Холод южных морей - Юрий Шестера

Отыскав среди улыбающихся матросов своего вестового, подозвал его.

— Вот тебе птица, Матвей. Только не вздумай делать чучело с распростертыми крыльями. Нам его и хранить-то будет негде. Может быть, когда-нибудь, — задумчиво сказал Андрей Петрович, — и сделаешь это чудо… Но уже в Петербурге, — добавил он.

Глаза Матвея вспыхнули радостными огоньками.

Когда же через два дня лейтенант Лазарев собственноручно подстрелил белого альбатроса с размахом крыльев 10 футов и 7 дюймов (почти 3 метра с четвертью), то его тоже доставили на «Восток» в «мастерскую» Матвея, то есть в его тесную каморку.

* * *

При приближении к сорок пятой широте ежедневно видели стаи птиц, большие косяки рыб и плавающие водоросли, что обычно принимают за признаки близости земли. Фаддей Фаддеевич снова оживился.

— Понимаешь, Андрюша, есть сведения, что именно на этой широте мореплаватель Ла-Рош, о котором я тебе уже говорил, открыл остров Гранде. Однако ни Лаперуз, ни Ванкувер[9], в разные времена и в разных местах этой широты искавшие этот остров, так и не обнаружили его. Может быть, повезет нам? Чем черт ни шутит…

— Может, и повезет, — приободрил его Андрей Петрович, понимая желание друга сделать свое первое открытие, — почему бы и нет?

Погода стояла ясная, и горизонт хорошо просматривался во всех направлениях не менее чем на пятнадцать миль (более 27 километров). Время шло, а остров все так и не появлялся. И капитан с каждым часом становился все более и более удрученным.

— По-моему, мы ищем иголку в стоге сена, — признался он Андрею Петровичу. — Ведь Ла-Рош возвращался из Южного Ледовитого океана и, огибая мыс Горн с восточной стороны в позднее время года, в апреле месяце (который соответствует октябрю в северном полушарии), попал в жестокий шторм, которым в течение трех суток был увлечен на север. Отсюда и ошибка в счислении, учитывая при этом, что это было почти полтора века тому назад. Когда же погода прояснилась, он через некоторое время и обнаружил остров, считая, что находится на сорок пятой широте, а долгота была вообще не определена.

Вообще-то все обретенные испанцами острова, что подтверждено другими мореплавателями, означены на картах ошибочно не только на несколько градусов по долготе, но даже и по широте, а от того таковые обретения испанцев отыскивать весьма трудно. Поэтому, прокладывая курс одним меридианом, можно только по счастью попасть к сему острову.

«Если таковой вообще существует», — хотел добавить Андрей Петрович, но воздержался.

— А посему менять курс не будем, дабы не тратить драгоценное время на поиски острова-призрака, — твердо решил капитан. — Пусть этим занимаются другие, если у них будет желание, — добавил он, подмигнув другу и как бы продолжая его мысль.

* * *

Ранним утром 15 декабря, выйдя на широту острова Георгия, капитан повернул шлюп на восток. Любопытство побудило всех встать пораньше, в надежде увидеть остров. И хотя его еще не было видно, но то место, где он должен был находиться, отличалось от остальной части горизонта скопившимися там черными тучами.

Заметно похолодало, и температура воздуха не превышала четырех градусов тепла. Множество китов вокруг выпускали фонтаны. Малые буревестники летали целыми стаями или сидели на воде. Иногда появлялись плавно парящие альбатросы. Мимо шлюпов несло много плавающих водорослей.

Наконец в 8 часов, когда пасмурность несколько очистилась, увидели уходящие в облака остроконечные вершины гор, покрытые вечными снегами, на расстоянии двадцати одной мили. На палубе раздались восторженные возгласы и крики «ура!».

В полдень подошли к западной оконечности острова Георгия, а затем пошли вдоль его южных берегов на удалении до двух миль со скоростью около семи узлов. Океанская зыбь с шумом разбивалась о скалы, поднимая фонтаны брызг.

Но вот из одного из заливов вышел парусный бот под английским флагом, направляясь к шлюпам экспедиции. На борт «Востока» поднялись штурман и два матроса. Штурман объяснил, что издалека они, англичане, не распознали наши шлюпы, и послали его предупредить капитанов о том, что в гавани Марии этого залива уже в течение четырех месяцев стоят два трехмачтовых судна английской китобойной компании, команды которых добывают жир из морских слонов[10].

Капитан и Андрей Петрович понимающе переглянулись — конкуренция!

Однако уяснив, что это военные суда, никакого отношения к промыслу не имеющие, штурман подробно рассказал, что промышленники вытапливают из убитых морских слонов жир, для чего ездят для их промысла во все бухты побережья. Для ночлега опрокидывают свои лодки и разводят огонь, зажигая жир морских животных. А для растопки используют шкуры пингвинов, которых в это время года здесь чрезвычайное множество.

На вопрос Андрея Петровича, какие еще на острове водятся животные кроме морских слонов и пингвинов, он ответил, что видели также альбатросов и весьма много других морских птиц, а из береговых только жаворонков и голубей какого-то рода. Растений же никаких, кроме мха, нет.

Андрей Петрович тщательно записывал эти сведения в свой неизменный блокнот, а Фаддей Фаддеевич приказал угостить гостей грогом[11] и сухарями с маслом. Ко всеобщему удивлению, один из матросов оказался русским. Он в свое время сбежал во время пребывания наших кораблей в Англии и с тех пор скитается по трудным промыслам для пропитания.

Андрей Петрович отвел капитана в сторонку.

— В твои планы, Фаддей, входит высадка где-нибудь на побережье острова?

— Нет. А что?

— Тогда нужно попросить англичан привезти нам двух убитых морских слонов, самца и самку, а также пару хохлатых пингвинов для изготовления из них чучел.

Капитан поморщился.

— Но ведь это же задержка, лишняя трата драгоценного времени, так необходимого для выполнения основной задачи экспедиции. Неужели ты этого не понимаешь? Кроме того, я планирую высадиться на один из островов Сандвичевой Земли. Вот там и занимайся своими делами на здоровье!

— Во-первых, я не уверен, что там тоже будут морские слоны, а насколько мне известно, в России нет ни одного чучела этого животного. Во-вторых, это не мои дела, а выполнение требований Инструкции, подписанной государем и предназначенной для исполнения оной вами, господин капитан второго ранга, как начальником экспедиции. А посему прошу вас исполнить мою просьбу, к тому же не очень обременительную.

Фаддей Фаддеевич прямо-таки опешил, не ожидая столь яростного напора со стороны Андрея Петровича.