Холод южных морей - Юрий Шестера

— Из этого следует, — вмешался в разговор лейтенант Лесков, — что появление айсбергов предполагает наличие земли больших размеров в районе, расположенном южнее места их появления. Вы это имеете в виду, Андрей Петрович?

— Именно это, Аркадий Сергеевич, правда, с небольшим уточнением. Важна не только высота айсбергов, но и их количество. То есть чем больше земля, тем, соответственно, должно быть больше и айсбергов за счет увеличивающейся длины прибрежного края панциря.

— Именно поэтому, господа офицеры, — с внутренним подъемом обратился к ним капитан, — мы по велению государя императора нашего и держим курс на зюйд, к Южному полюсу, туда, где и есть земля значительных размеров, которую мы и должны обрести, преодолев все препятствия, во славу нашего Отечества! Ура, господа!

— Ура! — дружно вскричали с освещенными внутренним светом глазами офицеры, готовые к самопожертвованию ради великой цели.

— Ура! — тут же подхватили боевой клич матросы, заполнившие верхнюю палубу шлюпа «Восток».

И только пингвины были свидетелями единого порыва русских моряков найти эту таинственную южную землю.

* * *

— Сбываются твои пророчества, Андрюша… — задумчиво глядя на остров темно-красного цвета с пологой горой посередине, сказал Фаддей Фаддеевич. — Это уже третий открытый нами остров, и других в этом районе, по всем признакам, больше нет. Поэтому думаю этой компактной группе островов — Лескова, Торсона[12] и Завадовского, названных именами офицеров шлюпа «Восток», — дать название островов маркиза де-Траверсе в честь нашего морского министра, оказавшего доброжелательное к нам отношение.

— Странно, Фаддей. Ведь ты же называл его чуть ли не тупицей? — удивился Андрей Петрович.

— Это к делу не относится, — улыбнулся капитан, — здесь уже важна политика.

«Да ты уж, никак, начал осваивать законы придворного этикета, приятель? — с долей неприязни подумал Андрей Петрович. — В то же время без этого никак не пробиться на том жизненном пути, который ты избрал себе, Фаддей», — смирился он.

— Возможно, ты и прав, но меня как ученого больше интересует как раз вот этот остров Завадовского, напротив которого мы и находимся. Во-первых, как ты видишь, из юго-западного жерла горы непрерывно истекают то ли густые пары, то ли какие-то дымы. Следовательно, этот остров вулканического происхождения, что подтверждает и его темно-красный цвет. Нужны образцы его пород. Во-вторых, весь остров от основания до середины горы покрыт пингвинами, которые по каким-то причинам избрали его местом своего гнездовья. Хотелось бы узнать, почему? Поэтому я прошу тебя, Фаддей, организовать на него высадку офицеров и ученых.

— Добро, Андрюша, завтра ты будешь на острове.

* * *

— Андрей Петрович, держитесь за мою палку, а то камни от брызг прибоя скользкие, — предложил мичман Демидов, успевший по молодости лет забраться повыше.

— Спасибо, Дмитрий Николаевич! — поблагодарил тот, поднявшись на довольно солидный валун, окруженный со стороны суши пингвинами, насиживающими яйца.

— Я вам сейчас подыщу какой-нибудь хлыст, которым можно будет отпихивать пингвинов, а иначе их никак не сдвинешь с места. Стоят, как изваяния, над своими яйцами и ни гу-гу. Слава Богу, что еще не щиплются и не бьют своими ластами, — задорно говорил мичман, радуясь земной тверди под ногами.

И он был прав. Пингвины стояли так тесно, что порой было невозможно сделать шаг, не отпихнув кого-либо из них хлыстом. Поднявшись таким образом по вязкому грунту, источавшему пренеприятнейший запах, до середины горы, путешественники остановились. Выше отметки 600 футов пингвинов уже не было.

— Смотрите, Андрей Петрович, с подошедшего «Мирного» тоже спустили шлюпку, — заинтересованно отметил наблюдательный капитан-лейтенант Завадовский.

— Вот и хорошо, — со злорадством откликнулся Демидов. — Не нам же одним, Иван Иванович, дышать этим смрадом…

— Не нервничайте, Дмитрий Николаевич, — успокоил мичмана Андрей Петрович. — Мы с вами шли по пингвиньему помету, который здесь накопился за сотни, а то и тысячи лет. Поэтому яйца пингвинов лежат как бы на мягкой и теплой подстилке в идеальных для этих мест условиях. И заметьте, на острове за исключением вершины горы практически нет снега, в то время как острова и Лескова, и Торсона, находящиеся неподалеку, полностью покрыты снегом и льдом.

— Это, наверное, является следствием вулканической деятельности острова, — предположил астроном Симонов, вопросительно посмотрев на Андрея Петровича.

— Вы совершенно правы, Иван Михайлович! Оттого остров и имеет такую необычную темно-красную окраску. Таким образом, господа, мы разгадали причину, по которой пингвины избрали этот остров местом своего гнездовья. Поздравляю вас с этим успехом! А запах — это вторично, Дмитрий Николаевич, — улыбнулся он мичману. — Пингвины выведут свое потомство и преспокойно уплывут в океан. Делать им здесь будет больше нечего.

Путешественники уже другими глазами взглянули на лежащий под ними остров, усеянный множеством пингвинов.

— А сейчас надо собрать образцы пород. Пусть с ними разберутся в Академии наук в Петербурге, — сказал Андрей Петрович, снимая с плеча лямки холщовой сумки.

— Э нет, Андрей Петрович, это уже не ваше дело! — воскликнул мичман, отнимая у него сумку. — Вы показывайте мне камни, которые вас интересуют, а собирать их уж буду я.

— Спасибо, Дмитрий Николаевич! Я не против такого разделения труда, — еще раз улыбнулся ему Андрей Петрович.

«Странно, — рассуждал он, осматривая склон горы и вспоминая поиски Григория Ивановича на Нукагиве, — но нигде не видны следы потоков лавы. В чем же дело? Ведь это же вулкан и при том действующий! — и в подтверждение своих мыслей взглянул на шлейф густых испарений, тянущийся от вершины горы. — А стал бы Григорий Иванович подниматься к его жерлу? Навряд ли. Ведь вблизи него испарения могут быть и ядовиты. Конечно, если бы это была экспедиция вулканологов, тогда другое дело. А нам, грешным, там делать нечего», — благоразумно решил он.

При возвращении к шлюпке прихватили с собой около десятка поморников[13] и несколько пингвинов. И было удивительным, что пингвины, смирные до сих пор, преследовали их, норовя ударить ластами, которыми бьют довольно сильно.

— Будете знать, как воровать чужое добро, господа хорошие! — с задорным смехом обращался мичман Демидов к путешественникам. — Кыш, окаянные! — самоотверженно отбивался он от наседавших пингвинов сумкой с образцами пород.