном висели предрассветные сумерки. Все ещё спят и только в вагончике Чамберса, окно светилось привычным бордовым светом. У него что, приступ бессонницы? С другой стороны, — нет худа без добра. Если не спит, значит можно поговорить о делах. Оставив Карима досматривать фильм, я вышел на улицу и направился к Джеку.

— Ну что, голова не трещит после вечеринки? — спросил я, вваливаясь к шефу.

— Иди ты к чёрту, Нардин, — хмуро отозвался Чамберс.

— Ещё бы, столько выпить! А мы тебя предупреждали? Предупреждали. Говорили, что незачем мешать вино, виски и пиво? Говорили. Пить надо что-то одно и желательно русскую водку. Под правильную закуску, разумеется.

— Этот Рэндолл, мать его так, пьёт как лошадь и не хмелеет, — он тяжело вздохнул и приложил к голове холодную банку пива. — Профессионал…

— Тебя тоже дилетантом не назовёшь, — я успокоил начальника и устроился на свободном стуле. Стул жалобно скрипнул, но выдержал. Хлипкая здесь мебель. На письменном столе царил беспорядок: лежали какие-то коробки, пачки бумаг и пустой рюкзак Тернера. — С какой радости вчера надрался?

— Не знаю. Накатило что-то.

— Опять воспоминания?

— Нет, — Чамберс лениво отмахнулся, — скорее усталость. Мне иногда кажется, что я слишком долго живу. Как ни крути, но в жизни есть определённый рубеж, за которым всё выглядит иначе. Иначе смотришь на окружающих, на мир и на воспоминания. Ты начинаешь ценить то, что было и перестаешь жалеть о том, чего у тебя никогда не будет.

— Ясно, — отрезал я. — Устал, значит, от жизни, меланхолик ты наш, новоземельный? Джек, по хорошему, тебя надо вздуть за такие мысли. Чтобы дурь выбить. И не надо дёргать на меня бровями. Ты начальник, или так, погулять вышел? Запомни, это не усталость, а неправильное восприятия мира! Уезжать пора. В дороге, все дурные мысли выдует, и хандру как рукой снимет. Поверь, я знаю.

— Он мне ещё будет рассказывать, как там бывает!

— Что поделать, — я развёл руками, — если самому не доходит, то приходится объяснять.

— Шёл бы ты, Поль… Прямо и никуда не сворачивая…

— А я и пришёл. К тебе. О делах поговорить. Если точнее — о людях.

— О людях? — Чамберс обречённо вздохнул и поставил пивную банку на стол. Судя по переполненной пепельнице, он спал всего несколько часов. — Давай о людях, если больше поговорить не о чем. С кого начнём?

— С пьяницы Джека Чамберса, — ухмыльнулся я и разложил на столе бумаги. — Ладно, не кипятись! Тебе, как я погляжу и так хреново.

— Сказал бы я…

— За язык никто не тянул. Итак, мистер Чамберс, — я сделал небольшую паузу, собираясь с мыслями, — Билл Тернер, Анастасия Фёдорова и весёлая компания, в виде трёх охранников отморозков. С этими ребятами всё ясно — они больные на всю голову, но тебе такие и нужны. Есть несколько вопросов о четырёх оставшихся. Первый из них, — Александр Козин.

— А что с ним не так? — удивлённо дёрнул бровью Чамберс. — Прекрасные рекомендации. Хороший механик-водитель. Полярник. В Новый мир пришёл два месяца назад.

— Всё так, — кивнул я и бросил взгляд в личное дело. — Сорок два года, в хорошей физической форме. Рост — метр восемьдесят пять, вес — девяносто пять килограммов. Русые волосы, глаза тёмно-серые. На правой руке не хватает мизинца. Разведён, детей нет. Разбирается в радиоделе. В Старом свете работал в Арктическом и Антарктическом научно-исследовательском институте. Участвовал в пяти экспедициях в Арктике и трёх в Антарктиде.

— И чем он тебе не нравится?

— Мы не говорим о моих симпатиях, Джек! Если бы Козин отправился куда-нибудь на Север, то всё понятно. Привычный для него климат, привычная работа. За каким дьяволом он пришёл в Новый мир? Здесь лёд можно увидеть только в холодильнике. Экзотики захотелось? Сомневаюсь. Он, судя по всему, видывал такие виды, что нам и не снились! Покоя? Откуда ему взяться, этому покою.

— Хорошо, я подумаю над этим. Давай дальше.

— Андрей Никоненко.

— Стоп! — при этом имени Джек хлопнул ладонью по столу. — Да, он уже не молод. Ему почти шестьдесят лет, но…

— Пятьдесят девять, — уточнил я.

— Нам чертовски повезло, что мистер Андрей идёт с нами. Это профессионал экстра-класса. Такого картографа, как он, в Новом мире больше не найдешь. Он большую часть своей жизни провёл в различных экспедициях и силён как медведь. Тут ты можешь быть спокоен. Да, он нелюдим, хмур, но это человек. С большой буквы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});