Токсичные родители. Как вернуть себе нормальную жизнь - Сьюзан Форвард

наряжались в мамину одежду, примеряли ее туфли и баловались с ее косметикой, когда вдруг открылась дверь и моя мать, пошатываясь, вошла в комнату… Запах алкоголя мог свалить с ног кого угодно… Я так испугалась, что даже описалась. Она увидела, что мы трогали ее вещи, и стала кричать: «Теперь я знаю, зачем ты привела эту девчонку! Шпионить за мной! Вы все время подглядываете за мной, поэтому мне приходится напиваться! Ты кого угодно доведешь!»

Мать Эммы абсолютно не контролировала себя. Мало того, что она унизила дочь, она еще и обвинила ее в собственном алкоголизме. Девочка была слишком маленькой, чтобы увидеть прорехи в материнской логике, и приняла вину на себя.

Подсознательно Эмма до сих пор убеждена, что это она виновата в алкоголизме матери, поэтому она и готова пойти на все ради искупления вины. Эмма отказалась от долгожданного отдыха только для того, чтобы еще раз совершить тщетную попытку заслужить одобрение матери.

В семьях алкоголиков дети часто становятся козлами отпущения. Некоторые из таких детей пытаются соответствовать навязанной им негативной роли деструктивным и опасным для общества поведением. Другие бессознательно ищут способы наказать себя, и такое состояние приводит к эмоциональным и физиологическим расстройствам, как мигрени Эммы, например.

«Золотой ребенок»

Пока одних детей заставляют принимать на себя роль козла отпущения, из других делают семейных героев, «золотых детей». Таких детей осыпают разного рода ожиданиями и одобрениями – как родители, так и посторонние люди, им приходится нести весь этот груз ответственности. Может показаться, что «золотой ребенок» находится в лучшем положении, чем «ребенок – козел отпущения», но на самом деле эмоциональная депривация и внутренние демоны у них очень похожи. «Золотой ребенок» ожесточенно требует от себя достижения недостижимых целей, как в детстве, так и во взрослой жизни.

Несколько лет назад во время одной из моих радиопередач в эфир позвонил мужчина, которого звали Герман. Вот что он рассказал:

Я в полной растерянности! Мне сорок один год, у меня успешная карьера, но в последнее время я не могу принимать решения. Я работаю над важнейшим проектом в моей жизни и не могу сосредоточиться. От меня зависит жизнь многих людей, а я точно окаменел. Знаете, я всегда добивался успеха во всем, я прекрасно учился, был такой мальчик-отличник… Всегда среди первых, всегда проявлял инициативу… А сейчас я точно парализован.

Я спросила, что такого случилось в его жизни, что могло бы объяснить его состояние. Он ответил, что его отец попал в больницу из-за серьезных проблем с печенью, и это единственное, что произошло. Это объяснение навело меня на след, и я уточнила, не был ли его отец алкоголиком? Поколебавшись, Герман сказал, что оба его родителя алкоголики. Герман рос, сражаясь с неприятностями дома при помощи успехов в школе, стараясь быть во всем первым:

Все считали меня вундеркиндом, суперребенком: дедушка с бабушкой, учителя, родители… когда были трезвыми. Я был идеальным сыном, идеальным учеником, потом стал идеальным ученым, идеальным мужем, идеальным отцом… (На этой фразе голос Германа дрогнул.) Я так устал быть все время идеальным!

В детстве Германа хвалили лишь тогда, когда он брал на себя обязанности взрослых и нес непосильное по его годам бремя. Вместо того чтобы научиться уважать себя как человека, ценность которого заключается в самом факте его существования, Герман мог развивать самооценку и доказывать собственную значимость только с помощью внешних достижений. Его уверенность в себе напрямую зависела от одобрительных отзывов, вознаграждений и премий, а не от чувства самодостаточности.

В его стремлении быть лучшим просматривался и элемент компенсации. Своими «сверхдостижениями» и успехами он бессознательно старался сбалансировать неадекватность и неудачи родителей.

Я объяснила Герману, что, возможно, болезнь его отца разбудила внутренние неразрешенные проблемы. Я сказала ему, что хоть и понимаю, что все это очень болезненно сейчас для него, но это прекрасный повод, чтобы начать работать с по-настоящему серьезными трудностями. Я убедила Германа в том, что роль «золотого ребенка» стала способом противостоять ужасному детству. Она дарила хотя бы крошечную долю чувства уверенности и определенности в жизни, но из-за этого, к сожалению, Герман так и не научился быть более терпимым к самому себе. Теперь, спустя много лет, как это происходит с большинством перфекционистов, его стремление к совершенству во всех аспектах жизни парализовало его.

Следуя моему совету, Герман отважился на терапию, но не только для того, чтобы решить актуальную проблему, а еще и для того, чтобы осознать те травмы, которые он получил в детстве.

«Все должно быть под контролем»

Дети, растущие в семьях алкоголиков, получают неожиданные «удары», подвергаются постоянному стрессу из-за непредсказуемого поведения родителей. Ответной реакцией становится потребность постоянно контролировать все в собственной жизни – людей и обстоятельства. Виктор отреагировал на чувство беспомощности, которое испытывал в детстве, по-своему: несмотря на свою скромность, он стал контролировать все и руководить всем в своей жизни:

Каждый раз, когда у меня появлялась девушка, я делал все, чтобы расстаться с ней именно тогда, когда наши отношения развивались наилучшим образом. Думаю, я боялся, что если не сделаю это первым, то она бросит меня сама, а так именно я контролировал ситуацию и принимал решения. Сейчас я тоже постоянно указываю жене и детям, что, как и когда делать. Не могу противиться этому, мне все нужно контролировать. Точно так же я веду себя на работе. Хотя я до сих пор не могу решиться повысить на кого-либо голос, мои служащие всегда точно знают, что я в плохом настроении. Они говорят, что от меня исходят негативные вибрации и что это их раздражает, но ведь это мое дело?

Виктор верил, что если у него получится контролировать все аспекты жизни, то ситуации нестабильности и сумасшествия, которые он пережил в детстве, не повторятся. У Виктора были проблемы с уверенностью в себе, и ему пришлось искать непрямые способы контроля, использовать техники манипуляции. Например, он мог строить из себя обиженного или читать всем нотации, эти приемы он быстро освоил и эффективно применял.

К сожалению, такое поведение отдаляло от Виктора именно тех людей, которые были для него важны. Стремление все контролировать приводило его, как и многих других детей из семей алкоголиков, именно к тому, чего он больше всего опасался, – к отверженности. Печальная ирония заключалась в том, что методы, которые он использовал ребенком для того, чтобы преодолевать чувство одиночества, делали из него одинокого взрослого.

«КАК ТЫ СМЕЕШЬ НАЗЫВАТЬ МАТЬ ПЬЯНИЦЕЙ?!»

Если вы выросли