Опасное поручение - Виталий Кулак

в России заговорили практически сразу после того, как Александр I взошел на престол. Он организовал и возглавил так называемый Негласный комитет, в составе графа Павла Строганова, Николая Новосильцева, князя Адама Чарторыйского и князя Виктора Кочубея. Их идеалом государственного устройства была английская конституционная монархия, правда, для России конституцию они считали преждевременной.

Но пользы от Негласного комитета оказалось немного, уж не знаю почему. Его члены стали инициаторами амнистии 12 тысячам человек, пострадавшим при императоре Павле I. Также они способствовали преобразованию на западный манер российских коллегий в министерства, одобрили в 1801 году законопроект, разрешавший купцам, мещанам и казенным крестьянам приобретать ненаселенные земли, а в 1803 году по их инициативе помещикам разрешили, если будет такое желание, за выкуп освобождать крестьян с землей, которые в этом случае становились свободными хлебопашцами.

К концу 1803 года работа Негласного комитета прекратилась, а вместе с этим приостановилось и реформирование российского государства. Только после Тильзитского мира, когда Россию вынудили разорвать отношения с Англией, император Александр I вновь вернулся к идее реформ. После Тильзитского мира в России резко выросли цены на английские и другие импортные товары, а также началось обесценивание ассигнаций. Вот поэтому-то опять заговорили в обществе о необходимости реформ, и поэтому Александр I поручил Сперанскому разработать проект государственного преобразования.

Лично я не верил, что у господина Сперанского получится что-нибудь хорошее, так как мое мнение о нем было не слишком лестное. На мой взгляд, в нашей стране есть более способные и образованные люди, которым не чужд дух реформ, преобразований.

Само собой, ещё пару лет назад, когда я служил в лейб-гусарском полку, проблемы развития Российской империи меня не волновали. Только в отставке, когда у меня появилось много свободного времени, я начал немного интересоваться политикой, в той степени, которой ей интересуются все образованные граждане. Иногда хочется узнать что делается в нашем обществе. В любом случае, Старосельского, видимо, убили вовсе не из-за политики. В министерстве иностранных дел он занимал всего лишь канцелярскую должность, пусть и высокую. От него мало что зависело. Но почему же тогда его убили?

***

Чем ближе мы подъезжали к Петербургу, тем радостней и одновременно тревожней становилось у меня на душе. Я радовался, что опять мне доведется пройтись по его красивым улицам, увидеть Неву, соборы, дворцы и дома с прекрасной архитектурой; что можно будет зайти в какой-нибудь трактир и послушать разговор обывателей; что можно будет вспомнить свои счастливые годы. Но меня беспокоила возможная встреча со своими прежними сослуживцами, приятелями, знакомыми. Уж перед ними мне появляться совсем не хотелось.

«К черту! — подумал я. — В конце концов, я еду туда по делу, а не ходить по знакомым. Два или три дня мне хватит, а потом — назад в Москву!»

Белевцов, казалось, угадал мое настроение. Он изредка посматривал в мою сторону, и мне показалось, что он хочет о чем-то меня спросить. Я не сомневался, что он прекрасно осведомлен о моей прошлой жизни, о том, почему мне пришлось уйти в отставку. Возможно, именно поэтому он смотрел на меня с превосходством и даже с некоторым пренебрежением. Но мне не было дела до того, что он обо мне думает, так что я просто не замечал его вызывающее поведение.

— Послушайте, Владимир Сергеевич, — внезапно обратился ко мне Белевцов. — Позвольте узнать, где вы остановитесь в Петербурге? Вы могли бы пожить у меня. Я снимаю квартиру в доходном доме купца Баскова. Места там достаточно.

— Это на Большой Литейной?

— Да. Я занимаю там шесть комнат. Две из них ваши. Места много. Вы меня совершенно не стесните.

Это было неожиданное и хорошее предложение. Подумав, я принял его, так как получал возможность узнать побольше про жениха фрейлины Великой княжны.

— Благодарю Вас, Александр Николаевич, за предложение. Обещаю не быть вам обузой. Через дня два-три я рассчитываю выехать обратно.

— Вот и отлично. Оставайтесь столько, сколько будет нужно. Я хочу вам помочь в расследовании. Если что-то от меня вам понадобиться — смело обращайтесь. Поверьте, помогу всем, чем смогу.

Я опять поблагодарил своего спутника, пообещав, что непременно воспользуюсь его помощью, если у меня появится в этом необходимость. Мне, конечно, следовало ещё расспросить его о Старосельском, но я чувствовал себя к этому моменту таким усталым, что решил отложить разговоры до Петербурга.

Глава 12

В Петербург мы приехали вечером, когда начинало темнеть. Дорога получилась длинной: наша карета часто останавливалась то по одной, то по другой причине. Даже на перекладных можно было б доехать, кажется, быстрей.

На улицах вечерней «Северной Пальмиры» было шумно и весело. Я остро почувствовал, что уже чужой в городе, в котором когда-то так долго прожил.

Поэтому когда наш экипаж остановился на Большой Литейной возле каменного двухэтажного дома купца Баскова, я поспешил отгородиться от города его стенами. Квартира Белевцова находилась на втором этаже. Мне показали две комнаты, предназначавшиеся для гостей. Они были просторными, с высокими потолками, обставлены красивой, дорогой мебелью. Они разительно отличались от моей комнатки в трактире Дягтерева.

Уснул я на новом месте на удивление быстро. Приятно было оказаться в чистой постели после долгого путешествия. Утром, проснувшись отдохнувшим и посвежевшим, мне захотелось побыстрей приняться за дальнейшее расследование. Правда, я не представлял, как найти итальянца Джорджио Бернарди, написавшего картину «Купальщицы». Разве что пойти в Академию художеств и там о нем порасспросить?

О своих трудностях я рассказал за завтраком Белевцову. Он успокаивающим тоном проговорил:

— Ни в какую Академию Художеств вам не надо. Вам нужен Алексей Иванович Корсаков. Он не только генерал и сенатор, но ещё и большой ценитель живописи. Между прочим, почетный член Академии художеств. Он знаком, наверное, со всеми художниками в России, не меньше. Думаю, он сможет вам помочь.

— Но у меня нет к нему рекомендательных писем…

— Я с ним хорошо знаком! Мы поедем к нему вместе.

Это меня устраивало. Имя Алексея Ивановича Корсакова, влиятельного вельможи, интересовавшегося, как оказалось, живописью, было мне ранее знакомо. Может быть, действительно он мне подскажет, где найти Бернарди.

— Когда мы сможем нанести ему визит? Нужно, наверное, его уведомить заранее?

— Прямо сейчас после завтрака и поедем. И не нужно его предупреждать! К нему многие по утрам приезжают, так что насчет этого не переживайте.

***

Его превосходительство генерал от артиллерии, сенатор Алексей Иванович Корсаков встретил нас, действительно, очень радушно, хотя мы и не сообщили