Рок небес - Мэри Робинетт Коваль

говоря уже о том, что кто-то требует, чтобы мы покинули бассейн раньше времени.

Рафаэль наконец прикрутил болт, и мы в полном составе двинулись к следующему участку солнечной панели. Эту задачу мы выполняли уже в четвертый раз и каждый раз справлялись все быстрее. Конечно, маловероятно, что мне придется вести работу за бортом космического судна, но в МАК свято верили в необходимость максимальной подготовки каждого члена экипажа. И раз уж я присоединилась сильно позже, я их в этом только поддерживала. Кроме того, всем членам экипажа будет спокойнее, если я буду знать, с чем мы можем столкнуться. Учитывая задержки связи, которые нас ждут во время миссии, мы не всегда сможем полагаться на помощь с Земли.

– Ребята… Придется оставить текущую задачу.

Голос босса сопровождался треском, потом микрофон зашуршал, как будто Цао кому-то его передал.

Мы парили под водой, слушая непрерывное гудение вентиляторов и шум собственного дыхания. А потом в наушниках раздался голос директора Клемонса.

– Нам придется забрать доктора Фланнери. Но доктор Йорк и капитан Авелино останутся и закончат работу. Доктор Фланнери, жду вас наверху незамедлительно.

Леонард сделал глубокий вдох, как будто собирался что-то возразить, но вдруг закрыл рот так резко, что я услышала стук зубов.

– Так точно, сэр. Увидимся наверху.

Мне стыдно признавать, что первым делом я испытала не любопытство и даже не раздражение от прерванной тренировки, а облегчение: в кои-то веки вызывали не меня. Леонард повернулся к нам спиной и позволил водолазам оттащить его к платформе, которая поднимет его на поверхность.

Мы с Рафаэлем остались в воде. Я расслабила шею, и моя голова склонилась вбок. Прижалась к внутренней поверхности шлема и на мгновение закрыла глаза. Водолазы приводили симулятор корабля в конечное состояние. Надеть скафандр было делом очень небыстрым, так что логично было дать нам возможность довести дело до конца, раз уж мы были здесь. Я продолжала вслушиваться, надеясь, что Цао нам что-нибудь расскажет про Леонарда.

Когда водолазы все подготовили, мы снова приступили к работе, но наши разговоры сводились к минимуму, ограничиваясь необходимыми комментариями. Когда облегчение прошло, на меня навалился неподъемный груз. В голове крутилось: «Что, черт возьми, происходит?» Меня раньше тоже выдергивали с тренировок, но не из бассейна. В этом случае нужно было все перезапускать, а это жуткие траты, не говоря уже о потере бесценного времени. Дьявол, да ведь из-за конфигурации скафандров даже на замену всего одного члена экипажа уходило два дня. Если не считать опасности для жизни или неисправности оборудования, не существовало причин для прерывания тренировки в бассейне. Так с чего вдруг Клемонс решил, что ждать нельзя?

И почему нам ничего не объяснили?

Подъем из бассейна длился целую вечность. Когда мой шлем вспорол поверхность воды, стойка, к которой меня привязали, взяла на себя вес костюма, весившего сто сорок килограмм. Ходить в полном облачении в условиях земной гравитации невозможно. Одна только нижняя часть… это все равно что носить свинцовые подгузники. Робот в «Затерянных в космосе»[26] и тот передвигался с куда бо́льшим изяществом.

Я повисла на стойке, пока стайка техников помогала нам разоблачиться. Когда тебе очень нужны ответы, все вокруг вдруг кажется ужасно медленным. Я ждала, когда мой техник снимет с меня инструменты, страховочные ремни и утяжелители. Как бы мне ни хотелось ее поторопить, все должно выполняться в строгом порядке. На другом конце платформы Рафаэля так же медленно и осторожно извлекали из его скафандра.

Техник двигалась словно под водой, открывая клапан на боку, чтобы разгерметизировать скафандр. Да, конечно, теперь я могла говорить, и она бы меня услышала – вместе со всеми, кто слушал канал связи.

Она положила руки на замок перчатки.

– Выдох.

Я послушно выдохнула. Она с хлопком сняла с меня перчатку, и последняя разница в давлении наконец исчезла. Я бы вряд ли выдула легкие, но чрезмерные меры предосторожности были визитной карточкой МАК.

Она убрала перчатку, и скафандр обмяк вокруг меня. Наконец она потянулась к шлему. В ту же секунду, как моя голова оказалась на свободе, я спросила:

– Что происходит?

– ФБР. – Она оглянулась через плечо на центр управления. – Нам сказали быстро вас поднять.

Я еще с минуту моргала как последняя идиотка, пока мой мозг возвращался к наземному режиму работы. Если они хотели поговорить с Леонардом и со мной, значит, это как-то связано с захватом заложников, но… С тех пор прошло почти семь месяцев. С чего вдруг они захотели поговорить об этом сейчас?

Глава восьмая

ОБРАЗЦОВЫЕ ЧЛЕНЫ ОБЩЕСТВА

ОБВИНЯЮТСЯ В ПОДДЕРЖКЕ РАСИЗМА

Автор: Фред ПоуледжКанзас-Сити, Канзас, 4 января 1962 г.

Ведущий юрист по гражданским правам обвинил «образцовых членов нашего общества» в нарушении Федеральной конституции. Джек Гринберг, директор и адвокат Фонда правовой защиты и образования НАСПЦН, заявил в годовом отчете фонда: «Те, кто поддерживает расовую кастовую систему, нарушают конституцию и судебные решения силой, обманом, а также путем имитации действия, затягивания судебных процессов и такими законодательными маневрами, как флибустьерство. К сожалению, ответственны за эти действия образцовые представители нашего общества: члены советов школ и университетов, руководители образовательных учреждений, судебные деятели, космонавты и выборные чиновники».

Когда меня наконец привели в конференц-зал, мне навстречу поднялся один из агентов ФБР. Это был мужчина болезненной худобы. Скулы у него были такие острые, что казалось, вот-вот проткнут тонкую пергаментную кожу.

– Доктор Йорк. Я агент Бун. Это мой коллега, агент Уитакер.

Агент Уитакер остался сидеть на месте, что-то черкая в блокноте, и едва взглянул на меня. У него были привлекательные, но малопримечательные черты лица, если не считать уродливого бурого шрама, который пересекал его лоб прямо под линией роста волос.

Бун взглянул на своего коллегу и слегка пожал плечами, как будто был привычен к грубости мужчины.

– Спасибо, что согласились уделить нам время.

– А у меня был выбор? – Я улыбнулась, чтобы смягчить резкость своих слов, но все-таки испытывала неслабое раздражение. После того как меня выдернули из симулятора, мне пришлось еще полтора часа ждать. – Если честно, я была даже рада возможности немного посидеть и почитать.

– Мы постараемся вас отпустить как можно скорее, – он указал рукой на другой край стола. Там стоял повернутый в сторону агентов стул. – Прошу. Может быть, кофе?

– Спасибо, было бы замечательно. – Я не стала обращать внимание на тот факт, что он предлагал мне кофе из запасов МАК. – Со сливками и сахаром, если можно.

– Я тот еще сладкоежка, так что скажите, если я вдруг переборщу. – Он подхватил свою кружку со стола и прошел в заднюю часть помещения. – У нас есть к вам несколько вопросов о приземлении ракеты и о мужчинах, которые взяли вас в заложники.

– Разумеется… Хотя я не уверена, что смогу сообщить вам что-то новое.

Уитакер вывел в своем блокноте четкую линию, но