Седьмая раса - Наталья Нечаева

Славина хотела было на него прикрикнуть да вовремя остановилась: он ведь ничего не знает, вот и веселится…

— Давай, только быстро! — перехватила она протянутый Сергеем цифровик.

С явным удовольствием подпрыгивая по мягкому мху босыми ногами, Серега тут же оказался у серой величественной громады недалекого сейда. Дурашливо изогнулся, похлопал по боку каменной махины:

— Ну, сейдик, улыбнись! Оль, как мы смотримся на пару?

Ольга, практически не глядя в объектив, щелкнула кнопкой.

— Все? Спасибо! — Оператор еще раз игриво шлепнул сейд. — Сделаю метр на метр, повешу в студии, пусть завидуют!

Он снова подпрыгнул, пытаясь сразу попасть на пуховку мха, лихо приземлился на одну ногу и…

— А-а-а! — заполошный крик боли просто взорвал сонную тишину плато.

— Что? — Ольга метнулась к оператору. Туда же бросились Влад с Максом.

Серега стоял на одной ноге, схватившись за икру другой, подогнутой, и громко скулил от непереносимого страдания. Из подошвы, самого уязвимого ее места, пропоров ногу насквозь ровно посередине, торчал сучок. Видно, Серега приземлился на него, торчащий из земли, всей своей массой.

— Ну что, попанибратствовал с сейдом? — зло и тихо спросил Рощин.

— Да заткнись ты! — скривившись от боли, крикнул Серега. — Мистика твоя уже вон где сидит!

— Слушай, ты, телезвезда сраная, — вдруг подошел к самому его лицу молчавший до сих пор Макс. — Сам заткнись. И только посмей еще что-нибудь такое выкинуть. Я тебя лично с сопки вниз башкой спущу!

Серега, пораженный неожиданной грубостью чересчур сдержанного и деликатного Барта, удивленно замолчал.

— На, — сунул ему в руки какой-то небольшой флакончик Влад. — Сам себя оперируй!

— Оль, — жалобно заныл оператор. — Ну, чего все на меня напали? Как я сам? Помоги, а?

— Вытаскивай сучок, я обработаю рану, — пожалела его коллега. И отвернулась, чтобы не видеть процесс извлечения деревяшки.

Серега крякнул, взвыл. Дрожащим голосом попросил:

— Оль, давай перекись.

— Ходить-то сможешь?

— Попробую! — Серега сделал шаг, охнул. Виновато уставился на девушку.

— Что?

— Оль…

— Ясно.

— Влад, что делать будем? — отозвала девушка Рощина. — Федор чуть дышит, Сергей не может идти…

— Черт! — выругался Влад. — И надо мне было с вами связываться! Возвращаться надо, вот что.

— Как возвращаться? — Ольга оторопела. — А активация? Программа-то уже в плане стоит! Я ведь ради этого приехала…

— Какая активация? — сухо поинтересовался подошедший Макс. — До города бы теперь живыми добраться… Вы что, не видите, что с парнем происходит? Вот-вот сознание потеряет!

Глотая неожиданные обидные слезы, Ольга запихивала в свой рюкзачок вещи.

— Оль… — нарисовался сзади оператор. — Оль, прости…

— Иди отсюда, видеть тебя не могу! — в сердцах выкрикнула Славина. — Сначала эти чучела рыжие, теперь ты. Все насмарку!

— Оль, — Серега виновато топтался, не уходя. — Я чего подумал… Давай я за руль сяду. Федора в город отвезу, а вы останетесь, активацию снимете. Ты же лучше меня это можешь…

А что, — подумала Ольга, — это мысль! Сколько там до двенадцати? Часа три? А потом их заберет вертолет. Шубин обещал. А снимать она и вправду не хуже профессионального оператора может. Не раз доказано.

— Влад, — дернула она за рукав зло бормочущего что-то себе под нос Рощина. — Послушай…

Владу идея понравилась. Главным образом тем, что два этих… не будут больше путаться под ногами.

— Макс, — позвал он. Изложил только что созревший план.

— И думать забудь, — мрачно отреагировал Барт. — Мне кажется, случайностей на сегодня хватит. Или ты действуешь по принципу: «Бог любит троицу»? Поехали в город. Следуя твоей же теории, сейды нас сегодня не приняли.

— Не нас, — серьезно ответил Рощин. — Сейды — они коллективный разум не признают и наказывают строго индивидуально. За дело. Не хочешь — не надо. Оль, — повернулся он к Славиной, — вдвоем со мной пойдешь?

— Рощин, ты маньяк, — холодно резюмировал Максим.

Ольга же лишь энергично затрясла головой, соглашаясь.

— Так, не будем терять время! — распорядился Влад. — Спускаемся, провожаем сирых и убогих. — При этом он внимательно поглядел на вроде бы воспрявшего Федора. По крайней мере, с лица последнего исчез синюшный оттенок, и дышал он, кажется, ровнее. — А потом мы, Оленька, с тобой как влюбленная парочка пойдем гулять по ночным сопкам под ярким незакатным солнышком…

* * *

Спускались путешественники вдвое дольше, чем поднимались. Серега отчаянно хромал, подвывая при каждой попытке наступить на больную ногу, и Славиной приходилось то и дело протягивать ему руку помощи, в которую он немедленно, как жадный комар-кровосос, вцеплялся, тут же норовя переложить на хрупкие Ольгины плечи значительную часть тяжести своего нехилого тела.

— Серега, не наглей! — пыталась урезонить его поползновения девушка, но оператор тут же принимался жалобно кряхтеть, и Ольга сдавалась. Остолоп, конечно, но все равно — жалко…

У Федора дела были реально хуже. Неведомая хвороба терзала его волнами, то накатывая, заставляя впадать в резкий частый озноб, то отступая, чтобы дать возможность передохнуть и отдышаться. Сначала Рощин и Барт вели его вдвоем, поддерживая под локти, потом Макс перекинул на плечи Влада свой рюкзак, крепко обхватил парня и вел его, едва давая касаться ногами почвы, неся почти на руках, особенно когда чувствовал, что Федора снова накрыла болезненная, выматывающая волна немочи. Влад даже удивился такому откровенному и действенному сочувствию. За несколько лет знакомства столь участливым и заботливым он видел холодного и расчетливого Барта впервые.

Через последнее болотце, перед леском, где стояла машина, Макс перенес Федора на руках.

Джип приветливо мигнул, открываясь. Рощин туго перевязал стопу Сереге: на педали не так больно жать будет.

— Постой, — сообразила Ольга. — Так Макс же с ними едет! Он и поведет. Это, все-таки, надежнее.

— С чего ты взяла, что я еду? — холодно поинтересовался Барт.

— Что значит, с чего? — недоуменно переспросила Ольга. И тут же уловила такой же непонимающий взгляд Рощина.

— Раз вы остаетесь, я — с вами, — спокойно проинформировал Барт. — Ребята сами доедут, только надо его отцу, — он кивнул на Федора, — позвонить, чтобы у въезда в город их уже «скорая» ждала.

— Да, позвонить надо, — раздумчиво проронил Рощин. — И не только по поводу «скорой». Главное, чтоб слушать стал, чтоб орать сразу не начал, с него станется.

Оператор уже забрался в кабину, туда же общими усилиями усадили вновь покрасневшего и разгоряченного внутренним жаром Федю. Сергей вставил в замок ключ, повернул. Джип не отозвался. Никоим образом. Телевизионщик попробовал еще раз — тот же эффект.

— Что за черт? — подошел Влад. — Ну-ка, дай я.

— Пожалуйста, — оператор сдвинулся на просторном сиденье.

Рощин решительно влез в джип. Так же решительно крутанул ключ. Не мигнула ни одна лампочка, не загорелся ни один датчик, не появился ни иной один звук, кроме легкого щелчка самого ключа. Большая красивая новая машина демонстрировала полную невменяемость.

— Аккумулятор? — сам у себя спросил Влад. И сам же себе ответил: — Похоже. Других причин не вижу.

— Аккумулятор? — переспросила Ольга, слышавшая, как Рощин «тихо, сам с собою»… — Мы же сюда почти полтора часа ехали, даже если он вдрызг разряженный был, так и то успел бы подзарядиться.

— Да нет, аккумулятор новый, — тяжело дыша, сказал Федор. — Он не мог разрядиться…

— Здесь — мог, — задумчиво сказал Влад. И добавил странную фразу: — Значит, сейды лечить не будут…

Ольга собралась было спросить, что означают последние загадочные слова Рощина, но тут Федор странно хрюкнул и потерял сознание.

— Что стоите? — зло осведомился Макс. — Звоните его отцу!

— Отсюда не позвонить, — искоса взглянул на него Влад. — Здесь каньон, зоны нет, надо по шоссе метров семьсот топать и там, с сопки… Я пошел. А вы тут присмотрите за ним.

— Я, пожалуй, попробую остановить какую-нибудь машину на дороге, — не сводя глаз с тяжело дышащего Федора, сказал Барт, когда Рощин уже скрылся из вида. — Время очень дорого…

И тоже ушел. А Ольга осталась с двумя немощными мужчинами — в качестве единственной надежды и опоры. В джипе, изрядно нагревшемся на солнце, было невыносимо душно. По лицу оператора ручьем лил пот.

Каково же тогда Федору с его-то жаром? — ужаснулась Ольга.

— Серега, давай вытащим его из машины в тень, — обратилась она к коллеге. — Пока он у нас не сварился!

Когда они, пыхтя и отдуваясь, пытались извлечь из раскаленной кабины тяжелого Федора, парень открыл глаза.