Камень и Ветра 2. Ветра в зените - Анатолий Нейтак

– Ты ведь не знаешь предыстории. Если совсем кратенько, мой папа, высочайший князь Пятиградья, Пролива и Тёплых Островов, обладал какой-то реальной властью только в Туманах, Замостье и Рыбачьем. Причём и в этих городах, если можно назвать Рыбачий городом, его власть слабела. У меня было три брата. Ни один не выжил. Яд, смертные чары, "несчастный" случай на море… Денежным мешкам не нужны были княжьи наследники, и они устроили так, чтобы отец стал последним князем. Я – женщина, по закону наследования я не могла бы претендовать на Чашу, Венец и Трезубец. Но мой жених получал неоправданно большие преимущества в политической игре, а мои сыновья стали бы законными наследниками княжеского рода. Я тоже подлежала устранению. И отец сам устранил меня – так, чтобы я осталась жива. Кому нужна жена, изуродованная проклятием, способная родить лишь таких же уродов? Никому. И маяк на Клюве стал местом моей ссылки. Спустя неполную треть цикла мне сообщили, что папа погиб. Оступился и упал с крепостной стены. Нашёлся же златолюбивый идиот…

Нахмурившись, Клаус осторожно уточнил:

– То есть… ты хочешь сказать, твоего отца столкнули, чтобы он упал и разбился?

– Конечно. Пустая бутылка из-под "крови моря", разбившаяся вместе с ним – просто чья-то неумная ложь. Папа слишком дорожил ясностью ума, чтобы напиваться, как рыбак в сезон бурь.

Клауса передёрнуло.

– Но зачем вообще было убивать? Кому мешала ваша семья?!

– Я же сказала: купечеству. Торгашам и менялам. Этим двуногим свиньям, насосавшимся золота, как пиявка – крови. Пятьсот циклов назад, когда на морских путях свирепствовали западные пираты, им была нужна крепкая княжеская власть для защиты их интересов. Триста циклов назад, когда мы воевали за свою свободу с империей Хони, князья тоже были им нужны. А теперь, когда северян держат в узде флотилии молодых княжеств Запроливья и от грозной империи остались лишь разрозненные провинции, купцам стало жаль тех средств, что шли на содержание сильного военного флота и сухопутной армии. Они не умеют смотреть в будущее на срок более ста циклов, они не понимают, что сами открывают ворота для будущего завоевателя, власть которого будет совсем не такой мягкой, как власть коренного князя. Воистину – свиньи! Довольные жратвой и не понимающие, что сами вскоре станут трапезой.

Уверенный тон Ари леденил Клаусу внутренности. Она так легко управлялась с жизнью и смертью, странами и веками, словно была младшим божеством. Одной из ипостасей всесильной Судьбы. Неуют, который Клаус ощущал рядом с ней, вызывало ощущение, что его возлюбленная поднялась над временем и пространством на высоту, для него недоступную. Даже не верилось, что совсем недавно эта женщина (назвать Ари девушкой не получалось даже мысленно) играла, дурачилась и хохотала наравне с ним, как ребёнок.

"Каков мир, таковы и люди. Тебе немало досталось в последнее время, сначала как шейду, потом – из-за знакомства со Всадником. Но Ари окуналась в боль раньше тебя и глубже тебя. Потому она существенно старше… и, к несчастью, не только годами".

– Послушай, я недавно говорил с Рокасом…

– Да? – рассеянно отозвалась Ари.

– Ты знаешь, чем отличается моя родина от твоей? Ты меня вообще слушаешь?

– Не сердись, любимый.

Клаус улыбнулся.

– Я нисколько не сержусь. Но ты должна выслушать меня. Это важно.

Словосочетание "ты должна" заставило Ари встрепенуться и слегка нахмуриться – впрочем, без всяких следов неудовольствия.

"Настоящая принцесса. Как она сказала, коренная. Лишь у потомственной владычицы в кос-мос знает, каком поколении может быть такое чувство долга.

Да ты просто счастливчик, Клаус!".

– Так вот, я говорил с Рокасом. И по ходу дела всплыла одна возможность, пока чисто гипотетическая…

Ари выслушала чуть сбивчивую речь, не прерывая. И, помолчав, переспросила:

– Ты хочешь сделать мой мир похожим на твой?

– В точку. Правда, я пока с трудом представляю себе детали, но если модифицировать Ключ Единения Мыслей таким образом, чтобы…

– Постой. Это пока не важно.

– А что важно?

– Сначала надо решить, нужно ли изменять мой мир.

Клаус вздохнул. Вот и Ари туда же… можно подумать, они с Рокасом сговорились!

"Нет. Они просто опытнее. И осторожнее".

– Решить? – повторил он. – Ладно. Но как это сделать?

Ответом ему была приподнятая бровь.

– Убеди меня.

– И всё?

– Этого будет достаточно, – сказала Ари с бессознательным высокомерием. – Я здесь родилась, я знаю, каково здесь течение дел. Я знаю историю, помыслы людей и тайные устремления их душ. Я лучше кого-либо другого подготовлена для приня-тия Решений, – последнее слово явно начиналось с заглавной буквы. – Значит, решать – мне.

"Я был прав. Настоящая принцесса, и никто иная.

А ведь, положа руку на сердце, она права. Именно ей решать. Кому ещё? Всё-таки есть в аристократии нечто безмерно притягательное… конечно, когда конкретный представитель этого сословия получил должное воспитание".

Тут Клаус задним числом сообразил, что Наставницу тоже следует называть не иначе, как аристократкой – правда, не по рождению, а по воспитанию – и от этой мысли у него слегка закружилась голова.

– Что молчишь?

– Думаю.

– Вот оно как… тогда придумай заодно, как мне попасть к тебе в гости.

– Что?

– Из этого мира – в твой, – терпеливо пояснила Ари. – Как иначе я смогу сделать выбор?

– Попасть в мой мир… чего уж проще! Ложишься в саркофаг, и готово. Вот только где тут можно достать нужное оборудование, не подскажешь?

– Негде, – спокойно согласилась Ари. – Но разве нельзя заменить эту вашу… технику какой-нибудь подходящей магией?

Интересный вопрос, подумал Клаус.

И сказал:

– Давай спросим Рокаса. …Когда они пришли к нему с просьбой подсказать, какой Ключ можно применить для путешествия в другой мир, тот не стал крутить пальцем у виска. Напротив – оживился и начал говорить, сопровождая речь активным размахиванием руками. Вскоре Клаус уяснил, что старший товарищ сейчас занят именно этой проблемой: можно ли из Седого Взморья переместиться в произвольно выбранный мир, не используя такие подручные средства, как саркофаги с их сложной начинкой. По ходу дела Рокас упомянул и о способностях Светланы, способной на погружения без этого костыля, и о каких-то головоломных "активных матрицах", вписываемых в поля переменных Ключа Прямых Операций, и о ещё более смутных для восприятия "порогах парадоксальности"…

– Это теория, – заметила Ари, внимательно слушавшая Рокаса на протяжении доброй четверти часа и старательно пытавшаяся вникнуть в смысл громоздких терминов. – А как насчёт практики? Получается что-то, нет?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});