До Гарри - Л. А. Кейси

срывающимся голосом.

Он слегка встряхнул меня.

— Кто тебя расстроил? Расскажи мне.

Я открыла рот в тот самый момент, когда моя мать крикнула: — Ужин готов.

Мой желудок скрутило при мысли о еде.

— Я не хочу ужинать. Я больше никогда ничего не буду есть, — всхлипнула я, затем обошла отца и побежала в свою спальню, где захлопнула дверь и повернула замок.

Я бросилась на кровать и зарылась лицом в подушку, всхлипывая. Моя грудь болела от новообретенного знания моей внешности. Мои щеки горели от смущения, а сердце сжималось от боли.

— Как я могла не знать, что я толстая и уродливая? — сердито думала я. — Как я могла этого не видеть?

У меня было зеркало, в полный рост, но я никогда не видела того, что видели Анна и Элли, хотя Анна неоднократно указывала на это в течение последних нескольких лет. Когда мы мирились, она говорила мне, что просто говорила гадости, чтобы причинить мне боль, а не потому, что думала, что это правда, и я по глупости верила ей. Я думала, что выгляжу как обычная девочка-подросток. Я никогда не думала, что попаду в категорию толстых или уродливых. Мой отец всегда говорил мне, что я красивая. Кейл тоже.

Они лгали. Кейл лгал.

— Лэйн! Открой эту дверь прямо сейчас! — приказал мой отец и постучал в мою дверь кулаком.

Я слышала крик моей матери, когда она бежала вверх по лестнице, затем голоса моих братьев, когда они вбежали из заднего сада, услышав крики.

— Нет. Ты солгал мне! — закричала я.

Мой отец немного помолчал, прежде чем спросить: — О чем я тебе солгал?

Как будто он не знал!

— Ты сказал мне, что я красивая, — проревела я. — Ты сказал мне, что я идеальна. Ты солгал мне, папа. Я толстая и уродливая, и все это знают! Все!

Я рыдала так сильно, что меня снова чуть не стошнило.

— Лэйн! — крикнул голос Локлана. — Открой дверь, или я ее выломаю!

— Локлан, прекрати это! — огрызнулась моя мать, ее голос был расстроенным.

— Нет, мы не знаем, что она там делает, — возразил он. — Что, если она причиняет себе боль?

При этих словах моя мать закричала, чтобы я открыла дверь, но я отказалась сделать то, что она приказала. Я даже не ответила ей. Я была слишком занята, прокручивая в голове то, что сказали мне Анна и Элли.

На тебе прямо табличка «Осторожно! Уродка».

— Лэйн? — внезапно проревел голос Лейтона.

Я закрыла глаза и прижала подушку к телу.

Они все лгали мне, все до единого.

Я закричала, когда раздался внезапный грохот, за которым последовал хруст. Я резко выпрямилась на кровати и широко раскрытыми глазами уставилась на свою дверь, которая теперь была широко открыта.

— Т-ты вышиб мою дверь! — я, заикаясь, обратилась к отцу, который вошел в мою комнату и направился прямо ко мне на кровать.

Я отпрянула от него, пока не уперлась спиной в стену.

— Не прикасайся ко мне! — воскликнула я, обхватив себя руками.

Мои братья стояли по бокам от моего отца, в то время как моя мать заползла на мою кровать, чтобы быть ближе ко мне. Она посмотрела на меня.

— Что случилось? — спросила она дрожащим голосом.

Я посмотрела на нее мгновение, прежде чем сломалась.

Не выдержав, я бросилась в ее раскрытые объятия и зарыдала ей в грудь. Она обняла меня и заплакала вместе со мной, хотя понятия не имела, что случилось. Она просто видела, как страдает ее ребенок, и ей было больно.

— Анна… и Э-эл-ли, — всхлипнула я. — Мы были в доме Анны, они назвали меня толстой и уродливой, и они правы. Я отвратительная.

Моя мать захныкала.

— Это не так. Ты краси…

— Не надо, — простонала я. — Не лги мне. У меня брекеты, у меня очки, у меня прыщи, и я толстая. Я все, чем они меня называли. Я уродливая корова. Я хочу умереть!

— Локлан! — крикнул голос моего отца, когда мой брат выбежал из моей комнаты. — Куда ты направляешься?

— Притащить этих маленьких сучек сюда, чтобы все исправить! — ответил Локлан, его голос был похож на рев.

— О, черт. Он идет в дом О'Лири, — прошипел Лейтон и выбежал из моей спальни вслед за нашим братом.

— Черт возьми. Позаботься о ней. Я скоро вернусь. — Мой отец выбежал из комнаты вслед за моими братьями.

Когда они ушли, я полностью повернулась в объятиях матери и прижалась к ней. Я держалась за нее, пока мое тело дрожало. Мне было так плохо из-за себя, и я не знала, как с этим справиться. Я никогда особо не задумывалась о своей внешности, но Анна была права: если бы я когда-нибудь хотела парня, мне пришлось бы выглядеть соответственно. Единственная проблема заключалась в том, что я понятия не имела, что это значит.

— Почему Анна и Элли сказали тебе эти подлые и неправдивые вещи? — спросила моя мама, продолжая раскачивать нас из стороны в сторону.

Я шмыгнула носом.

— Анна, она сказала мне, что Кейл был ми-милым, и она хотела, чтобы он был ее п-п-парнем. Я сказала ей, что это не очень хорошая и-идея, потому что он был старше. Я сказала ей, что он почти мужчина, а мы все еще б-б-были девочками. Но ей было все равно, поэтому я-я назвала ее глупой, — сказала я, быстро добавив: — Мне жаль. Я не хотела ее так называть. Это просто со-сорвалось.

— Все в порядке, она глупа, раз говорит тебе такие вещи, — заверила меня мама. — Все будет хорошо.

Она продолжала обнимать меня, и прежде чем я осознала это, я закрыла глаза и погрузилась в тревожный сон. Некоторое время спустя я проснулась с натянутым на тело одеялом и снятыми очками. Я потянулась к прикроватному столику, взяла очки и надела их. Я устала и задавалась вопросом, почему я проснулась, но, когда услышала голоса внизу, то поняла, что, должно быть, слышала его голос во сне, и мое тело так отреагировало.

Я села и включила лампу. На улице было темно. Один взгляд на часы на моей стене, и я застонала. Было уже после 8 вечера, я проспала несколько часов, а это означало, что я буду бодрствовать всю ночь и буду несчастна утром, когда встану в школу.

При мысли о школе, об Анне и Элли в моем классе мне стало плохо. Тогда я решила, что не поеду, я уговорю родителей разрешить мне, так как была пятница. Мне понадобится весь уик-энд, чтобы понять, что я собираюсь делать со своей внешностью.

Мне нужно было