Перо и волына - Сергей Зверев

– По крайней мере, долго тянуть я не собираюсь. Обдумаю еще пару дней как следует. Ты что-то говорил о книге?

– Да, конечно. Она называется «О государе», написал ее Никколо Макиавелли. Это, можно сказать, учебник для государственного деятеля. Поподробнее, конечно, прочтешь сам, но если в двух словах, то Макиавелли утверждает: политическая целесообразность стоит выше морали. Чтобы сохранять свою власть и проводить собственную политику, допустимы любые средства – временные союзы с врагом и так далее.

– А как же понятия?

– Между прочим, это ни капли не противоречит понятиям. Любой думающий законник скажет тебе об этом. Если, конечно, не быть упертым кретином. Могу привести тебе несколько примеров, если хочешь.

– Интересно.

– Любой законник, который был смотрящим на зоне, стоял перед дилеммой – или сотрудничать с хозяином и кумом, или уйти в отрицаловку. Некоторые выбирали отрицаловку и тем заслужили себе авторитет. На зоне это многие уважают. Когда Японец сидел в тулуне, его тридцать пять раз отправляли в «санаторий». В его случае такая тактика принесла свои положительные результаты. Но бывают и другие варианты. Чтобы навести порядок на размороженной зоне, волей-неволей приходится сотрудничать с хозяином и кумом. Об этом тебе рассказывать не надо, ты помнишь по собственному опыту. Я пошел по этому пути. Но разве я сделал так, потому что боялся хозяина? Нет. Разве я сделал так, потому что ссучился и захотел работать на контору? Нет. Это была обыкновенная тактическая уловка, которая имела конечной целью наведение элементарного порядка среди мужиков. Я добился своей цели? Да. Вот тебе и ответ. Кто мог бы бросить в меня камень за то, что я заставил мужиков прекратить массовую пьянку, обеспечил порядок и дисциплину? Кому было бы лучше от того, что из-за какого-то сухаря пострадали бы сотни невинных людей, в том числе и честные бродяги.

– Ты имеешь в виду Кокана?

– Помнишь его?

– Я помню, как он умер, – медленно растягивая слова, сказал Константин. Его прищуренные глаза мгновенно стали жесткими и колючими.

– Да, – глубоко вздохнул Артур, – у нас не было другого выхода. Его не было и у многих из тех бродяг, которые попали на «Белый лебедь». Они оставили свои подписи на бумагах с предложениями о сотрудничестве с конторой, но кто мог бы упрекать их за это? Разве что отмороженные на свою голову сопляки, которые привыкли все проблемы решать с помощью оружия. Так ведь век их недолог. И пользы нашему брату они никакой не принесли. И не принесут. Ничего у них за душой не было и нет. Идея отсутствует, понимаешь, Жиган? Им бы только ухватить зубами кусок пожирнее, а там хоть трава не расти. Их можно использовать, но чаще всего следует опасаться. И ни в коем случае не делать ставку на эту публику. Если же вернуться к вопросу о понятиях, то вывод один – допустимы тактические уловки, но в коренном от нашего закона отступать нельзя. Между собой мы должны быть взаимно честны и должны поддерживать друг друга.

– Так ведь я, Артур, не коронован, и сана на мне нет. Разве могу я считаться равным тебе, Гураму или Валере Кутаисскому?

– На это я могу ответить тебе вот что. Боря Туз никогда в своей жизни не надевал прохоря, не лежал на шконке и не хавал баланду, выражаясь нашим языком. Но он всегда был честен с нами, помогал нам в трудную минуту и потому заслужил наше уважение. У тебя за плечами есть срок, который ты провел рядом со мной. То, что ты сделал для меня, являет собой наилучшую рекомендацию. В нашей среде мое слово пользуется уважением, равно как и мои друзья. Сан, конечно, важен, но в данном случае он не определяет нашего к тебе отношения. Я ответил на твой вопрос?

Жиган кивнул.

– Более-менее.

Артур посмотрел на него пристальным взглядом.

– Мне кажется, ты все еще сомневаешься. Хорошо, Костя, не буду распинаться о теплых чувствах, которые я испытываю к тебе, перейду к конкретике. Как ты, наверное, успел заметить, у меня есть определенный вес и среди славянских бродяг, и среди кавказских. Несколько раз мне удавалось гасить довольно крупные конфликты, которые назревали между ними. Как только у тебя возникнет потребность разрешить противоречия подобного рода, обращайся ко мне. И немедленно.

– Для начала постараюсь это сделать сам. Пока удавалось, – сказал Жиган.

– Не забывай, – предостерег Артур, – теперь тебе придется выходить на иной уровень. Это значит, что твоих знаний может и не хватить. Если захочешь расширить свое дело, тебе может помочь Гурам. Он крупный человек в нефтяном бизнесе. Занимается им давно и достиг очень высокого положения.

– Раньше я не слыхал его имени.

– Он не из тех, кто стремится к публичной известности. Гурам не испытывает необходимости в том, чтобы блистать на ярмарке тщеславия. Это гораздо более серьезный человек. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю.

– Понимаю.

– Валера Кутаисский – один из наиболее авторитетных представителей грузинского клана. В последнее время он отошел от непосредственного управления делами. Хотя тебе будет полезно знать, что он контролирует едва ли не всю торговлю подержанными автомобилями. Ему удалось наладить дело так, что большую часть своего времени он может посвящать любимому занятию.

– Лошади?

– И бега. Откровенно говоря, Валера не испытывает особого оптимизма по поводу наших с тобой планов. Оно и понятно, районный масштаб для него уже слишком мал. Но ведь надо с чего-то начинать. По крайней мере на него можно положиться в одном – он решает вопросы, связанные с грузинскими бродягами. Кто знает, с кем тебе придется столкнуться в будущем. У Славы Соболя хорошие выходы на законников за рубежом. Твоя прошлогодняя поездка за океан состоялась во многом благодаря именно его содействию. Однако на данный момент самым важным человеком для тебя, как ни странно это может показаться, является Боря Туз. Поверь моему слову, в банковской сфере ему нет равных.

– У меня собственный банк, – пожав плечами, проговорил Жиган.

– Масштабы, Костя, совсем другие масштабы. Вот о чем мы ведем речь. Боря ворочает большими деньгами. В отличие, например, от Гурама ему необходим выход на политическую арену. Пока он не хочет делать этого сам, хотя способностей ему не занимать. Но ему необходимы люди, которые не сразу, пусть в течение времени, смогут представлять его интересы в высоких властных кабинетах. Для этого он готов вкладывать деньги в перспективу. Надеюсь, мне удастся убедить его в том, что у нас с тобой перспектива есть. Точнее, у тебя. Удачная деятельность на районном уровне сможет вывести тебя на регион. А оттуда и на всю Россию.

– Не слишком ли далеко мы заглядываем? – усмехнулся Жиган.

– Тактику можно избрать разную, начиная с мелких шагов. Но лучше всего ставить перед собой сразу большую цель. Это потребует мобилизации всех твоих сил, но и отдача окажется достойной. Что-то заговорились мы с тобой, Жиган. Не пора ли нам снова попариться? Только, ради бога, в этот раз не надо так крепко обхаживать меня веником. Рука-то у тебя тяжеловата.

Глава 14

Порожняк очнулся от яркого солнечного света, бившего ему в глаза. Глянув перед собой, он понял, что лежит прикрытый одеялом в собственной постели. Рядом никого не было. С кухни доносились негромкая музыка и звон посуды.

Почувствовав сильную головную боль, Порожняк высвободил руку из-под одеяла и притронулся ко лбу. У него вырвался непроизвольный стон.

Тут же музыка на кухне смолкла, послышались шаги, и в дверном проеме показалась фигура Зюзи в белой майке с короткими рукавами и длинных, до колен, шортах. В руке он держал широкую металлическую лопатку, которыми обычно пользуются повара.

– Очнулся, шеф? – весело сказал Зюзя. – Вот и лады. А я тут решил хавку сварганить.

Порожняк непонимающе ощупывал пальцами бинт на голове.

– Зюзя, – почти жалобно произнес он, – че так мозги трещат?

– Да ты че, шеф, тебе еще круто подфартило. Там на стоянке вчера так екнуло, что мог бы копыта откинуть.

Порожняк облизнул пересохшие губы и почувствовал во рту металлический привкус.

– Вот, бля, – ругнулся он, – как будто банку консервную сожрал.

– А, это, наверное, потому, что тебя оглушило! – радостно воскликнул Зюзя.

– Че ты такой довольный? – скривился Порожняк.

– Так все ништяк, шеф. Ты живой. Даже ни одного перелома нет, только башку расквасил, когда упал.

– Задвинь горизонт, а то балдоха по зенкам стучит.

– Есть, шеф, – с готовностью сказал Зюзя и, подойдя к окну, задвинул штору.

С кухни понесло запахом горелого мяса.

– Ой, бля, шеф, бациллы горят. Извини, я щас.

Топот босых ног Зюзи барабанным боем отдавался в ушибленной голове Порожняка.

– Ну ты конь, – простонал он.

Однако Зюзя этого не слышал. Что-то напевая себе под нос, он возился на кухне. Порожняк полежал немного, пытаясь вспомнить, что произошло накануне. Потом откинул одеяло, осмотрел свое далеко не атлетическое тело, прикрытое одними трусами, и поплелся на кухню.