Корабль мечты - Бренда Хайатт

И наоборот – похоже, она умела и поощрять.

Упорный взгляд наконец заставил Делию обернуться. Кентон с удовольствием погрузился бы в глубины ее глаз, так похожих оттенком на воды Тихого океана, но у него достало рассудка перевести взгляд на певца и смотреть на него до самых последних тактов музыки. Он честно присоединился к бурным аплодисментам, но краем глаза продолжал поглядывать на Делию. Как только та завела разговор с Адди Истон, он снова устремил взор в ее сторону, чтобы без помех за ней наблюдать.

Сегодня она была в зеленом платье – том же, что в день их знакомства. На его фоне рыжие локоны казались особенно огненными, напоминая о пламени, пляшущем в камине, обо всем ярком и стремительном… напоминая о страсти.

Нет, нельзя! Будет только хуже!

Кентон принудил себя обратиться к соседу справа, мистеру Гибсону, и некоторое время обсуждал с ним финансы в надежде, что это поможет справиться с собой и обрести равновесие к тому моменту, когда пассажиры станут разбредаться на ночь по своим каютам.

Три часа спустя стало ясно, что он лишь отчасти преуспел в этом благородном намерении. За картами он то и дело затевал разговор о делах, но никто не проявил интереса. Он просидел в салоне на целый час дольше Делии, чтобы дать ей возможность крепко уснуть и тем самым свести искушение на нет.

На цыпочках переступив порог, Кентон бесшумно прикрыл дверь и с тревогой глянул на тяжелые драпировки. Увидев, как тщательно они сдвинуты, он облегченно вздохнул. Первый ботинок удалось снять без единого звука, но второй выскользнул из рук и стукнулся об пол.

– Это ты, Кент? – спросил сонный голос из-за занавесей.

С тех самых пор как Кентон выказал свое недовольство, Делия больше никогда не называла его так, ни наедине, ни на людях. Как странно! Поначалу такая недопустимая фамильярность возмущала его, теперь же тронула до глубины души.

– Да, это я. Спи!

Он произнес это шепотом, и собственный голос показался ему странным, прерывистым. Ведь поэтому? Почему же еще? Из-за драпировок раздался шорох и тихое «ах» – видимо, Делия укладывалась поудобнее. Это полувосклицание-полувздох прозвучало так чувственно, что у Кентона перехватило дыхание.

Он заставил себя вернуться к реальности. Подобные звуки она издавала во сне и в прошедшие ночи, и нынешнее «ах» ничем не отличалось от остальных. Он и сам вздыхал во сне, что тут такого? Ничего не изменилось, кроме его восприятия, и надо было срочно вернуть все назад, в более безопасную колею.

Но не зря говорят: легче сказать, чем сделать. Сколько Кентон ни плескал в лицо холодной водой, все без толку. Кровь продолжала бурлить, тело напряглось. Он непрерывно напрягал слух, стараясь уловить малейший шорох, малейший звук. В конце концов он улегся, но уснул далеко не сразу.

* * *

Солнце не сумело пробраться за драпировки, но каюта была полна им, и это в конце концов разбудило Делию. Неужели она проспала завтрак? Выглянув в щелку, девушка убедилась: одежды и обуви Кента нет. Накануне он явился так поздно, что она успела задремать, хотя намеревалась продолжить разговор, начатый за ужином. Разбуженная стуком, она так и не сумела проснуться по-настоящему и скоро снова погрузилась в сон.

Но вот настал новый день. Сегодня она наверстает упущенное, а для начала признается в своей единственной лжи – назовет ему свое настоящее имя. И еще намекнет на то, что чувствует.

Она побыстрее оделась, боясь растерять решимость. К счастью, кое-кто из пассажиров еще трапезничал, так что ее обслужили без возражений, но нетерпение и нервозность не позволили ей наесться досыта. Наспех выпив кофе с булочкой, Делия отправилась разыскивать Кента.

Он оказался на верхней палубе, где беседовал с другими джентльменами. Нечего было и думать отвлекать его. В глубине души она была этому рада, поскольку не знала, как начать, хотя, с другой стороны, и сожалела об отсрочке. Признаваться в собственных чувствах не так-то просто. Зная, что ей больше удаются импровизации, она подавила желание мысленно набросать план предстоящего разговора с Кентом. Вместо этого она подошла к Мэри, Адди и Вирджинии, стоявшим чуть поодаль у перил.

– Что это вы там высматриваете?

– Дельфинов, – объяснила Мэри. – Вон они, видишь?

В самом деле, в некотором отдалении мелькали блестящие серые тела, то взлетающие над водой, то снова уходящие в зеленую толщу. Их мерные движения были полны грации и непринужденности существ, живущих в единении с природой.

– Что за скорость!

– Какие очертания!

– Они чудо как хороши!

Эти восклицания слышались из толпы, быстро выстроившейся вдоль перил, чтобы полюбоваться дельфинами. Дети пришли в полный восторг, как, впрочем, и многие из родителей. Тут Делия поняла, что не только для нее это первое морское путешествие.

– Надо же, дельфины! – произнес Кент ей на ухо, заставив вздрогнуть. – На пути в Калифорнию мне тоже посчастливилось их увидеть.

Он оперся на перила, почти касаясь ее. Почти. Вот жалость-то! Она с трудом обрела дар речи.

– В залив Сан-Франциско иногда заплывали киты, но дельфинов я вижу впервые. Как по-твоему, почему они не боятся парохода?

– Потому, что им никто не причиняет вреда, – предположил Кент. – Меня больше удивляет, что они всегда так общительны и игривы. Невольно думаешь: вот у кого нет забот!

– А ты чем же так озабочен? – поинтересовалась Делия.

Когда вопрос вырвался, она пожалела о нем. Ей уже показалось, что Кент не ответит, но он все-таки заговорил:

– Каждый постоянно чем-то озабочен, и я не исключение. Заботы других никогда не кажутся серьезными, а вот свои могут здорово омрачить существование. Но сейчас мне хочется просто наслаждаться жизнью.

– Спасибо дельфинам! – засмеялась девушка. – Они дают нам урок беззаботности!

Кент посмотрел ей в глаза так многозначительно, что она с трудом удержалась, чтобы не отвести взгляд. Нет, она не ошиблась, не придумала этот свет в золотистой глубине! Там что-то сияло для нее, все ярче, пока неожиданно не вспыхнуло. Они отвернулись друг от друга резко и одновременно.

– Забыться на время несложно и, уж конечно, приятно, – медленно произнес Кент, глядя на дельфинов. – Но нельзя пытаться избавиться от забот навсегда – этим ты навредишь не только себе, но и другим.

– Ты говоришь о своей семье? – уточнила Делия, полагая, что он имеет в виду своего безответственного братца.

После короткого колебания Кент кивнул, но выражение его лица было непроницаемым.

– Они уплывают! – крикнул кто-то.

В самом деле, дельфины изменили курс и вскоре затерялись среди волн. В толпе послышались огорченные восклицания. Делия выпрямилась с невольным вздохом сожаления и вспомнила о своем желании поговорить только тогда, когда Кент уже собрался отойти.