Оборона дурацкого замка. Том 6 - Макар Ютин

не рвалась в бой. Они рыскали вокруг него голодными акулами, кружили стервятниками, смотрели на опасного врага пугливыми и алчными глазами жертвы пирамид в поиске новых клиентов. А после града камней бросились разом.

Без отлаженного взаимодействия получилось глупо. Каждый мешал другим, воины с дубинками загородили обзор копейщикам, пращник в последний момент выстрелил мимо из боязни задеть своего, Цзяо недовольно поморщился, но руку не опустил. Продолжил накапливать заряд. Веры в подчиненных у него не осталось. Просто мясо для выигрыша времени.

Саргон провел несколько связок одновременно. Длинный выпад превратился в хлесткий удар, кнут ударил по ногам на противоходе, обвился вокруг владельца в защитной формации от копий, ужалил очередного бойца, хлестнул по лицу второго, врезался рукояткой в висок третьего…

А затем враги взяли и кончились.

Пращника Саргон ударил походя, не отвлекаясь от основного блюда. Он не хотел давать Цзяо достаточно времени на выстрел. И просчитался, не успел совсем немного.

Старший ударил своей дистанционной атакой почти в упор. В большой, плотный и пульсирующий комок энергии десятник выжал всю свою Ци до капли. А она, в свою очередь, не успела расплескаться во время полета, сохранила цельную структуру. В такой близи столкновение могло быть опасным и для самого Цзяо, но тот предпочел бить наверняка.

Саргон не смог вывернуться или погасить импульс. Он лишь направил гибкое тело кнута навстречу, а затем по наитию подал на него Ци, сформировал технику гидродинамической левитации. Закольцевал энергию в тот момент, когда вражеский конструкт оказался окружен темной петлей боевой плети.

И резко отбил сгусток Цзяо в сторону, словно воланчик в бадминтоне.

— Ублюдок! — Взревел Старший, рванул с пояса дубинку. Вот только воспользоваться ей он уже не успел.

Напитанная Ци атака, вдобавок дестабилизированная энергией Нингаль, упала куда-то назад, прямо в сосредоточение ползущего по сторонам тумана.

Рвануло.

Алхимическая гадость взвилась в воздух, получила дополнительную энергию и разгон. Реакция противоположных Ци оказалась для ядовитой мороси настоящим пиром: клочья брызнувшего во все стороны тумана на глазах набухли, погустели, ощутимо расширились. Основная часть теперь легко пробилась сквозь тела, моментально захлестнула всю площадку под куполом Центральной Казармы. Так быстро, словно ядовитой дрянью выстрелили из орудия.

Все еще стоящие на ногах люди рухнули сначала на колени, а затем и вовсе повалились на пол без сил и движений. Саргон резко остановился, увел выпад в сторону, когда противник перед ним закатил глаза и скрючился на земле. По штанам Старшего поползло темное пятно, на лице ширились гнильные пятна а распухший язык вывалился изо рта. Бить его дальше не имело никакого смысла.

«И так подохнет», — Отстраненно решил попаданец, а потом весь ужас ситуации, наконец, дошел до него и он натурально схватился за голову, — «Вот поэтому я до последнего не хотел использовать отраву Юншэна. Что я теперь буду делать если они всем их художественным ансамблем песен и плясок прозаично возьмут и сдохнут⁈ А Акургаль с Канем? Они не умеют фильтровать энергию через рот, как я! Да чтоб ты такие подарки вместо чая пил, Юншэн, а потом еще свечу поставил, какого хрена оно такое убойное⁈»

Пока Саргон паниковал у себя в мыслях, его тело привычным образом скользнуло в медитацию. Потолок скрывал за собой небо, однако с открытием меридиана син-по и получения капа навыка по сбору Ци, культивация природной энергии значительно облегчилась. Теперь он мог собирать энергию Богини Чанъэ и без высматривания бледной луны на небосводе. Достаточно просто представить.

«Надо очистить их тела, как тогда, с Юншэном. Тем более, здесь не надо так заморачиваться, как с ним: Ци внутри обычно не причиняет людям боль и страдания, их культивация просто слабая, а не покалеченная криворукими родственниками. Надеюсь».

Первым он подошел к ближайшему врагу, которого еще пару секунд назад в праведной ярости хлестал по всем мягким местам. Тип оказался на редкость тощий, поэтому досталось, в основном, только пухлым бабушкиным щечкам. Саргон нервно выдохнул, прикрыл глаза, а затем подал слабую, пробную партию Ци. Чисто, чтобы ощутить человека перед ним и проверить реакцию его организма.

Та оказалась на облегчение положительной. Тех крох энергии Чанъэ хватило, чтобы мобилизовать резервы собственного организма, после чего успешно побороть заразу. Все же яд Юншэна пока не слишком силен и легко выводится нужной Ци.

Саргон покачал головой. Он и думать забыл, какая редкость здесь — получить до стадии Сборщика Ци природную энергию. Особенно местный эталон очистительной Ци от Богини Чанъэ. Плотность, мощь, природный окрас и особенности — такая энергия в разы превосходила блеклую внутреннюю Ци новобранцев. В чем и оказалось их спасение.

Следующими на очереди стали Акургаль с Канем. Последний едва дышал. К счастью, его противник ударом откинул паренька подальше от концентрированного тумана. Жар, вокруг которого лежал мальчишка, спалил часть его волос и обуглил полы халата, зато не допустил к нему ядовитое детище фармацевта.

— Акургаль, как мы можем помочь ему? — Взволнованно спросил Саргон у очумелого, мотающего головой командира. Тот моментально собрался, вскочил на ноги со скрипом и проклятиями сквозь зубы. А затем наклонился над сломанной фигуркой их отрядного шутника.

— Не знаю. Открытых ран нет, но точно пострадало нутро. Непонятно, как сильно. Сложно сказать, выживет ли он, — Протянул десятник. А затем нахмурился, обвел комнату взглядом:

— Вот что, ты пока приведи в порядок всю эту кодлу. Чисто, чтоб не померли от твоей отравы. А я пока пошурую у них в загашнике. Цзяо — та еще крыса, но очень предусмотрительная. Он наверняка имеет кучу всякой всячины на черный день, — С этими словами Акургаль бросился по галерее влево, в сторону казарменного крыла.

Саргон хмуро кивнул

Глава 8

— Вот что, ты пока приведи в порядок всю эту кодлу. Чисто, чтоб не померли от твоей отравы. А я пока пошурую у них в загашнике. Цзяо — та еще крыса, но очень предусмотрительная. Он наверняка имеет кучу всякой всячины на черный день, — С этими словами Акургаль бросился по галерее влево, в сторону казарменного крыла.

Саргон хмуро кивнул.

Он повернулся обратно к устроенному им бедствию. С темным, но таким приятным удовлетворением воззрился на обстановку вокруг. Все возвышение Зала Собраний выгорело примерно наполовину: обугленный, испорченный стол, угольные пеньки стульев, жирные хлопья пепла из соломенных циновок устилали стандартную плитку.

На горелых пятнах, рядом с остатками мебели, в ореоле из вонючего дыма вповалку лежали избитые, а потом отравленные туманом Юншэна десятники со своими присными.

Элита всех четырех отрядов новобранцев едва-едва подавала признаки жизни: кто-то стонал, кого-то тошнило, другие свернулись калачиком и вздрагивали на каждый звук. Еще хуже дела обстояли у основной массы людей. Впереди, на галерее, у закрытого входа, на любом свободном пятачке между вратами Центральной Казармы и ее залом собраний стонали, ползали, скреблись по полу мертвенно бледные, умирающие тела.

Ему было все равно. Саргон с отстраненным любопытством смотрел на бывших победителей, хозяев жизни, революционеров, которые решили воплотить в жизнь принцип: «грабь награбленное». А ярлык «награбленного» можно повесить на любую вещь, если она тебе понравилась. Или просто не хочется, чтобы она была у соседа.

Люди не хотят жить хорошо. Они хотят жить лучше, чем другие.

Поэтому основная масса новобранцев так легко повелась на сладкие речи Цзяо. Они и не думали, что им достанутся какие-то блага. Разве что урвать по удаче. Больше всего они радовались падению Первого Отряда, своему мнимому превосходству над этими выскочками. Пусть даже ценой некоторых лишений и смутной угрозы наказания.

«И посмотрите, куда их привело это скотское потакание собственному эго», — Равнодушно подумал он. Попаданца не особо волновали их жизни. Если бы не последующее наказание, он бы не стал им помогать еще минут десять-пятнадцать, пока отравленные бойцы гарантированно не сожгут себе все каналы. Не закроют путь для будущей культивации. Но за такое ему оторвет голову даже Ба Мяо, про Ксина и говорить не приходится.

У рабочих лошадок всегда должна быть надежда стать свободной боевой лошадью. Кушать овес, слушать только одного хозяина, свысока смотреть на остальных. Лишение перспектив, даже если не скажется в моменте, однозначно убьет весь боевой дух, вызовет брожения и недовольство. А то и самоубийства, предательства,