Моя вечная жизнь - Елена Логунова

У меня тут же пропал аппетит.

– Данке шен! – сказала я бабушкам и встала из-за стола.

– Данке шен, данке шен! – протарахтела Галка абсолютно в стиле фрау Марты.

Стараясь не смотреть на пугающе улыбающуюся фрау Мезозоер, я покинула уютную столовую с теплой изразцовой печью и фамильными снимками в рамочках и подождала Галю у наружной двери с цветными стеклами.

– Что, получила незабываемое впечатление? Ну, то-то! – с дробным топотом сбегая по постанывающей и покряхтывающей лестнице, насмешливо хохотнула моя соседка. – Это еще ты не видела местный Дворец Пенсионеров, как я его называю! Там вообще сплошь ровесники Мафусаила, ну чисто палеонтологический музей! Так как, идем на экскурсию?

– Идем, – согласилась я.

– Только на дорожку Пашу послушаем!

Галина с мобильника вышла в Интернет и вывела на полную громкость «Метеорадио».

– Это мой любимый ведущий – Павел Бураков, я его фанатка, – объяснила она мне. – Та-акой у парня голос эротичный, просто мечта! Даже неважно, что чушь порет. Я его каждое утро слушаю, добавляю себе позитива.

Позитивный радиоведущий Павел Бураков мужественным голосом с эротичными хрипами оповестил нас о том, что сегодня восемнадцатое марта – Всемирный метеорологический день и Национальный день Пакистана.

Чем не повод заняться изучением национальных особенностей?

Я дипломатично понудила соседку к обещанной мне экскурсии, и мы отправились на прогулку.

С гидом мне повезло. Без Галины я и за неделю не узнала бы всего того, что она рассказала и показала всего-то за полдня.

Кое-какую информацию я успела вытащить из Интернета, еще сидя в зале ожидания в миланском аэропорту, и поэтому уже знала, что Бад-Вильдбад – курортный город в административном округе Карлсруэ германской земли Баден-Вюртемберг. Население немногим больше десяти тысяч человек, а площадь – примерно сто квадратных километров. При этом город разделен аж на шесть районов, из чего можно заключить, что народу в нем не тесно. Хотя, по моему мнению, населенный пункт-»десятитысячник» на звание города все-таки не тянет… Видимо, в Баден-Вюртемберге вообще и в Карлсруэ в частности на этот счет свои представления.

– Ой, да забудь ты эту официальную географию со всеми ее землями и округами! – отмахнулась Галина.

Мы с ней быстро шагали мимо просторного, размером с целый квартал, многоярусного сооружения, самого популярного городского заведения – термального дворца, направляясь в парк. Я попросила соседку показать мне все здешние места массового скопления народа, а курортный парк давно уже стал средоточием культурной жизни городка. Походя я фиксировала узловые точки – открытая эстрада, закрытый концертно-театральный зал, игровые площадки, стадион, кафе-ресторан у пруда с лебедями, теннисные корты – и на ходу отмечала их карандашом на карте, позаимствованной в гостевом доме фрау Зоер.

– Административное деление – это формальность, гораздо важнее, что наш городишко расположен в Северном Шварцвальде, – просвещала меня Галина.

Я среагировала:

– Кажется, в Шварцвальд, Черный лес, ходили за приключениями герои сказок братьев Гримм и Гауфа?

– Даже если не ходили, то лесок вполне подходящий, – кивнула Галина. – Иногда мне кажется, что он помнит всех здешних страшных ведьм, включая нашу фрау Мезозоер, всех сказочных лесовичков и гномов поименно!

Я засмеялась:

– Одно слово – темный лес!

– Да, но Северный Шварцвальд – это тебе не просто глухая провинция! – возразила Галина. – Это одна из крупнейших в Германии заповедных зон и единственный в стране район, где шагу нельзя ступить, чтобы не промочить ноги в каком-нибудь волшебном источнике! Минеральных и термальных ключей в долинах Северного Шварцвальда великое множество, и едва ли не у каждого – свой курорт.

– Кажется, курорт на водах – по-немецки «бад», – вспомнила я.

– Да, и тут этих самых бадов – как рыбы в море! – кивнула Галина. – Бад-Либенцель и Бад-Тайнах в долине реки Нагольд, Бад-Ротенфельс в долине Мурга, Бад-Херренальб на Альбе, Бад-Вильдбад на Энце, Бад-Риппольдзау в верховьях Вольфах и самый главный – всемирно известный Баден-Баден – в долине реки Оос! И я не уверена, что перечислила все.

– Я удивлена твоими познаниями! – я с уважением посмотрела на рыжую.

– Не удивляйся, готовлюсь к экзамену.

Галина раскинула руки, словно принимая в объятия и бурлящую речку, и давно заброшенную старинную мельницу, и зеленые альпийские склоны, и превращенный в парк старый лес, и даже огромную заповедную сосну, чей неохватный рыжий ствол толщиной и цветом совпадал с более низкой кирпичной часовней.

– Говорят, что узнать новую родину – первый шаг к тому, чтобы ее полюбить. А мне-таки придется полюбить Германию, если я не хочу сойти с ума.

Рыжая безразлично отвернулась от шварцвальдских красот и проникновенно пожаловалась:

– Не поверишь, так хочется в Саратов!

«В Саратов, в глушь, в деревню» Галину Шмидт тянуло вовсе не случайно. Галя прожила там двадцать лет, а всего три месяца назад в составе большой семьи приехала из России в Германию с твердым намерением наилучшим образом устроить свою жизнь на земле папиных предков.

Вообще-то, Шмидтам и в России жилось неплохо, но многие их знакомые из числа поволжских немцев уже давно уехали в Германию, и назад еще никто не попросился. Галины родители, правда, в силу возраста осторожничали, сомневались в необходимости переезда, но молодое поколение – сама Галина и ее старшая сестра Юлия – было целиком «за» репатриацию.

Правда, именно из-за Юльки семья ждала разрешения на выезд почти восемь лет. Сначала ей приспичило развестись, потом захотелось снова выйти замуж, и первого супруга пришлось вычеркивать, а второго, наоборот, включать в задокументированный состав выезжающих, что автоматически повлекло за собой изменения и дополнения во всех бумагах на выезд. Процесс затянулся на два года, а там Юлька с Сашкой родили своего первого ребенка, затем второго. Потом умерла бабушка…

Каждый раз заявочный процесс приходилось начинать заново. Наконец прошлым летом посольство ФРГ в России пригласило двух представителей семьи Шмидт прибыть из Саратова в Москву для сдачи экзамена по немецкому языку. Поехали наиболее «говорящие» – Галина и ее папа. Сдали экзамен, не подвели семейство! И стали ждать вызова.

Он пришел незадолго до Нового года – такой оригинальный подарок. Старшие Шмидты, никогда всерьез не верившие в то, что это когда-нибудь случится, пришли в тихий ужас. Срочную продажу дома, дачи, двух машин, всей мебели и домашнего скарба организовали молодые. Двадцатитрехлетняя Галина Шмидт была на подъеме и чувствовала себя в силах свернуть горы!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});