Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты права. Я сплю много. Поэтому во сне постоянно встречаюсь с неприятными мне людьми.
— И много таких?
— Хватает.
— А у меня таких почти нет, — сказала Юкико и словно сама удивилась.
— Но ведь и ты… Помнишь, ты рассказывала о своем женихе. Который тебя бросил и женился на другой? Ты, наверное, не захотела бы встретиться с ним?
— В принципе, не особенно. Но если и встречу — не слишком расстроюсь. Я думаю так: если он счастлив, значит, это все потому, что он бросил меня. А вот если несчастлив…
— Что тогда?
— Мне было бы грустно, но я бы ничего не стала менять.
— Ты часто говоришь: «Я бы ничего не стала менять». А вот я совсем не такой. В детстве я был ужасным драчуном. Вот и сейчас, если кто-то мне не понравится или поперек что скажет, то запросто могу его отделать так, что ему придется заткнуться и сделать по-моему.
— Что, будешь бить, пока он не замолчит? — спросила ошеломленная Юкико.
— Иногда и такое бывает, — сказал Фудзио. — В мире так много болванов. Раз я такое говорю, выходит, я так думаю, — значит, я и сам дурак. Тем не менее, я все-таки так думаю, — добавил он и взглянул на Юкико.
— Выходит, все дураки. Только ты один умный.
— Странно как! Скажи мне такое кто-то другой, я бы страшно разозлился. Но когда слышу это от тебя, мне нисколечко не обидно. Даже приятно слышать!
— Это потому, что твоя гордыня смиряется. К тому же я, может, и глупая женщина, но камня за пазухой не держу. У мыслящего человека свое счастье и свое несчастье. У дурака все то же самое — только дурацкое.
— Должно быть, ты права.
— В Библии написано: «Все принимайте без споров» и «пусть всякий поступает по разумению своему».[25] Иисус часто повторял эти слова.
— «Все принимайте без споров»?
— Именно. Кроме того, эти слова подразумевают еще и «отпускать», «предоставлять полную свободу», «оставлять в покое», «откладывать решение проблем»… Вместе с тем эти поразительные слова включают даже такие значения, как «относиться снисходительно», «не противиться», «прощать», «отдавать», «принять и уйти», «принять и умереть». Эти выражения Иисус любит, и они часто употребляются в Библии.[26]
— Он был страстным и требовательным, он задел людей за живое, но ведь ему же не удалось заставить людей жить праведной жизнью, так?
— Не-ет, вовсе не так. В этих словах есть еще один оттенок — «быть отлученным от любви Божией».[27] Человек, совершивший нравственное падение, неизбежно отлучается от Бога. Возможно, я трактую Библию произвольно, на собственный лад, но утрата изначальной, или первой, любви — это как раз мой случай.[28] Не то чтобы я стремилась утратить, просто меня оросили, вот и потеряла. Да ладно. Все хорошо, что хорошо кончается! Я злилась, ненавидела, и никак не могла успокоиться. Но даже хорошо, что все так получилось. Я смогла утешиться, только убедив себя в этом.
— Чушь! Если человека предали, любой будет злиться и ненавидеть. Даже ты. Это вполне естественно.
— Знаешь, я поняла, что самое разумное — молча отойти в сторонку. И еще: от моего жениха даже предательство было мне подарком…
— На это и возразить-то нечего… — возбужденно проговорил Фудзио. — Вот ты говоришь: «Забыть, ничего не менять», — но такое забыть невозможно! Хотя в жизни всякое бывает… Я вот что вспомнил. У меня же был ребенок. А у тебя детей вроде нет?
— Что значит — «был»?
— Моя жена была беременна. Я радовался, что у меня вот-вот будет ребенок. Но на шестом месяце случился выкидыш. Преждевременные роды.
— Какое несчастье! — пробормотала Юкико.
— Правда, тогда я еще толком не осознавал, что скоро стану отцом. К тому же все время пропадал на работе и дома почти не бывал. О том, что жену увезли в больницу, узнал от чужих людей. А когда приехал к ней, ребенок уже умер… Однако не могу сказать, что я был сам не свой от горя.
— Но ведь твоя жена, наверное, переживала… Ей-то каково было!
— Ну, это еще как сказать… Она все раздумывала, сама рассказывала, разводиться со мной или нет, когда поняла, что беременна. Родить ребенка и воспитывать его без отца — это не дело, поэтому она решила не разводиться. А тут как раз выкидыш! Так что после него она вздохнула с облегчением: мол, теперь можно смело расставаться. Мне лично это непонятно. Решила расстаться — так расстанься, верно? А она продолжала жить со мной, только пакостила исподтишка. Я это только потом сообразил. Притворялась, что любит, а сама вовсю резвилась с соседом.
Юкико ничего не ответила. Фудзио, обеспокоенный ее молчанием, заглянул ей в лицо. На ее щеках блестели слезы.
— Что такое?
— Нет-нет, ничего. Просто я все удивляюсь: почему судьба так жестока к иным людям?
— Да нет, я самый заурядный человек. Не скажу, что стопроцентно счастлив, но и страдальцем себя не назову. А женщины, наверное, все такие, как моя жена. Но ты — ты не такая. Ты в самом деле другая, особенная.
— И кто должен был родиться?
— Мальчик. Так сказала старшая медсестра. «Уно-сан, — сказала она, — мне очень жаль, что случилось такое несчастье. Но вы сможете снова зачать ребенка». Но, увы, ничего так и не вышло.
— Может, еще получится. Ты так молод, тебе еще нарожают кучу детишек!
— Я не могу избавиться от одной мысли.
— От какой?
— Мне кажется, что у меня уже не будет детей. А раз так, значит, моему ребенку невероятно не повезло. Если, конечно, это на самом деле был мой ребенок. Он даже не видел лица своего отца. Ему не довелось ощутить объятия матери. Есть, пить, бегать, смеяться, петь песни, любить — ничего этого он не познал, жизнь его оборвалась слишком рано. Он даже не успел вдохнуть воздух этого мира, — а все уже было кончено. Разве это не ужасно?! И как можно забыть все это?! — тут в голосе Фудзио зазвучали жесткие нотки.
— А отчего у нее случились преждевременные роды? — спросила Юкико. — Мне самой не приходилось рожать, поэтому я толком не разбираюсь в таких вещах, но ты говорил про шестой месяц. Я слышала, что этот период — самый безопасный и для матери, и для плода.
— Якобы поезд, в котором она ехала, страшно качало. И она ударилась о стенку. Во всяком случае, версия такова.
— Скоростной экспресс, наверное…
— Я, честно говоря, и сам не знаю. Сперва сам был всем этим шокирован, а потом… М-да… Однако все это уже позади. А с другой стороны, если бы все обошлось, вот был бы несчастный ребенок! Отец — безработный, а мать — просто шлюха.
— Однако в жизни любого человека бывают хотя бы маленькие радости!
— Что же для тебя является радостью? Вряд ли возможность вступить с кем-нибудь в брак…
— Вряд ли. Конечно, нет. Я говорю о другом — о действительно маленьких радостях. Вот в саду цветы расцвели… или, к примеру, едешь по берегу моря — и вдруг замечаешь, как солнце погружается за морской горизонт!.. Это и есть мои маленькие радости. И ведь никакой богач не сможет купить только для себя это заходящее солнце как какое-нибудь произведение искусства.
— Я что-то не понимаю, что же тут радостного?
— Все мужчины таковы. У мужчин свои удовольствия. Велогонки, маджонг, сакэ…
— Да… Если всерьез поразмыслить, то именно так я и живу, — рассмеявшись, согласился Фудзио.
— Именно. — Юкико пристально всмотрелась в его лицо. — Уж извини. Я вообще-то не обсуждаю чужую личную жизнь.
Фудзио промолчал.
— Моя мама вот что говорила. Нельзя вмешиваться в личную жизнь посторонних людей. Мужчины изредка обсуждают свои личные дела, а женщины из лучших побуждений их выслушивают, но это — обоюдное нарушение приличий.
— Ну раз так, то я постараюсь больше не приходить сюда.
— Что ты, не обижайся. Выпить чаю приходи, пожалуйста, всегда. А вот сакэ не предложу… Хотя в этом доме сакэ водится — у младшей сестры. Однако это ее сакэ, а мне моим гостям предложить нечего. Ведь даже в отношениях с близкими людьми необходимо соблюдать дистанцию, не так ли.
Фудзио поднялся.
— Ладно, мне уже пора.
Тут Юкико, словно внезапно припомнив что-то, вскочила.
— Чуть не забыла. Ты очень кстати пожаловал.
Она бросилась на кухню. Вернулась с банкой варенья.
— Помоги, — попросила она.
— Никак не открыть?
— Ну да. Захожу я недавно к старушке-соседке — проведать, как она там?… И тут она так робко просит открыть эту банку… Мол, дочка варенье привезла, а сил открыть банку не хватает. И у дочки не получилось. Ничего, говорит дочка, главное, бабуля, у тебя есть варенье. И уехала. Старушка еще раз попыталась открыть эту банку, но так ничего и не вышло. Вот три дня она и ела один белый хлеб, без варенья. Я тогда еще удивилась — что за проблема? И бросилась ее открывать, но не тут-то было. Тогда я взяла банку с собой, чтобы открыть ее дома. Думала: подержу в горячей воде — она и откроется. Не вышло. Но раз уж ты здесь, то, может, попробуешь. Ты мужчина, у тебя сил побольше.
- Смерть стоит за дверью - Билл Флойд - Маньяки
- Все Здесь Хорошие Люди - Эшли Флоуерс - Маньяки
- Ротвейлер - Рут Ренделл - Маньяки
- Дьявол Сент-Круа - Станислас-Андре Стееман - Маньяки
- Обмен - Артём Артёмов - Маньяки / Периодические издания / Ужасы и Мистика
- Прыжок ласки - Джеймс Паттерсон - Маньяки
- Ярость - Карин Слотер - Маньяки
- Воровской орден - Виталий Аркадьевич Еремин - Прочая документальная литература / Исторический детектив / Криминальный детектив / Природа и животные / Маньяки / Триллер
- Четверо слепых мышат - Джеймс Паттерсон - Маньяки
- Кровавые охотники (СИ) - Дмитрий Гапоненко - Маньяки