Необычный пациент (СИ) - Планетанова Татьяна

Утром Альфия Равильевна настояла на том, чтобы мы остались у них, пока мне не станет легче, и попросила свою дочь выделить мне какую-нибудь более удобную одежду.

Арина провела меня в свою комнату и любезно предложила мне самой выбрать что-нибудь из её гардероба.

Поначалу я хотела взять только одно простое летнее платье, но понимая, что без нового нижнего белья я просто больше не смогу обходиться, попросила у неё чистый комплект, а также, вспомнив просьбу Азиза — ещё и пару запасных зубных щёток.

За завтраком аппетита совсем не было, и с трудом закинув в себя пару ложек овощного салата, я почувствовала, как температура тела вновь поднимается.

Голова немного закружилась, и не в силах делать что-либо ещё, я вернулась в выделенную нам комнату, чтобы отдохнуть.

Я легла на диван, а Азиз, войдя следом, уселся в кресло напротив.

— Аз.

— Да, Лина, — тепло отозвался он. Азиз вдруг стал таким отзывчивым и заботливым с момента как узнал, что я больна.

— Я вряд ли оклемаюсь до завтра, так что может лучше попросить, чтобы тебе поискали другое спальное место? Не хочу тебя заразить.

— Не переживай, — он по-доброму усмехнулся. — Я не заболею.

— Откуда такая уверенность?

Аз молча улыбнулся и, протянув свою руку, ненадолго приложил приятно прохладную ладонь к моему пылающему лбу.

— Ты практически ничего не съела, — заметил он. — Понимаю, что сейчас совсем не хочется, но как только температура спадёт, тебе обязательно нужно будет поесть.

— Не думаю, что смогу в ближайшее время.

— У тебя есть какое-нибудь любимое блюдо? — поинтересовался Аз.

— Благодаря Алёнке, я много чего перепробовала, когда мы ещё жили с ней в доме родителей. Но выделить что-то одно даже не могу.

Очень хотелось добавить, что лучшее из всего, что я пробовала в своей жизни, это то его мексиканское рагу по индийскому рецепту, но промолчала.

К моему малоприятному состоянию теперь примешалась ещё и головная боль — уже давно я не чувствовала себя настолько плохо.

Обтирания очень хорошо помогли мне уснуть этой ночью, и я попросила Азиза принести мне чашку тёплой воды и полотенце, чтобы сделать себе компресс.

Мой сэнсэй тут же выполнил просьбу и, видя моё состояние, поддержал в своём духе:

— Третий и заключительный урок из цикла жизни и смерти — это научиться проживать саму смерть.

— Ну нет, я всё же надеюсь, что выкарабкаюсь, Аз, — я слегка улыбнулась, растягивая на своём лбу прохладную влажную ткань.

— Безусловно, куда ты денешься. Но это я тоже образно. В момент страдания полезно помнить, что ничто не вечно, всё преходяще. «Ад не вечен, как и Рай». Не бывает всегда всё хорошо, но и плохо тоже не может быть слишком долго.

— Я поняла — просто потерпеть, ведь рано или поздно и это пройдёт.

— Не просто потерпеть, а полностью принять то, что проживаешь и постараться понять из-за чего. Чем скорее ты честно ответишь себе на вопрос «почему это со мной сейчас происходит», тем быстрее всё наладится.

— Звучит неплохо, но лучше я по старинке начну какое-то лечение. Не хочу, чтобы эта хворь затянулась надолго. Наверняка в доме есть необходимые лекарства.

— Ты же вроде любишь самокопание? Сейчас бы оно тебе пригодилось. Но раз уж хочешь лечиться, то лучше это сделать натуральными природными компонентами. Позволишь мне тебя полечить народным средством?

— Боюсь спрашивать каким именно.

Азиз рассмеялся таким красивым низким голосом и совершенно серьёзно сказал:

— Если мне удастся найти пару полезных трав на местном лугу, то отвар из них тебя быстро на ноги поставит.

— Блин, да ты ещё и ведьмак, — теперь засмеялась я. — Ну давай приготовь мне своё супер зелье, Азазель. Не хочу проваляться здесь не понять сколько.

Когда Аз ушёл, и голову слегка отпустило, я вновь наведалась к Арине, с просьбой ненадолго воспользоваться её смартфоном, чтобы выйти в социальную сеть. В этом, я была уверена, нет никакой опасности.

Не став проверять письма от подруг, коими был завален мой мессенджер, ведь они наверняка уже тоже потеряли меня, я первым делом открыла диалог с сестрой и настрочила ей:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

«Алёна, у меня всё хорошо! Ты сделала то, что я тебя просила?»

Последний раз она заходила в сеть рано утром, а сейчас был самый разгар рабочего процесса небольшой пекарни, в которой моя сестра трудилась поваром последние два года. Её мечта работать в каком-нибудь уютном ресторанчике пока всё ещё оставалась мечтой.

Я подождала минут пятнадцать, почти каждую минуту обновляя страницу, но Алёна так и не появилась.

Что-то внутри меня приятно щёлкнуло, когда с кухни донёсся голос моего заботливого сэнсэя:

— Я могу воспользоваться этим?

— Да, конечно. Бери, всё что нужно, — услышала я ответ Альфии Равильевны.

Вернув телефон девушке, что сидела, обложившись книгами в своей комнате, и усердно готовилась к предстоящим экзаменам, я разместилась в большом мягком кресле в гостиной. И под звуки переливающихся жидкостей и различных постукиваний, характерных для активной готовки, что доносились сейчас из столовой, стала размышлять о том, что на мои плечи в последнее время действительно легло слишком много переживаний.

Азиз в чём-то прав — мой организм, вероятно, поэтому и ослаб. Все болезни от нервов — истина, в которой пыталась меня убедить сама жизнь.

Последний раз я так сильно нервничала лишь в отрочестве, когда мама с папой хотели развестись. Их брак тогда впервые так открыто трещал по швам.

Алёнка была старше меня на три года и когда я подросла, рассказала мне о некоторых малоприятных нюансах родительских отношений, о которых в детстве я ничего не знала, но зато очень хорошо чувствовала. Тогда я бессознательно впитывала эту атмосферу чрезмерной холодности и отчуждённости, что на постоянной основе наполняла наш дом.

Родители очень любили нас с сестрой, но, как оказалось, совсем не любили друг друга. Они сохранили свой брак ради нас. И я не могла сказать им за это спасибо.

Результатом их излишней и необъяснимой мне тогда чувственной сдержанности и межличностной отстранённости стали мои эмоциональные взрывы. Это был такой внутренний протест, как неосознанная попытка заставить их хоть как-то взаимодействовать друг с другом.

И, однажды, это привело к тому, что я лежала на больничной койке, делая вид, что сплю, но на самом деле я наблюдала из полузакрытых век как папа, утешая, обнимает маму. И пусть это было совсем неправильно, но тогда я чувствовала удовлетворение. Это было последнее их объятие на моей памяти.

Позже я поняла, что по-другому уже не будет, и смирилась — нервные срывы и панические атаки ушли в прошлое. Я окончила школу и поступила в медицинское училище и мои первые и единственные отношения с парнем стали напоминать эту родительскую схему. Я практически ничего не чувствовала к своему молодому человеку, но отчаянно пыталась сохранить эти отношения. Пока прямо на выпускном он не изменил мне с другой.

Моё внимание привлёк, заполонивший комнату, интересный аромат, что тут же разбудил аппетит. Я встала и пошла на запах, остановившись в дверном проёме кухни.

Азиз, стоя у плиты, творил свой очередной кулинарный шедевр, перемешивая еду на сковороде — подбрасывая и переворачивая её на лету, как искусный шеф-повар. Крепкие мышцы переливались под футболкой на его широкой спине в этот момент.

Я знала, что он старается для меня. В носу защипало от переполнивших меня вмиг эмоций. Захотелось подойти и прижаться к нему сзади, и я еле сдержалась, чтобы этого не сделать.

Мой взгляд задержался на области ранения, и я вспомнила, что ему пора бы уже сменить повязку.

Он заметил меня и, тепло улыбнувшись, спросил:

— Ну что, захотела есть?

«Захотела, Азиз, ещё как захотела».

21 глава

Весь день Азиз ухаживал за мной, периодически поил каким-то отваром, и к вечеру мне действительно стало гораздо лучше.

Ночью температура больше не поднималась, и уже наутро я чувствовала себя просто отлично.