Манускрипт ms 408 - Тьерри Можене

— Что вы говорите?

— Нет, ничего, я просто размышлял вслух. Прощайте, Крис.

23

Через час такси доставило Томаса к дому № 65 по Бликер-стрит и остановилось перед дверями Баярд Билдинг. Когда бывший профессор вошел в холл здания, его окликнул охранник:

— Господин Харви!

— Да?

— Во второй половине дня для вас доставили пакет. Он пришел из-за границы.

Оказавшись в своей квартире, Томас опустился в кресло и распечатал конверт. Внутри лежало письмо и документ, тщательно завернутый в несколько слоев тонкого картона. Надев очки, он прочитал письмо.

Томас,

Когда вы прочтете эти строки, я, вероятно, уже не буду по-настоящему частью этого мира. Вот почему я счел необходимым сообщить вам об итогах своего расследования. Прибыв во Флоренцию, я сразу же поехал к Бартоломео делла Рокке. Я представился ему под вымышленным именем, но вскоре, уже после того, как открыл дверь, старик меня узнал (не забывайте, что у него была возможность наблюдать за нами через веб-камеры, направленные на Таймс-сквер). Однако было слишком поздно, я уже проник в его жилище и закрыл за собой на ключ дверь. Делла Рокка тут же понял, что бессмысленно сопротивляться мне в физическом смысле. Также ему потребовалось немного времени, чтобы сообразить, что означает мое присутствие в его доме — я подозреваю, что он — Эдип, и если решусь обыскать дом, то скоро найду доказательства его вины. Поэтому он тут же сам предупредительно попросил меня пройти в библиотеку. «То, за чем вы пришли, находится здесь», — сказал он с величайшим спокойствием. Когда я спросил его о происхождении самых значительных книг, которые были у меня перед глазами, он выложил на стол десяток ценных произведений, предложил мне взять их в руки. А затем признался, что в 1947 году, в возрасте двадцати двух лет, он сам лично завладел этими экземплярами в Неаполе, в доме профессора Томмазо д'Астрелли. В этот момент мне показалось, что все идет слишком гладко. За этими спонтанными признаниями определенно что-то скрывалось…

В это время делла Рокка продолжал откровенно отвечать на каждый из моих вопросов. Тот, кто был всего лишь подозреваемым, сам со всей охотой указывал на себя как на единственного виновника. Оставаясь настороже, я, таким образом, узнал, что несколько самых значительных произведений, которыми он владел, перешли к нему от прадеда, который в 1865 году привез их из Санкт-Петербурга. Пока я изучал его компьютер, он признался мне, что является автором электронных сообщений, предназначавшихся бывшему сенатору Марку Уолтему и Говарду А. Дюррану, в которых им предлагалось обменять ключ к шифру Роджера Бэкона на несколько ценных произведений. Он также позаботился о том, чтобы замести следы. Как и многие библиофилы — участники форума, посвященного исследованию манускрипта ms 408, он знал, что однажды вполне может оказаться в списке подозреваемых. Вот почему он послал Дюррану сообщение, советуя ему не доверять Эдипу. Он предполагал, что однажды это письмо будет прочитано полицией. Затем, во время вашей встречи во Флоренции, он утверждал, что Эдип вступал с ним в контакт, но ничто, кроме его собственного свидетельства, не могло подтвердить эту вымышленную встречу.

Бартоломео делла Рокка уже заканчивал свои признания, когда я начал смутно понимать его стратегию. С момента моего вторжения к нему он чувствовал себя обреченным и решил разыграть последнюю карту: усыпить мою бдительность и убедить меня прочитать, здесь же, на месте, перевод ms 408. Я верно догадался. Ответив на мой последний вопрос, он взял какую-то книгу и протянул ее мне, предварительно открыв на первой странице. Она была напечатана на манер первых библий-полиглотов.[38] Каждая страница была разделена на две колонки таким образом, что читатель мог выбрать любой из четырех языков. Делла Рокка, чтобы побудить меня устремить взгляд на страницы, объяснил, что в первой колонке текст был составлен на латинском языке, во второй — на итальянском, родном языке его семьи, в третьей — на французском, который в то время, когда была напечатана книга, чаще всего использовался европейскими эрудитами. Что касается четвертой колонки, то в ней текст был составлен на английском — языке, на котором изъяснялся Роджер Бэкон. Делла Рокка подозревал, что я пришел из-за этой книги. Он ждал лишь одного: чтобы я погрузился в чтение этого произведения, годами преследовавшего меня.

Впервые взяв эти страницы в руки, я вспомнил, что Клара расшифровала их до меня. Я не мог удержаться, чтобы не думать о ней. Делла Рокка молча наблюдал за мной. Он знал, что, если мои глаза задержатся на первых строчках, я буду обречен, а он, наоборот, спасен. Ничто больше не держало меня в этой жизни. В любую секунду я мог поддаться искушению. Однако, когда я отважился прочитать первые слова, воспоминание о лице Марка Уолтема всплыло у меня в памяти. Я знал, что человек, находившийся передо мной, был преступником. Тогда я захлопнул книгу.

Уволившись из ФБР и не имея никакого права произвести арест, я пристегнул делла Рокка наручниками к двери библиотеки и перед уходом позвонил в итальянскую полицию, оставив на столе на видном месте полное досье по этому делу. Знайте, однако, что, покидая его дом, я взял с собой перевод ms 408, который теперь беру с собой в отель. Что касается оригинального манускрипта Роджера Бэкона, раскрывающего ключ к шифру, вы найдете его в этом конверте. Вам решать, что следует с ним сделать: вернуть его в Кружок Прометея или прочитать, с тем, чтобы, в свою очередь, расшифровать ms 408.

Маркус Коллерон

ЭПИЛОГ

Прочитав письмо, Томас взял в руки пергамент, который аккуратно вытащил из защитного чехла. Затем он положил его перед собой на журнальный стол. «Итак, настал момент сделать выбор, — сказал он себе, — вернуть пергамент на прежнее место или использовать его, чтобы наконец узнать Истину, — и будь что будет! Неужели я достиг предела своего существования или мне следует продолжать жить, как я всегда это делал, не зная ответов, содержащихся в ms 408?»

Прошла ночь, а ему так и не удалось принять решение. Когда первые проблески зари проникли сквозь занавеси квартиры, он, наконец, поднялся на ноги. «Никто и ничто, — подумал он, — не может изменить то, что должно произойти. История моей жизни была предопределена задолго до моего рождения, и, хотя я еще не знаю, что буду делать через несколько минут, все мои поступки уже запрограммированы где-нибудь во Вселенной. Судьба уже проложила мой путь с начала времен. Следовательно, мне нужно следовать ему до конца».

Тогда Томас сделал несколько шагов и остановился перед книжным шкафом. Он закрыл глаза, протянул руку и наугад вытащил одно из изданий. «Я сейчас открою эту книгу, — сказал он себе, — и ткну пальцем в какую-нибудь фразу. Если буквы, которые она содержит, образуют четное число, я сейчас же расшифрую ms 408. Если число окажется нечетным, я верну пергамент в Кружок Прометея, даже не читая его. И снова буду жить так, словно ничего не произошло».

Томас долго стоял неподвижно, с закрытыми глазами, с книгой в руках. Затем наугад открыл ее, указательным пальцем ткнул в страницу и прочел следующую фразу:

Торопит руку возбужденный ум;Я должен действовать без долгих дум.[39]

Медленно сосчитав количество букв в предложении, он закрыл книгу. Затем в робком свете зарождающегося дня, один на один с самим собой, он странно, едва заметно улыбнулся.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Лишь в конце второго тысячелетия развеялась тайна, веками окружавшая манускрипт, хранящийся в библиотеке Йельского университета[40] под шифром ms 408. После публикации по ту сторону Атлантического океана нескольких книг, объявивших о существовании таинственного произведения, американские средства массовой информации очень быстро подхватили эту новость, возбуждая любопытство широкой публики. Сперва телеканал Fox Family Channel 14 июля 2000 года представил книгу Роджера Бэкона и изыскания ученых, предметом которых она была, как одна из самых великих загадок Истории. В следующем месяце иллюстрированный журнал «США сегодня»[41] посвятил манускрипту статью. В том же году загадка постучалась в двери Европы. Во Франции ежедневная газета «Монд» в номере от 20 декабря 2000 года рассказала о «веленевых страницах»,[42] исписанных каллиграфическим почерком на незнакомом языке, неведомым алфавитом. Затем настала очередь английского престижного научного журнала «Природа», который в декабре 2003 года сообщил о существовании ms 408, «самой таинственной книги в мире». Однако, если этот манускрипт пока сопротивляется попыткам расшифровки, предпринимаемым по всему миру простыми любителями или в рамках исследовательских программ, сегодня нам известны целые вехи его истории. Книга, приписываемая английскому ученому, философу и теологу XIII века, францисканскому монаху Роджеру Бэкону, исчезла на три века, чтобы снова появиться в Праге, при дворе императора Святой Империи Рудольфа II (1552–1612), который заплатил за рукопись шестьсот золотых дукатов, колоссальную по тем временам сумму.