Лучшая из лучших - Алексей В. Мошков

своей жизни ему, неприкаянному, отвести.

У всех людей разные запросы. Есть такие, кому любовь не нужна в принципе; не все нуждаются в заботе. Да и сама идея брака изначально к любви не имела никакого отношения. Брак — это религиозно-государственный институт, и в том виде, в каком он существует сейчас, долго не протянет.

Всем известная попытка выйти замуж по любви — знаменитая шекспировская история — закончилась трагедией, все умерли. Не может на одной сопле под названием «сегодня люблю, завтра — не знаю…» держаться огромная материально-юридическая конструкция с детьми, имуществом и деньгами. Поэтому сейчас люди не особо напрягаются, если вступают в брак без пылких чувств.

Плюс надо учитывать, что у мужчин и женщин разное отношение к браку. Исторически сложилось, что муж содержит жену и детей и отгоняет от благоверной других мужиков. Женщина никаких обязательств на себя не берет, а клятвы в любви и верности, традиционно произносимые во Дворце бракосочетаний, не в счет, потому что, по факту, приносятся они не супругу, а государственному регистратору, которому глубоко фиолетово, будут они исполняться или нет. Женщина выходит «за мужа», то есть она в браке приобретает, а мужчина — нет. Поэтому для женщин брак является большей ценностью, нежели для мужчин.

Кроме того, у мужиков статус холостого почти никак не влияет на их самооценку. Женщины, конечно, придумали в отместку стереотип, что человек, достигший библейского возраста и ни разу не состоявший в браке, вызывает подозрения и сомнения в своей пригодности. Но все эти поговорки с претензией на мудрость предков из серии «в двадцать лет ума нет — и не будет, в тридцать лет жены нет — и не будет» — просто необоснованные наезды. Можно еще что-нибудь сочинить: в пятьдесят лет волос нет — и не будет, а в шестьдесят не стоит — и не… ну вы поняли.

Однако ни единой встречи с родственниками не обходилось без того, чтобы кто-нибудь из них не ляпнул:

«В тридцать лет жены нет», — театрально покачивая головой и сокрушаясь об отсутствии у Фомина супружницы. Хорошо еще, что отношения с ними, не найдя значимых точек соприкосновения, Максим давно свел до минимума, с удовольствием «забывая» поздравлять родных с праздниками. А если пересекаться все же приходилось, то отшучивался, что первые сорок лет детства — самые сложные в жизни мужчины.

С женщинами было труднее, потому что они вечно интересовались, почему он холостой. В такие моменты Фомин испытывал раздражение пополам с неловкостью, чувствуя себя уцененным товаром: вроде полностью «упакован» и все классно, но почему-то же он не женат?! Значит, либо не годится для семейной жизни, либо играет не за ту команду в плане сексуальной ориентации. А то и вовсе — мужские часы на полшестого…

Здесь все вопросы снимались продолжением поговорки — той ее частью про деньги и сорок лет. Фомин умел зарабатывать, и этот аргумент был способен отразить практически любые нападки. Но некоторая неловкость все равно сохранялась.

У женщины, кстати, статус незамужней на самооценке отражается серьезно. После сорок пятого года, когда миллионы мужчин не вернулись с войны, страх остаться одинокой передается из поколения в поколение. Потому многие женщины и сегодня считают, что выйти замуж — это нереальное счастье и безумная удача. Вот только требования к мужикам стали предъявлять завышенные.

И здесь возникает еще одна проблема: хотя мальчиков обычно рождается больше, чем девочек, к тридцати пяти — сорока годам представителей сильного пола становится меньше, чем слабого, возникает естественный дефицит мужчин. Личного счастья хочется всем, но не на всех его хватает. Поэтому многие девушки соглашаются на отношения с женатыми или несвободными мужчинами.

Но причина не только в дефиците. Как правило, у таких женщин в детстве не хватало родителей: например, папа с мамой развелись, у отца появилась другая семья, а мать была против того, чтобы дочь с ним общалась. И та привыкает, что отец — это человек, который отсутствует в ее жизни. А повзрослев, спокойно воспринимает, что мужик, с которым она встречается, ей не принадлежит, у нее никаких прав на него нет, а у него, соответственно, нет по отношению к ней обязательств. И получается как в поговорке:

«Так и жили: спали врозь, а дети были».

Но, оказывается, в обратную сторону задача с назначением женщине определенного места в жизни работает ничуть не хуже, ставя враскоряку мужские мозги. Зачем мужчине брак? Для секса? Но он регулярную половую жизнь не гарантирует. За «шпили-вили» скорее в отношения без обязательств надо идти. Ради любви? Как вариант, но только на очень короткой дистанции, потому как такие связи — яркие, фееричные — запомнятся, но надолго не сохранятся.

Для детей? Тоже мимо: Фомин в роли папаши себя совершенно не представлял и ничуть не страдал из-за отсутствия продолжателей рода. Тогда что?

Как говорил один знакомый: надо, чтобы кто-нибудь за мной приглядывал. Ага, и чтобы эта «кто-нибудь» помогала прикрывать пространственно-временные дыры континуума, а не то брак, расшатанный сквозняком из пробоин-прорех, потеряет прочность. И пугающая статистика разводов и расставаний свидетельствует, что чаще всего так оно и случается.

Люди, не сумевшие решить собственные психологические проблемы, страдающие неврозами, страхами, низкой самооценкой, неуверенностью и бесчисленными тревогами, должны искать для себя нормального адекватного спутника. Но жизнь так устроена, что подобное притягивает подобное и человеку с неблагополучными исходными данными и партнер обычно попадается такой же проблемный. А пытаться заткнуть проблемным партнером дырку в своей жизни — дохлый номер, ведь с вероятностью сто процентов он будет точно так же затыкать вами дыру в собственном бытии. И нечего тут седеющую бровь хмурить… Приведя себя в порядок и починившись крепким черным кофе с парой капель коньяка, Фомин проводил Оксану на работу, а сам стал слоняться по квартире, прикидывая, чем занять свой выходной. Подумав, он завел компьютер и сел играть. Монстры уже несколько недель ждали, когда придет кто-то очень злой и быстрый, чтобы надрать им виртуальные задницы и обломать цифровые рога.

Максим как ураган носился по локациям, нарезая врагов в мелкий винегрет. Казалось, их тоже это раззадоривало, и они напрягали весь свой искусственный интеллект, чтобы максимально усложнить прохождение очередного уровня.

Когда битва достигла апогея и финальный босс уже готов был сдаться под натиском Фомина, неравный бой прервал