Прикосновение - Рустам Ибрагимович Ибрагимбеков

class="p1">Лена провожает его до дверей.

М у р а д. Странный тип.

Л е н а (улыбаясь). Жалко его, он же пострадавший… Я не думала, что ты такой свирепый…

М у р а д. Ты помнишь, о чем мы говорили до того, как пришел этот тип?

Л е н а. Помню.

М у р а д. Я бы хотел продолжить этот разговор.

Л е н а. Мы пили чай.

Они садятся к столу.

Остыл…

М у р а д. Лена, к сожалению, мне почти нечего рассказывать о себе. Кончил институт, аспирантуру, защитил диссертацию, женился на девушке, с которой начал встречаться в восьмом классе, очень люблю сына — вот и все.

Л е н а. Разве этого мало?

М у р а д. Я никогда не думал о том, мало это или много. Просто жил, работал… изо дня в день, как и все вокруг… Ты знаешь, я ведь люблю женщин. Когда я иду по улице и мимо проходит красивая женщина, то каждый раз возникает какое-то ощущение невосполнимой утраты, какое-то грустное чувство, что, возможно, было что-то необыкновенное, но не произошло и навсегда потеряно. А если случалось вдруг, что где-нибудь у знакомых… или по работе я сталкивался с женщинами поближе, то всегда чувствовал, что неинтересен им… какие-то флюиды от меня не исходят, что ли… Дело ведь не во внешности или уме, а есть какое-то качество в мужчине, пусть он будет даже некрасивый и неумный, — какая-то внутренняя убежденность в собственной неотразимости, которая и влечет к нему женщин, или что-то другое, не знаю… Но чего-то во мне недостает. Я нравился, конечно, нескольким женщинам, это, наверно, у каждого бывает хоть раз в жизни, но они были мне безразличны, потому что они тоже во мне ничего не понимали… так просто, тянулись по случаю… или от скуки. И оставались чужими даже в минуты близости… Я очень долго говорю и путанно, но, видишь, даже не спрашиваю у тебя, интересно тебе или нет, потому что уверен, что интересно, и вот об этом я хотел сказать: это у меня впервые в жизни, чтобы с женщиной, которая очень мне нравится, я чувствовал себя так уверенно, будто есть какая-то внутренняя близость между нами… и кажется, что ты меня видишь всего насквозь, и то, что ты видишь, не отталкивает тебя… Правду я говорю?

Л е н а (после долгой паузы). Правду. Я действительно тебя хорошо понимаю… я чувствую такую нежность… как будто ты мой ребенок…

М у р а д. Скажи, а у тебя это бывает? Вот ты знаешь, до того, как я увидел тебя, каждое утро, когда я выходил из дому, у меня было такое ощущение, что именно сегодня, сейчас, должно произойти что-то такое, что перевернет всю мою жизнь. Причем я толком не понимал, что это будет и как произойдет, но только знал, что причиной всему будет женщина… Уже много лет меня не покидало это чувство ожидания… А последнее время с испугом думал: неужели оно исчезнет? Ведь это означает, что старость наступила, что все кончилось. (Умолкнув, долго смотрит в глаза Лене. Потом встает, медленно и как-то торжественно ступая, подходит и, склонившись к ней, целует.)

Она обнимает его и усаживает рядом.

Нам надо снять квартиру. Ты не должна здесь жить.

Л е н а. Да.

М у р а д. Я вступлю в кооператив… У тебя будет свой дом… Ты знаешь, сейчас, когда я поцеловал тебя, я понял окончательно, что уже не смогу без тебя… Я найду квартиру сегодня же… Тебе нельзя оставаться здесь больше одного дня. Ничто у нас не должно быть связано с этим домом. Завтра я приду за тобой и заберу отсюда. Прости, что не сегодня, но я должен… еще сказать о своем решении дома.

Л е н а. Ты считаешь, что это необходимо сделать?

М у р а д. Да… Я не хочу врать… Просто не могу.

Л е н а (после паузы, сделав усилие над собой). Мне очень хотелось бы, чтобы мы жили вместе, но… Я могу любить тебя и без этого. Совсем не обязательно бросать из-за меня семью… Даже если мы будем видеться с тобой в неделю раз, я все равно буду счастлива.

М у р а д. А я нет… Я не могу видеть тебя лишь раз в неделю, жить отдельно и прибегать на несколько часов, не смогу врать, выворачиваться, скрывать. Я знаю себя, Лена, поверь мне.

Л е н а. Я верю… я знаю тебя… я хорошо тебя знаю. Ты очень хороший… Очень добрый… Очень благородный.

М у р а д (целует ее в глаза). Ты должна быть счастлива. Ты заслужила счастье.

Л е н а. Я счастлива сейчас.

М у р а д. А я счастлив впервые в жизни.

Л е н а. И поэтому эти минуты останутся в твоей памяти на всю жизнь. Ты теперь всегда будешь меня помнить, что бы ни случилось.

М у р а д. Да, я всегда буду помнить тебя такой, какая ты сейчас, со слезами на глазах и такая слабая и беззащитная. Я знаю, ты сильная, но со мной ты слабая и беззащитная. И я очень благодарен тебе за это… (Оглядывается.) Идем отсюда. Или нет, я пойду один… Я должен все успеть сегодня. И не волнуйся, я все успею сделать, и завтра мы переедем отсюда. Ты согласна?

Л е н а. Да.

М у р а д. Ты будешь думать обо мне это время, пока меня не будет с тобой?

Л е н а. Да.

М у р а д. И когда я приду за тобой завтра в одиннадцать часов утра, ты будешь готова поехать со мной куда угодно?

Л е н а. Да.

М у р а д. Поклянись, что никогда в жизни тебе не было так хорошо, как сейчас!

Л е н а. Клянусь.

Обнимаются и стоят посреди комнаты, тесно прижавшись друг к другу…

З а н а в е с.

ЭПИЗОД ВТОРОЙ

Семья

Квартира Мурада, вернее, одна комната этой квартиры с двумя дверями, ведущими в соседнюю комнату и переднюю. В углу письменный стол, заваленный книгами, на стенах книжные полки, рядом — узкая тахта, покрытая клетчатым пледом. Посреди комнаты круглый обеденный стол, стулья, у стены буфет.

М у р а д  неподвижно сидит за письменным столом, подперев голову руками. Когда раздается звонок телефона, он не сразу берет трубку.

М у р а д. Да… Здравствуйте… Спасибо, хорошо… Дома. Позвать?.. Нет, не починили. Когда будет возможность… Не знаю. Да, он в школе… Очень радуюсь… А где я найду мастера?.. Мне сейчас не до водопроводчика… Это не телефонный разговор… Да, очень серьезно… Я не расположен сейчас говорить об этом… Солмаз вам расскажет… Нет, она тоже пока не в курсе, я как раз собираюсь поговорить с ней об этом. Может быть, и странно, но что делать, случаются иногда ситуации, когда человек вынужден вести себя странно… а в общем, ничего странного… Заходите, но меня не будет… Ладно,