Искушение гувернантки - Барбара Картленд

Она не могла поверить, что граф ревнует. В то же время его интонации явно указывали на то, что его почему-то взволновал ее разговор с герцогом.

— Он просто несносен! — решила Арлетта.

Она снова стала думать, как заставить графа оставить ее в покое.

К обеду были приглашены гости. Среди них были маркиза и маркиз де Вассон, которые жили в шести милях от замка.

Маркиза была очень красивой женщиной. Она была в том прекрасном возрасте, когда юность уже позади, а зрелость еще не наступила.

Она сидела по правую руку от герцога. Арлетта во время обеда наблюдала за ними и заметила, что они с маркизой когда-то были очень близки.

Было совершенно очевидно, что он все еще привлекал ее. Маркиза старалась использовать каждое мгновение, чтобы завладеть его вниманием. Возможно, ей хотелось оживить пламя давно угасшей страсти.

Арлетта не видела ничего необычного в том, что хорошенькая молодая француженка флиртует с привлекательным мужчиной. Но она была уверена, хотя не понимала почему, что маркиза все еще влюблена в герцога.

Герцог же говорил с ней в своей обычной сухой циничной манере. Наблюдая за выражением его лица, за его глазами с полуприкрытыми веками, Арлетта не заметила ничего необычного. Но ей казалось, что когда-то давно все было по-другому.

Маркиз был намного старше жены. Он был слегка глуховат и наводил скуку на всех присутствующих своими неуместными рассказами на никого не интересующие темы.

Граф Жак сидел напротив маркиза в окружении двух приятных дам средних лет. Арлетта видела, что он скучает и что его взгляд постоянно направлен в ее сторону.

Напротив графа сидел муж одной из дам. Арлетта поняла, что он относится к тому типу мужчин, которые не пропустят ни одну женщину. Она назвала его про себя ловеласом.

Ловелас уставился на нее и не сводил с нее глаз.

Когда Арлетта спустилась в салон перед началом обеда, он уже был полон гостей. Дэвид, как истинный француз, поцеловал дамам ручки, а Паулина перед каждым присела в реверансе.

Арлетта стояла посреди комнаты, не зная, что ей следует делать. Она судорожно вспоминала, как вела себя Джейн и другие гувернантки, когда в их поместье собирались гости.

Помощь неожиданно пришла со стороны герцога. Он взял ее за руку и подвел к гостям со словами:

— Я знаю, что вы будете удивлены, увидев в моем замке англичанку. Но леди Лэнгли, тетя Дэвида и Паулины, которая недавно гостила у нас, настоятельно потребовала, чтобы дети говорили по-английски, несмотря на то, что сам я не собирался учить их.

Все засмеялись, а маркиз взял герцога под руку и со значением сказал:

— Милый герцог, разве вы можете учить чему-то, кроме искусства, в котором вы непревзойденный и несравненный знаток?

— Вы преувеличиваете! — сухо ответил герцог и продолжил представлять Арлетту гостям.

Она не ошиблась, решив не наряжаться к обеду. Когда ей сообщили, что в замке будет прием, она надела самое скромное платье и причесалась как можно строже, полагая, что именно так должна выглядеть настоящая гувернантка.

— Я должна быть скромной и опрятной, — решила она.

Ее длинные волосы были собраны в большой пучок на затылке, но непослушные локоны немедленно выбились из-под панциря шпилек. Они белокурыми волнами обрамляли ее точеное личико, на котором сияли огромные голубые глаза.

Джейн была права: ее не испортишь даже самым некрасивым платьем. Оно тотчас же превращалось на ней в строгий и изысканный наряд, ловко облегая юную фигуру.

— Вы строгая гувернантка? — старый ловелас уже подкрался к ней и говорил тихим слащавым голосом, так, чтобы его никто не услышал.

— Я стараюсь, — ответила Арлетта.

— Мне кажется, мадемуазель, что ваши прелестные губки созданы для поцелуев, а не для уроков английской грамматики!

Арлетта рассердилась и, вспыхнув, отошла в сторону. Но с этого момента ловелас уже не сводил с нее глаз.

Куда бы она ни посмотрела, она везде натыкалась на взгляды графа и этого противного старика.

После обеда Арлетта отправилась наверх вместе с Паулиной, а Дэвид остался с гостями.

Перед тем как лечь спать, Арлетта решила заглянуть в классную комнату. Там сидел Дэвид, который при виде нее радостно улыбнулся.

— Они говорили о вас, мадемуазель!

— Да? И что они сказали?

— Все в один голос заявили, что вы слишком молодая и хорошенькая, чтобы быть гувернанткой. Маркиз предложил дяде Этьену подыскать кого-нибудь более подходящее!

— И что ответил на это твой дядя?

— Я ответил первым! Я сказал маркизу, что вы самая лучшая гувернантка и что я уже очень много знаю по-английски. И еще я не хочу никого другого!

Арлетта была тронута.

— Ты очень добр ко мне, Дэвид!

— Они смеялись надо мной, — сказал Дэвид и добавил сконфуженно: — А краснолицый толстяк сказал: «Мой мальчик, прибереги ее на потом!»

— Дэвид, спасибо тебе за поддержку. Уже поздно, пора спать, иначе мы потеряем время с утра.

— Правда мой английский стал намного лучше? — с надеждой спросил мальчик.

— Ты очень старался, Дэвид. Я горжусь тобой! Ты быстро все схватываешь, но нам еще многое надо сделать!

— Я знаю! Теперь я буду разговаривать с самим собой только по-английски, и думать тоже буду по-английски!

Впервые со времени своего приезда в замок Арлетта поцеловала Дэвида в лоб.

Он был так тронут, что неожиданно крепко обнял ее.

— Мне хорошо с вами! — сказал он.

Арлетта испытала прилив нежности к этому лишенному материнской ласки ребенку, и крепко прижала его к груди.

— Спокойной ночи, Дэвид! Сладких тебе снов!

— И вам того же, мадемуазель! На тот случай, если к вам вздумают заявиться привидения!

— Сомневаюсь, что они придут! — ответила Арлетта и отправилась в спальню.

Там горела оставленная служанкой масляная лампа. Арлетта повернулась к двери, чтобы закрыться на ночь, и с удивлением обнаружила, что ключ, который всегда торчал в замочной скважине, исчез!

Она решила, что он упал, и стала его искать. Но ключа нигде не было.

«Неужели это граф?» — мелькнуло у нее смутное подозрение.

Она вспомнила, как он пытался насильно ее поцеловать.

«А вдруг он ночью прокрадется в комнату?» — со страхом подумала Арлетта.

Она почувствовала себя маленькой и беззащитной. Если это произойдет, то кричать будет бесполезно. Стены толстые, а в башне кроме нее живут только дети. Но надеяться на то, что они придут на помощь было бы глупо, ведь дети так крепко спят!

Ее не покидало смутное подозрение, что она не ошибается по поводу графа. От него можно ждать бесчестных поступков.