Захватывающее время - Тим Тарп

Эйми смеется, когда Коди рассказывает о ламе с ракетным двигателем, и он протягивает ладонь и касается ее руки, спрятанной в фиолетовом рукаве. Она немного наклоняется к нему, ее лицо сияет. Глупо, но мне хочется встать между ними, может, даже увести ее куда-нибудь. И в этот момент по другую сторону бочонка появляется Кэссиди. Она прекрасна, как толстая богиня, и меня переносит в новую, сверкающую и теплую галактику, которая находится очень далеко от Солнечных тельцов и ракетных лам.

Глава 31

Я говорю Эйми и Коди, что скоро вернусь, но они даже не реагируют. Кэссиди стоит под голыми ветвями дуба. Она все еще не видит меня, но я знаю, что ищет взглядом. Тут из темноты появляется Маркус Уэст и обнимает ее за плечи. У вас бывало такое, что вы видите человека, машущего рукой, думаете, это он вам, поднимаете руку, чтобы помахать в ответ, и понимаете, что машут не вам, и делаете вид, будто хотите почесать затылок? Вот и я себя так почувствовал. Только вместо того чтобы чесать затылок, я резко сворачиваю к бочонку.

Мне так или иначе нужно наполнить свой стакан. На вечеринках, вроде этой, моя порция всегда требует долива. Дешевое пиво крепостью три и два. Я залпом выпиваю стакан и наполняю его снова. Сейчас Кэссиди и Маркус треплются с другим баскетболистом и его девчонкой. Ну и что, говорю я себе. Ничего не мешает мне подойти к ним. Естественно, не надо было рассчитывать, что Кэссиди появится без Маркуса. Сегодня не тот вечер, когда мы с ней снова сойдемся. Сегодня тот вечер, когда она поймет, что наше воссоединение неизбежно.

– Эй, ребята, как оно? – говорю я, подходя ним. – В чем дело, почему никто из вас не берет пива?

– Я не пью, – говорит Маркус. – А у тебя, как я вижу, целых два стакана.

– Это на тот случай, если кто-то захочет выпить. – И смотрю прямо на Кэссиди.

– Конечно, – говорит она. – Спасибо. Никаких язвительных комментариев насчет меня и пива. А вот пара, с которой они болтают, – Деррик и Шеннон – реагирует по-другому. Они смотрят на меня, как на знаменитого душителя, который заявился на похороны своей последней жертвы с букетом увядших роз.

Но я совсем не хочу неприятностей, особенно таких, которые идут в комплекте с криками и мордобоем. Я просто хочу пообщаться, дать выход своим естественным позитивным вибрациям, может, раз или два вставить кодовое словечко, понятное только мне и Кэссиди. Громкие заявления мне делать надобности нет, как и выпендриваться, или гарцевать на белом коне. Мне достаточно дать волю своему внутреннему миру, и волн, которые разойдутся от Саттермена, будет достаточно, чтобы Кэссиди поняла, что она потеряла.

Десять минут разговора – и все уже хохочут, даже Деррик и Шеннон. Их веселит история о том, как в начальных классах я устроил собачьи бега со шнауцером и пуделем, и продавал билеты. Имейте в виду, в моем обществе не соскучишься. Я отлично понимаю, что делаю. Я веселый парень. Я распространяю позитив на всех и вся.

Я уже дорассказал историю почти до конца, как слышу у себя за спиной голос:

– И что смешного?

Это Денвер Куигли. Высокий, с жесткими светлыми волосами и тяжелым скошенным, как у неандертальца, лбом. Я никогда не мог понять, что Алиса Норман нашла в нем: даже если не обращать внимания на его внешность, он ненамного интереснее десяти фунтов асфальта.

Поэтому я смотрю ему в глаза и отвечаю:

– Шнауцеры. А он:

– Что?

– Шнауцеры. Это смешно. Смешное слово, тебе не кажется?

На его лице появляется тупое, раздраженное выражение.

– Да ну тебя, Саттер. Кто-нибудь видел Алису?

– Конечно, – отвечаю я. – Я видел, как она гуляла вдоль озера с Джейсоном Дойлом.

Его глаза загораются злостью.

– С Дойлом? – Он сплевывает фамилию, как прокисшее молоко.

– Они просто болтали по-дружески, – говорю я, на что он заявляет:

– Ну, может, мне придется по-дружески вышибить ему мозги.

Он уходит в толпу, а Маркус спешит за ним со словами:

– Эй, Денвер, я уверен, там ничего такого. Притормози.

Деррик и Шеннон тоже выдвигаются в его сторону, и Маркус оборачивается и велит Кэссиди стоять на месте и ждать его.

После их ухода она едва не испепеляет меня взглядом.

– Что у тебя на уме?

– У меня? Ничего.

– У Джейсона Дойла с Алисой действительно ничего нет?

– Не знаю, все может быть. Кажется, он решил, что она вышвырнула Куигли, как замороженное дерьмо из летящего «Боинга».

– И ты его не переубедил?

– Ты расстроилась бы, если бы переубедил? Она улыбается.

– Вообще-то нет. Джейсон свое заслужил.

– Я делаю все, что могу, во имя справедливости. Хочешь еще пива?

– Конечно.

* * *

Мы остаемся вдвоем с Кэссиди, так, как и должно быть. Подходим к бочонку, я рассказываю ей, как хорошо все складывается у Рикки и Бетани. Она рада за Рикки и вынуждена признать, что я хорошо поступил, когда свел их вместе.

– Значит, теперь ты мне веришь, что я гулял с Тарой Томсон только для того, чтобы помочь Рикки?

Это смелый вопрос, если учесть остроту темы, но иногда приходится открывать люк и прыгать. Она секунду смотрит на меня, потом кивает.

– Да, – говорит она. – Верю. Только сомневаюсь, что ты делал все это из альтруизма. Тара очень даже симпатичная.

– Ну, давай посмотрим, кого бы я выбрал. – Я выставляю перед собой руки, изображая весы. Рука с пивом – это Кэссиди. – Вот это симпатичная Тара. – Я слегка, как бы под весом симпатичности Тары, опускаю внизу руку без пива. – А здесь – до безумия красивая ты. – Моя рука с пивом падает вниз. – Думаю, все совершенно очевидно, не так ли?

Она морщит носик и качает головой.

– Не улыбайся так. Ты знаешь, что твои улыбки делают со мной.

– О, я неотразим. – Я растягиваю губы еще шире и добавляю улыбке лучезарности. – Ничего не могу с этим поделать.

В этот момент в толпе начинают орать. Похоже, что кто-то очень сильно разозлился.

– Ого, – говорю я. – Кажется, Куигли нашел Джейсона.

Шум драки сопровождается еще одним гневным выкриком, и вся толпа устремляется туда. Мы с Кэссиди находим местечко, откуда все хорошо видно. И правда, Куигли молотит кого-то, но совсем не Джейсона. Я не узнаю парня. Наверное, какой-нибудь несчастный из другой школы, который не знает, как опасно заигрывать с Алисой Норман.

Но если на линии кулака Куигли находится не Джейсон, то где же он, спрашиваю я себя. Вон Алиса в своем красном свитере, вон Деррик, который пытается оттащить Куигли, и Маркус, который вклинивается между Куигли и жертвой троглодита. Все вокруг смеются, или охают, или подбадривают дерущихся, однако Джейсона среди них нет. И Эйми тоже.

Кэссиди видит, как Куигли вырывается из крепкой хватки Деррика, и кричит:

– Маркус, берегись! – Но поздно. Куигли наносит удар, промахивается, и его кулак врезается Маркусу в ухо.

Кэссиди не унимается:

– Тащи его, Деррик, тащи его, – и рвется сквозь толпу. Сейчас опасность уже миновала: Деррик и Маркус удерживают Куигли, а другого парня оттаскивают его кореша. Кэссиди подбегает к Маркусу и осторожно дотрагивается до его спины – наверное, дает ему понять, что она рядом и поддерживает его.

Вот такого развития событий я не предвидел. Не рассчитывал, что удар в ухо, полученный во время геройствования, заставит Кэссиди позабыть о веселых тридцать минутах в моем обществе, и сосредоточить свое внимание на Маркусе. Получается, что мой план обернулся против меня же.

У меня над ухом раздается голос:

– Думаю, ты ошибался насчет Джейсона Дойла. – Рядом со мной стоит Шеннон. – Похоже, он присмотрел себе другой объект для флирта.

– Где? – вскрикиваю я, и она указывает в дальний угол поляны, вдали от драки. Там под большим дубом стоит Джейсон, и его губы находятся меньше чем в дюйме от уха Эйми Файнки.

Глава 32

Что ж, возможно, то, что я собираюсь предпринять, не столь же рискованно, как вмешательство Маркуса в драку, затеянную Денвером Куигли, но разве это менее благородно? Сомневаюсь. Ставки, полагаю, даже выше. Я знаю, что на уме у Джейсона. Он думает: «Я хочу надкусить эту гигантскую виноградину и отпробовать сладчайшего нектара». Плохо то, что Кэссиди не знает, против чего я выступаю в данном случае.

– Эй, а где Коди? – говорю я, подходя к Джейсону, который в этот момент наклоняется над Эйми и вдыхает запах ее волос.

– Ушел. – Джейсон сохраняет самообладание. – Наверное, не выдержал конкуренции.

На лице Эйми такое выражение, будто она слезла с экстремальной карусели и ее вот-вот вырвет.

– Что случилось? – спрашиваю я у нее. – Ты еще пила?

Она не успевает ответить, потому что встревает Джейсон:

– Я принес ей стаканчик. – Он хитро ухмыляется. – Ей нужно было немного расслабиться. В плане общения, я имею в виду.

Я беру ее за подбородок, поднимаю ей голову и заставляю ее посмотреть на меня.

– Ты в порядке?

Она пытается улыбнуться.

– Ага, – отвечает она. Это «ага» опять из двух частей: да/нет. – Я не привыкла к алкоголю.