Ловец духов - Валерий Теоли

Волшебник долго не отвечал. Может, задремал, в наших обстоятельствах неудивительно.

— Зверомастеру в лесной чащобе, на болоте, в пустыне и жить, — наконец, промолвил он. — Там, где людей поменьше, а животных побольше. Не люблю прислуживать, приказы выполнять. В лесу я вольная птица, летаю, где хочу, занимаюсь, чем хочу. Свобода. Синекожие и жители форта уважают, не раз им помогал. То лекарственных трав добуду, то зверя отважу, то заплутавшего найду.

— И много тут заблудившихся?

— Бывают. В прошлое полнолуние Воителя бродячий проповедник из империи заблудился. Хотел нести свет веры троллям. Когда нашёл его, он вождю Длинных Клыков сказки рассказывал, олух святой, а для него уже водичку кипятили и ножи острили, шаман на алтаре ветки третьеглаза жёг, созывал духов предков на трапезу.

Маг замолчал.

— И дальше что было? — поторопил я.

Гвард предостерегающе поднял руку. Опять теневые духи-ищейки? Мы же оторвались. Я завертел головой, ловя каждый звук, высматривая малейшие изменения на воде, насколько позволяло зрение. Оркестр насекомых непрерывно поёт, соревнуясь с пернатыми ночными солистами, шумит река. В воздухе благоухают распустившиеся на листьях-тарелках лунные цветы. Над водной рябью выступает камень непривычной формы, имеющий сходство с рыбьей головешкой. Выпуклые буркалы-глаза, круглые жаберные крышки. Приглядевшись, ощущаю холодок по спине. Жабры чуть-чуть шевелятся!

Маг изображал статую. Неподвижный, напряжённый, стискивает рулевое весло. Правильно, оно тяжёлое, стукнешь — мало не покажется. Копьё и топор в шалаше, до них не дотянешься. Под рукой острога, ею Гвард рыбу ловит. Он пока никаких действий не предпринимает, последую его примеру. Ему лучше знать, как вести себя с плавающими рыбьими головами размером с человеческую.

Плот неумолимо несло течением к рыбьей башке. Поравнявшись с нами, она прилепилась к борту, зацепилась за брёвна перепончатыми лапами-руками и булькнула. К моему удивлению, волшебник ответил таким же бульканьем. Ничего себе! Наш зверомастер и с рыбами общается. Между рыбьей головешкой и Гвардом завязалась оживлённая беседа. Они увлечённо перебулькивались, точно старые знакомые, и маг ослабил хватку рулевого весла.

— Эй, я вам не мешаю? — встрял я в разговор, подобрав отвисшую челюсть.

— Нисколько, — оскалился своей фирменной белозубой ухмылкой следопыт. — Это Сларк, рыбоголовый. Себя они называют морлоками, люди дали им название «ихтианы». Мирный народ, обитавший ранее, до троллей, в крупных реках, озёрах, болотах. Сларк приветствует нас и спрашивает разрешения залезть на плот. Плыть рядом неудобно, легко налететь на корягу, торчащую из дна. Он говорит, если погибнет, нас обвинят в его смерти и объявят врагами племени.

— И чем нам грозит статус врагов племени?

— Рыбоголовые миролюбивые существа. Глубинный Жрец пожалуется богу Дагону, далее на божественное усмотрение. К рекам и воде тогда советую не приближаться. Всякое бывает. Дагон, в отличие от морлоков, злобный и мстительный божок, насильственную смерть верующих воспринимает как личную обиду.

Рыбья башка утвердительно булькнула. Выглядела она не очень-то страшно в полумраке. Ну, раз ей Гвард доверяет, позволю посетить наш плавучий приют. С местными контакты устанавливать надо, проблемы никому не нужны.

— Пусть залазит, — великодушно разрешил я, на всякий случай подвинувшись к остроге.

Маг дал рыбоиду добро. Тот обрадовано заурчал, упёрся руками о борт и вытащил из воды туловище. По сравнению с головой оно было непропорционально маленьким и тощим, напоминало лягушачье. Эдакий бесхвостый головастик. По влажной коже извивались тёмные узоры. Одеждой пресноводному ихтиандру служила набедренная повязка из мягкой кожи, держащаяся на пояске из водорослей, к ней крепилась связка рыбы. На шнурке, обвивающем коротенькую толстую шею, болтался костяной ножик, в правой верхней лапе морлок держал привязанную к запястью копию гвардовской остроги. Усевшись на манер лягушки на борту нашего речного «лайнера», рыбоголовый пристроил нехитрое орудие промысла на коленях и чинно поклонился, приложив свободную руку-лапу к груди.

— Сларк сердечно приветствует хозяина плавучего дома, — пояснил действия морлока волшебник. — В знак добрых намерений он предлагает нам пойманную им рыбу и надеется, мы станем помогать друг другу в будущем. Я же говорю, мирный народец.

Отстегнув от пояса крупную рыбину, ихтиан преподнёс её мне на вытянутых руках, словно драгоценное наградное оружие. Ещё и головешку склонил.

— Передай, я надеюсь на то же, — принял я подношение.

На минуту возникла пауза. Рыбоголовый сидел, потупившись, Гвард ухмылялся. Меня его ухмылка начинает раздражать. Чего смешного?

— Теперь твоя очередь, — прервал тишину маг. — Подари ему что-нибудь съестное. Другое он сочтёт бесполезным и обидится. Сларк обидчивый малый. Морлоки весьма ранимые, он в особенности.

Подарить, подарить… Из пищи с ужина недоеденная кучка ягод и кусочек вяленого мяса остались. Не давать же объедки. Белку лилькину сбагрить? Шучу, сестрёнка её любит. Потом со но свету сживёт, месть Дагона по сравнению со злостью Лильки покажется мелким пакостничеством.

— Гвард, у нас пожевать есть?

Зверомастер пожал плечами.

— Сам знаешь, не густо. Но можно подарить услугу. Пообещаешь помочь ему в трудный час. Морлокам нравится иметь должников.

Последняя фраза прозвучала зловеще двойственной. Маг специально так выразился, а? Или знание русского хромает? Незатейливый маговский юморок, ага.

— Ненавижу быть должным. Передай мои извинения и скажи, мы не можем принять подарок.

— Сандэр, это нарушение обычая, — ухмылка сползла с небритой физиономии следопыта. Он впервые назвал меня по имени, пускай и не совсем настоящему. — Сларк оскорбится, а оскорблённый рыбоголовый перестаёт быть миролюбивым. Ты уже взял дар, возвращать нельзя. Вот, — оставив весло, волшебник вынул из своей сумки, привязанной верёвкой к стойке шалаша, увесистый кус мяса. Вяленого, само собой. — Дай ему.

Я торжественно подал морлоку припасённое Гвардом на крайний случай мясо. Сларк не менее торжественно взял кусок и прикрепил к связке рыбы, многозначительно булькая.

— Он рад встретить человека гордого и уважающего чужие обычаи, — перевёл маг.

— Кто это???

Из шатра высунулась сонная сестрёнка, разбуженная, видимо, нашим общением с представителем коренного населения тролльих лесов, точнее, водоёмов. По ней скакал, недовольно вереща, меховой клубок.

— А-а-а, ясно, — загадочно протянула Лилька более спокойным тоном. — А меня Лилиана зовут. Вы откуда? — молчание несколько секунд, потом следующая реплика: — Я и не знала, что так живут. У нас здания высо-окие, большие. Ух ты! Вы двоякодышащие! Хорошо, наверное, жить под водой и на воздухе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});